Сердца требуют (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша". Страница 30

- Не думаю. Не уверена. Не в симпатии дело. Он начал раскрываться. - постукиваю костяшкой указательного пальца по губам, - начал говорить то, что чужим людям не выкладывают.

- Что именно? - мгновенно встрепенувшись, интересуется подруга.

- Я бы могла рассказать, но не хочу поступать, как Аглая. Это его личное. - негромко отзываюсь.

- А ты благородная. После его поступка я бы вообще выложила всю его подноготную и не парилась! - изумляется Леся.

Хмыкаю, опустив взгляд в свою кружку с чаем. А затем застываю.

Собственно, так она и поступила. Аглая.

Она открыла мне его секрет без каких-либо зазрений совести. Но при этом намекнула, что раньше были какие-то сдерживающие обстоятельства.

Что вообще между ними двумя творится?..

- Как думаешь, когда произошёл этот разговор? - протягивает Леся.

- Перед днём рождения Егора, - отзываюсь, а затем добавляю, - Аглая так сказала.

- А это было до или после твоей стычки с Никитой?

Выпрямляюсь, крепко так задумавшись.

А ведь это очень хороший вопрос. Именно после этой стычки Тимур сменил свою линию поведения и начал проявлять ко мне знаки внимания.

- Но ведь он сам сказал, что это не его рук дело, - нахмурившись, проговариваю.

- Ты о чём? - не понимает Леся.

- О причине, по которой Никита напал на меня. Тимур сказал, что он ничего ему не говорил. И мне показалось, что он был честен... - протягиваю напряженно, - вообще весь тот разговор в медкабинете, он был каким-то другим. Как объяснить-то?.. Тимур не выпендривался, не играл ни в злодея, ни в моего поклонника. Он был.

- Собой? - подняв бровь, предполагает Леся.

- Не знаю. Но чем-то рядом. - замолкаю, вновь начиная долбить по губам костяшкой.

Кто вообще знает - какой он на самом деле? В школе все уверены, что он - добродушный и отзывчивый красавчик. В компании друзья спокойно реагируют на все его закидоны, а его высокомерие воспринимается, как должное. Со своей мамой он ведёт себя так, словно та не мать, а нанятая гувернантка, периодически вызывающая раздражение, но вынуждающая вести себя прилично в её присутствии. А со мной.

- Может, он пообщался с тобой наедине и понял, где твоя ахиллесова пята? - предполагает Леся, разрушая мои мысленные построения.

- То есть, разговор на записи проходил после стычки с Никитой? - направляю на неё затравленный взгляд.

Не знаю почему, но я бы не хотела, чтобы хронология была такой.

Каким бы мерзким гадом ни был Тимур. я успела рассмотреть в нём человека. Нормального такого. с ворохом своих проблем, со сбившимся внутренним компасом и с кучей заморочек. Такого парня я могу и понять, и оправдать. Но если всё это была игра.

- Не знаю, - протягивает Леся со стоном.

- На записи речь шла о моей двуличности, - припоминаю сосредоточенно, - Он думал, что я нарочно пришла в его спальню. Он вообще не знал меня - и даже не хотел узнавать. А во время нашего разговора в медкабинете я заметила интерес. И опять же: не интерес парня к девушке, а такой. человеческий интерес.

- Что я могу сказать? - подытоживает Леся, - Что он - охрененный актёр. А ещё он напрашивается на пару ударов в пах. Могу помочь с этим делом, если что.

- Нет, бить его не надо. Я ведь знала, что нужна ему для какой-то цели, которая к симпатии никакого отношения не имеет, - отзываюсь без веселья.

- Ты к чему клонишь? - мгновенно став серьёзной, спрашивает Леся.

- За мной должок за помощь с Никитой. Расплачусь и помашу ему ручкой. Если он выгонит меня из агентства - ну, значит, не судьба. Это его право: он сам мне дал шанс, сам может и забрать. Но в качестве человеческой благодарности за спасение моей жизни, я позволю ему сделать то, что он хотел. пусть добьётся цели, потешит эго и идёт с миром. Но мой долг будет выплачен.

- Это, по-твоему, равноценная плата за царапинку? - Леся смотрит на меня, как на умалишенную.

- Он мог бы получить серьёзное ранение, если бы вовремя не среагировал, - вспомнив их короткую, но страшную драку, произношу тихо.

- Но он среагиовал вовремя, - замечает подруга.

- Он заступился за меня. По своей воле, - пытаюсь объяснить.

- Хорошо. Ты вернёшь ему долг, - кивает Леся, - а если он, в качестве платы, решит линчевать тебя прилюдно?

- Вроде того, что выдумает обидную причину для расставания? - отзываюсь безразлично, -Мне плевать. Мы последний год в школе.

- Ты поступаешь с ним слишком мягко. Он издевался над твоими чувствами, - напоминает Леся.

- Я не испытывала к нему никаких чувств, - отрезаю спокойно, - и надежд не питала. Так что здесь он конкретно так промахнулся.

- Ладно, как скажешь, - отводит взгляд подруга.

Утыкаюсь подбородком в колени и молча смотрю в окно. Я не уверена в том, что хочу общаться с ним завтра днём. Я не уверена в том, что вообще хочу его видеть.

Но он вряд ли догадывается, что Аглая слила мне его секрет, - и абсолютный игнор в таком случае будет выглядеть странно...

Думаю, наш сегодняшний разговор и без того стал точкой в отношениях, так что проще всего просто продолжать плыть по течению и, когда выпадет возможность, вернуть долг.

На этом всё.

Наверно, я высокого мнения о своих способностях. И о силе своего духа.

Потому что, когда на следующий день я столкнулась с ним в школе, всё, на что меня хватило - это опустить взгляд в пол и быстро обойти брюнета по большому кругу.

Когда мы пересеклись в столовой, произошло ровно то же самое. Только я не обходила его, а вышла из очереди и покинула помещение. Официальная причина - есть расхотелось. Неофициальная - аритмия.

А когда судьба вынудила нас едва не налететь друг на друга в конце перемены после следующей пары, я отскочила от брюнета, как от прокаженного.

Потом, правда, склонила голову, приветствуя... и убежала в сторону класса.

Так что достойным моё поведение никак не назовёшь.

Но что я могла поделать? У меня внутри всё сжималось - всякий раз, когда я видела его.

- Леся, пожалуйста, позволь мне поехать с вами. Я не выдержу с ним в одной машине, -прошу, раскачиваясь туда-сюда на стуле.

- Хорошо, я предупрежу Антона, - напряженно следя за мной, отзывается подруга, - Надь, ты уверена, что тебе вообще надо в агентство?..

- Надо. Пока меня оттуда не выперли, я должна воспользоваться шансом, - тру лицо, затем, похлопав по щекам, беру себя в руки, - тем более, у нас с тобой получилась такая интересная история.

Вчера вечером мы раскрыли друг перед другом карты и оценили проделанную работу.

Мне понравился текст, написанный Лесей, - мы там потом пару строк исправили, чтобы рифма не терялась, - а Лесе понравился мой стих о бестолковой девчонке, которая очень хочет любить, но понятия не имеет как, влипая в разные истории. Драматизм, как у Шекспира, навёл нас обеих на мысль о простом припеве, который объединит оба наших творения в одно целое.

В итоге, где-то к часу ночи мы закончили нашу первую совместную лирику и были весьма довольны собой. Даже мысли о Тимуре были вытеснены из моей головы, пока мы радовались своему успеху.

Но быстро вернулись, стоило мне положить голову на подушку.

- Не знаю, насколько это правильно, сочинять текст до создания мелодии. - неуверенно протягивает Леся.

- Иногда бывает и так, - отмахиваюсь, не видя в том проблемы.

Современные треки радуют слух своим звучанием, но слова в большинстве случаев оставляют желать лучшего.

Так что, уж как-нибудь подстроятся под хороший-то материал.

- Будем надеяться, что им понравится, - вспомнив о двух других участницах группы, протягивает Леся.

Скисаю, подумав о том, что мне придётся смотреть в глаза Аглае сегодня днём. Не хочу её видеть. И не потому, что она была гонцом с плохой вестью. А потому что она предала доверие Тимура, являясь его подругой.

Вот такая странная логика.

Не хочу анализировать.

- Пойду, воды попью, - поднимаюсь с места и бреду на выход.

Какого рожна я вновь начинаю думать об этом? Я же уже решила, что он отрезан от меня и от моих мыслей...