Удачная неудача Солнцеликого - 2 (СИ) - Штефан Елена. Страница 27

Она не может – я могу, хотя бы по-дружески, крепко-крепко, прямо сквозь Сару.

– Ванька, не плачь, ты ее огорчаешь! И вообще, доставай свое винище!

Лондар тоже расстроился не на шутку. Мы – семья, а он один. Надо будет его родственников поискать потом, что ли.

Часть 15

За вином просидели недолго – общаться не хотелось. Так и разбрелись спать в растрепанных чувствах, я даже не стала дожидаться, когда Шигеру уйдет. Не мой гость, не моя забота.

Засыпалось тяжело, но лучше б не засыпалось. Сегодня меня настигли сны. Опять толстая и хромая, опять маршрутка, свет фар в глаза, скрежет, битое стекло... Страх – удар – боль – удар – боль, и никак не вырваться из этой цикличности, хотя точно знаю, что сплю, что все уже позади, что надо очнуться.

– Вама, вама, вама! Проснись!

А сон не отпускает, держит в капкане, несмотря на тряску. Щеку обжег ощутимый шлепок, на скулу капнуло горячим.

– Вама, проснись. Вама, я не хотел!

Мысли, тусклые и аморфные, всплывали сквозь хмарь кошмара, как пузырьки перегретого пара в луже грязевого гейзера. Тишка? Почему он плачет? Что с ним? Он пострадал? Какой Тишка?! Его же не было в той маршрутке… Фух, не пострадал!

– Мы не смогли тебя разбудить, детка, хотя и старались. – Лондар и Сара зависли так, чтобы я могла их видеть, не поворачивая головы, – тут без шансов: боженёнок старался покрепче вжаться мордахой в мою шею и жалостливо всхлипывал. Делал это как-то так, что сомнений не было – это он меня жалеет, а не сам страдает. Сон же! Помню, снилась авария, я вылетала на асфальт раз за разом и никак не могла умереть. Ужас! Бедный Тишка, насмотрелся моих воспоминаний. Во-от, носом захлюпал активнее. С трудом вытащила из-под него одеяло, приподняла, приглашая. Надо мелкого как-то утихомирить и само́й очухаться от гадостного сна. Самое лучшее успокоительное – живое тепло рядом.

Второе пробуждение было куда отраднее. Тепленько, голова легкая, отдохнувшая, как после приятного сновидения, которое вспомнить не можешь, а послевкусие осталось. Тишка сладко сопел, уткнувшись носом в стену. Как и сумел туда просочиться-то, ведь с краю засыпал? И с ним явно что-то неправильно. Точнее, с его волосами. Не было их, моих любимых золотых кудрей. Даже свет добавила, думала – кажется. Перед глазами стриженный рваной лесенкой затылок, и не золотистый, а карамельно-рыжий, с редкими бруснично-малиновыми прядками. Протерла глаза, поморгала – нет, не приглючилось. Очень качественная современная молодежная стрижка, современная той эпохе, которая навсегда осталась на Земле.

– Тиш, Тишенька, – позвала тихонько, чтобы не напугать, а хотелось скорее посмотреть, что там произошло.

Проснулся, повернулся, глаз полностью не открывая. Конопушек совсем нет, какая жалость. Зато очи по-прежнему золотые, хитренькие, солнечными лучиками в щелочки посверкивают.

– Тебе не нравится? А?

– Не поняла еще. А зачем? И как?

Вот фыркать так он точно у Ваена научился. Чтоб сразу была понятна вся глубина моего неискоренимого идиотизма.

– Как хочу, так и выгляжу.

И нос задрал, прямо не отрывая щеки от подушки. Стало так нежно и грустно. Со-олнышко… Причесочка странно похожа на те, что рисуют в аниме-манге, до которой была весьма охоча моя крестница.

Милота кавайная, что тут скажешь.

– Тиш, а вернуть все назад можешь?

– Зачем? Тебе не нравится? – Мелкий явно огорчился.

– Не в этом дело, мой славный. По мне, так лишь бы тебе хорошо было. Но во дворце не знают, что ты бог, а больше никто так разительно свою внешность менять не может. Или я ошибаюсь? – Но пальцы в рудые прядки запустила, не удержалась.

– Понял уже, поменяюсь...

Тишка утробненько рурукал, подставляясь под ласку, я наслаждалась и оттягивала мгновение, когда нужно будет все-таки встать и спешно собираться. У Дораша и Киры физзарядка с королем. До завтрака.

А в дверях столкнулась с Шигеру, выходящим из Кириной спальни. Вот черт, он полностью одет и прибран, а я в обносках, заменяющих пижаму, со спутанными волосами и помятостями на щеке. Это территория девочек, встреча была неожиданно неприятной, но очень своевременной.

– Тишуль, – позвала оставшегося додремывать боженёнка, – здесь Шигеру, облик поменять не забудь, хорошо?

– Ой, я и запамятовал...

Пока приводила себя в порядок, пыталась разобраться в эмоциях, путаных, как спагетти после перемешивания. За Киру рада. Это безусловно! Что бы там между ними ни произошло сегодня ночью, они продвинулись в своих отношениях. Девочка заслужила немного нормальной юности, как бы ни сложилась жизнь дальше.

А вот я сама, кажется, совсем не в норме.

Вчерашняя заново пережитая трагедия Сары всколыхнула воспоминания о собственной смерти, которые ждали своего часа, как послевоенный неразорвавшийся фугас. Страхи, плотно утрамбованные в подсознание более насущным – выживанием, вылезали и мучали. А сейчас вот, тщательно приводя себя в порядок, готовясь к новому дню во дворце, я отчетливо видела, что еще немного, и лишусь великого дара судьбы – второго шанса. Характер и воспитание никуда не делись, я опять позволила содеять это с собой. Сыграть на своем добродушии и навязать совсем ненужную ответственность за чужие проблемы. Чужие и, скажем прямо, совершенно неинтересные. Так больше не будет! Сейчас я не готова, надо дать схлынуть эмоциональной дурнине и… А что, собственно, и? А вот об этом и стоит подумать, только чуть успокоившись. Надо попробовать вырваться без драм и обид, а значит, пока спокойно едем во дворец.

Наше вселение в новые покои прошло практически без моего участия. Растения Кира и Дораш перевезут позже, девочка поклялась, что не даст зелени замерзнуть при перевозке. А вещей, как выяснилось, у меня и нет, даже ночнушки приличной.

Вместилище Сары забрал Ваен, поклявшись беречь пуще глаза, а осколок кувшина я со всеми предосторожностями вернула на место. Так захотел Лондар. Вдову Фукеш по всей форме представили величеству и остальным. Доброжелательность фантомного вельможи сыграла с Якобом и Отто злую шутку. Ну был один призрак, стало два, и что? А потом Якоб вспомнил-таки о репутации вдовы Фукеш и, как ни странно, зауважал меня со страшной силой. Смешно, ей-богу. Моя иномирность и слухи о том, что я на особом счету у небожителей, распускаемые Тишкой, нашего гения как-то не впечатлили. А вот то, что сама Сара Фукеш считает меня подругой, умника торкнуло. Как и принца Оннарваена, который стал регулярно появляться в нашем офисе. Сначала с брезгливым интересом наблюдал, как мы – Отто, Ваен и я – работаем над гроссбухами, сидел и довольно громко недоумевал, зачем голову себе цифирками забивать, когда для этого управляющие имеются.

Ваен терпел-терпел и вдруг отреагировал. Неожиданно резко. Неожиданно, потому что раньше его лояльность к брату была просто безбрежной.

– Не мешал бы, раз не помогаешь. Пока ты и твои дружки служанкам подолы задирали да слабеньких магичек запугивали, эти самые управляющие нас, Кергонов, радостно грабили. Мог бы и озаботиться проверкой, это твое наследие – не мое! Чему тебя учили только! – Ванька яростно вышептывал упреки, отведя брата в сторонку, а тот все косился на меня и Отто, не слышим ли. Я слышу, у меня бог в суфлерах.

Да чему его учили, бедолагу? Как ножкой в политесе дрыгать, мечиком махать слегка да с магией управляться более-менее, чтоб не навредил. Парня готовили в очередные жертвы, на случай, если папа не вовремя помрет. Вот эта страшная правда потихоньку-полегоньку начала доходить до в общем-то неглупого наследничка. Папа-то не бежит престол занимать, герцога спихивать, а что-то все обсуждает с казначеем. И, кстати, больше никого не принимает из Королевского Совета. Правда, там и осталось-то два обер-гофмейстера, это те два козла, которые дворцом управляют. Козла – это про капусту и огород. И по совместительству папеньки тех уродов, которые на меня напали. И военные еще, о них у государя, как понимаю, голова не слишком болит. Позицию герцога Дезгона и его мага, который, к моему удивлению, был главой ковена, мы знаем.