Удачная неудача Солнцеликого - 2 (СИ) - Штефан Елена. Страница 65

Довлат – мужик правильный, понял, что я разговора жду, сам попутчицу отослал, едва доесть дал. А чайку она и в компании солдатиков попьет, они уже смекнули, что гостью надо контролировать, чтоб не рванула предмет обожания по крепости разыскивать. Да и с новой женщиной поболтать им охота.

– Не серчай, госпожа Нина, на глупую. Никак в толк не возьмет, горемычная, что не нужна она барину. Как десять лет назад не нужна была, так и сейчас ни к чему. Он с сестрой ее долго любился. Так та вдовая да детная. Дана – баба толковая, младшую сестру-сироту вместе со своими тремя детьми тянула. Ей любая помощь в жилу. Мы в деревне господина мага очень уважаем. – И посматривает, интересно ли мне. Еще бы! И скрывать не стану. – В аккурат десять годков назад младшой Данин в общий колодец, что на пятачке, свалился. Дружки евонные возьми и вдарь в колокол – сами вытащить не одолели, веревка оборвалась. Народ сбежался, да толку. Так Дана, от отчаяния материнского, как начала лупить в колокол, как начала. Пока сообразили, пока новую веревку, по длине подходящую, нашли, мальчишка закоченел, на воде еще держался, а веревкой опоясаться сам уже не мог, руки не слушались. Тревожный колокол у нас громкий, и в крепости слыхать. Господин маг успел, хоть с коня пена клочьями летела. Вытащил мальчонку. Магией. А потом и остался в хате у Даны, коню отдых нужен, а ребенку – лечение, так они и сошлись. Дана красавицей была, не этой свиристелке чета.

– Отчего же была? Умерла?

– Зачем умерла? Это господина мага годы не берут, а простые женщины отцветают быстро.

Противоречивое чувство, однако. Ведь понятно же, что и к Зане, и к ее сестре, которая долгие годы была постоянной величиной в жизни Витто, ревновать глупо. Но в душе уже затявкала маленькая противная шавка, из той породы, которая на сене. Моя земная подруга и кума Катька, если бы я могла с ней поделиться, уже обложила бы всяко-разно за вчерашнюю дурость. И сказала бы, что я собственным змеиным ядом отравилась, а потому капризы капризничаю и на нормального мужика, каких мало, бочку качу. Вместо того чтобы сесть и подумать, а подумавши, сказать себе правду: чего я хочу и когда.

Вот узлом завяжусь, а сегодня же вечером сяду со спицами и все-все припомню, каждый взгляд, каждое слово, каждый вздох, каждое движение души. И не только Витто касаемое, но и дальнейшей жизни.

– О чем задумалась, госпожа Нина? – Умудренный опытом Довлат не дал мне надолго погрузиться в себя, позволил вернуться к разговору без неловкости.

– Обо всем понемногу. А скажи-ка, уважаемый…

Заинтересовавший меня короб Заны сплел их сельчанин, вся деревня его плетушками пользуется. Мастеровитая семья. А что, у госпожи интерес имеется? Так он зараз. И гончар в деревне есть, настоящий, умеет и глазурованную посуду делать, и расписную. Да работы ему нет, его семья, как все, с земли живет. А вот кузнеца давно нет, за каждой мелочью – к соседям, беда, да и только. Особенно в страду. А по деревне столько железа поправить надо, что просто ой! От Довлата я, кстати, узнала, что в «Лунном пике» свои мастерские раньше были. Довлат лично видел. Это при последнем владетеле крепость обнищала, и деревня вместе с ней.

От меня деревенский голова увозил живую денежку, хоть и меньше, чем рассчитывал, зато с заказом для гончара, на бумажке нарисованным. Пятьдесят предметов, для начала. Лишь бы у того сырье в запасе имелось. И с уверенностью, что деревня без поддержки крепости не останется. Только прощаясь, он рискнул спросить, а правда ли я своими руками солдатам стряпаю, или Канифа опять сбрехала? И что у меня настоящий степняк в братьях числится?

– Все правда, уважаемый. А с братом сейчас познакомлю. Запомни его как следует. Не в обиду тебе, но дальше с ним дела вести будешь, привыкай. У меня посложнее работа есть.

В этот раз господа маги стазис накладывали без разговоров. Точнее, под разговоры. Не ожидала, но и комендант, и командир проявили недюжинный интерес к тому, что я планирую стряпать из этого богатства и когда.

Да вот сегодня и планирую. Густая куриная лапша к ужину господ устроит? Ах, господа не знают, что это такое...

*****

В трапезной было непривычное затишье. Обычно народ столовничал куда шумнее, а сегодня – ни всплесков громких разговоров, ни сдержанного хохота. Даже обычных застольных бесед не было, только стукоток ложек, причмокивание длинными макаронинами и стоны наслаждения.

 Идея использовать лапшу, чтобы попиарить Тишку, принадлежала Дорашу, он стоял на раздаче и над каждой миской бормотал: «Во славу Солнцеликого», а Тишка выдавал лепешки и осенял еду сакральным кругом. Хулиганы. И ведь сработало – то там, то тут слышалось: «О, великий Раштит, как вкусно!»

А Раштитик и впрямь приложил к этой вкуснотище немало усилий. И тесто месил, и готовую лапшу подсушивал. Да не только на противнях, но и своей магией огненной. Правда, не всегда удачно: первая партия получилась удручающе коричневой. Мы с Дюшем едва успели скрыть этот брак с глаз Галаны и Байдана, а потом долго утешали расстроенного мелкого. Ментально.

 И вдруг резко все наладилось. Очень подозрительно вдруг. А взгляд у боженёнка такой шкодливый-шкодливый образовался. Что-то здесь не чисто, уж не братец ли Гох поспособствовал скоростному подсыханию тонких тестяных полосочек? Бог воды попросил лишнюю влагу удалиться? Вот вроде ко всему готова, но не к божественному промыслу в стряпне. Разрыв шаблона!

Эх, мне бы машинку для ровного нарезания теста, можно было бы макаронное производство открыть. А чего? Вон у нас какой процесс наладился: Байдан пропорции отмеряет, двое солдатиков на замесе, трое на раскатке. Братишки на нарезке и подсушке. Дораш такую штуку сочинил с Титовой помощью! Из старых непутевых ножей. Скрепили так хитро, что за одно движение аж три лапшины отрезается от пласта теста, скрученного рулетиком, строгай да строгай. А ведь это – чистая рацуха, которую можно развить до приличного изобретения.

Испуганная небывалой суетой, Галана возилась с бульоном, а мне, как оказалось, и делать нечего, кроме как планированием меню заняться. Терпеть не могу эту работу.

Через десять минут обнаружила, что не дележкой продуктов на порции занимаюсь, а письмо дяде пишу. Выплеснуть на бумагу весь сумбур чаяний и надежд, которые подарил визит деревенских, оказалось очень полезно:

«...только бы гончар не подвел, только бы не подвел. Надеюсь, я получу хотя бы пару больших керамических бочонков, можно будет капусты наквасить, особенно если братья кузнецы успеют и отправят со степняками заказанный кухонный инвентарь! Морковка есть, чеснок и сметана есть, рабочая сила есть, а нормальной терки нет, чтобы вкусный и полезный салат сварганить. Обидно!

Солдатики такие славные, так трогательно радуются малейшей заботе! Дядя, люди не должны так жить! То, что происходило с крепостью последние годы, – преступно. Эта семья, в чьей ответственности «Лунный пик» был раньше, она богатая? Почему здесь такое запустение? Назначенный Дезгоном комендант был отвратительным хозяйственником! Из истории моего мира, дядя, я знаю, что крепости даже меньшего масштаба могут и должны обеспечивать себя сами, если есть плодородная земля рядом, а она есть!

Зато Тишке и Дорашу здесь хорошо. Тишка крутится среди солдат, ему это полезно, я не препятствую. А Дюш намного счастливее рядом со степью. И неважно, что в родной шатер он не рвется.

На днях жду возвращения обоза, а с ним объявится и его папаша. Боюсь, опять будет скандал. Зато, очень этого жду, у нас появится лошадка, и мальчикам будет занятие кроме кухни. Ты не представляешь, как они мне помогают!

  Скорее бы ты уже приехал, дядя. Если бы ты был рядом, было бы легче. Мне так нужна твоя поддержка, в том числе и магическая. Офицеры, конечно, не отказывают, но уж очень утомительно каждый раз просить. А магистра Юттима втягивать в бытовые проблемы я не смею. Скоро очередное «кормление Переправы», и ему нельзя разбазаривать магию. Витто – перфекционист, и никто меня не убедит, что он правильно оценивает расход своей личной силы. Мне кажется, да я почти уверена, что он переусердствует, стараясь экономить накопители! Требовать от штатного мага, чтобы он был осторожнее, права у меня нет. Мужик выполняет свой долг. Так, как его понимает. Это достойно уважения. А я за него боюсь! Боюсь, что подорвет свое здоровье. Боюсь, что навредит своей магии, уж слишком много сил, в том числе и физических, он теряет. Ты бы видел, в каком он был состоянии прошлый раз! Дядюшка, милый, магистр работает на разрыв аорты! Сколько он еще выдержит? Очень боюсь, что ему грозит выгорание. Если не магическое, то эмоциональное. Особенно в свете нашей размолвки. Поэтому я, кажется, окончательно решилась открыть ему тайну своей синенькой. А что делать, если помощи ждать неоткуда?