Четвертый лорд (СИ) - Никонов Андрей. Страница 6

Зверь внезапно дергается, его ноздри раздуваются, передние лапы начинают скрести землю. На поляну выходит человек в оранжевой накидке, тоже черный, с серебряным кольцом в носу. Он что-то говорит, кланяясь, но мальчику не нравится ни человек, ни то, что он говорит. Однако он что-то шепчет зверю на ухо, тот замирает, потом прыжками скрывается в зарослях. Мальчик идет за этим человеком, он заметно ниже оранжевого, значит, или тот слишком высок, или парню еще совсем мало лет.

Десять, — подсказывает мне не моя память. — В переводе на местные года десять.

Строгий высокий мужчина что-то выговаривает мальчику, стоя на открытой террасе. С нее открывается вид на ухоженные поля, кое-где паукообразные механизмы копошатся среди растений, над полями завис диск, с которого протянулись тонкие ниточки к обрамляющим посевы деревьям. Мальчик насупился, ему хочется гулять, а не сидеть дома, но мужчина утверждает, что окружающая природа опасна, последствия мутаций еще не до конца изучены. Он обводит рукой пространство вокруг — Второй лорд Огненных островов показывает своему наследнику подвластные их семье земли. Вдали, в горах, добывают ценный минерал, названия которого мальчик не знает и не хочет знать, до гор еще надо дойти, а лес вот он — совсем рядом.

Снова промелькнули картинки, замедляясь… Я понимаю, что прошло еще два года, на планете, вращающейся вокруг местного светила немного быстрее — почти два с половиной. Подросший мальчик, почти юноша, в белой накидке и сандалиях, держит в руках оружие — трубу длиной сантиметров пятьдесят, с ремешками для установки на предплечье. В основании трубы есть шунт, проникающий в тело, мальчику страшно, и в то же время любопытно. Он кое-как прилаживает трубку, полоса вдоль нее загорается синим, оружие готово к бою.

Внезапно дверь в комнату распахивается, чуть не падая, в помещение вваливаются два бойца в серой броне, с широкими накладками на плечах и такими же трубками, прикрепленными к левой руке. Позади них тот же мужчина в оранжевом, что прогнал мальчика с поляны. Управляющий поместьем. Он что-то приказывает бойцам, те бросаются к мальчику, но тот успевает выстрелить. Несколько попаданий бессильно стекают с брони, но очередной выстрел пробивает серый материал, и один из бойцов падает, прижав руки к животу.

Оставшийся на ногах хватает мальчика за волосы, бьет коленом в голову, сноровисто снимает трубку с руки мальчика. Видна ухмылка на лице оранжевого, мальчика волокут прямо за волосы по коридору, он пытается подняться, помочь себе ногами, но рывки не дают ему это сделать. На одном из поворотов он видит лежащее в луже крови тело, это тот самый мужчина, что стоял на террасе. Мальчик пытается вырваться, броситься к лежащему на полу, но получает за это несколько ударов ногами, что-то хрустит, мозг взрывается болью, почти теряя связь с реальностью. Пленника затаскивают внутрь огромного диска, стоящего прямо на полях, посевы уничтожены, деревья по контуру сломаны и повалены. Внутри диска его все так же тащат по длинным узким коридорам, бросают в одну из комнат на грязный вонючий матрас.

Мальчик стоит на холодном, продуваемом ветрами плацу в толпе таких же грязных оборванных ребятишек. Его накидка порвана и давно утратила белый цвет, одна нога босая, распухла и жутко саднит. Перед толпой выступает подтянутый мужчина в красном кителе, с висюльками на груди. Он говорит, как повезло сиротам и беспризорникам попасть в военную академию, где они смогут стать солдатами Федерации. Мальчик старается не вслушиваться, но висящие над плацем ретрансляторы доносят каждый звук, к тем, кто не слишком внимательно относится к выступающему, они доносят звук особо — с увеличенной громкостью, грязные ладони с обгрызенными ногтями, зажимающие уши, не спасают от всепроникающего пафоса. Хорошо еще, что стоять не так больно, сила тяжести на этой планете меньше, одну ногу можно поджать.

Проскакивает еще несколько лет, казарма на сорок человек. Отделение десанта, сюда собирают отбросы общества, тех, от кого отказались семьи, сирот, беспризорников, детей должников. Юноша сидит на кровати и читает на планшете письмо с родной планеты — управляющий, которому доверили опеку над сиротой, заботливо спрашивает о его здоровье и пишет, что из-за повышенной активности светила урожаи сильно упали, добыча антралина замедлилась из-за нападения диких племен, по этой причине оплатить обучение не представляется возможным. Он бы не читал этот лживый бред, но рядом стоит сержант и внимательно смотрит, как его подопечный знакомится с новостями родной планеты. Сержанту заплатили — парень должен прожить хотя бы еще несколько лет, чтобы управляющий смог выжать из поместья все соки и отдать пустышку дальним наследникам. Один грамм антралина стоит почти сорок кру, месячной добычи хватило бы, чтобы юноша учился на пилота несколько лет, но сложности с добычей… Сержант усмехается, он представляет, о чем думает парень.

Глава 4

4.

Выпускные экзамены. Юноше почти двадцать, их курс сбрасывают на недавно открытую планету. Три материка, два из которых в районе экватора, там невозможно находиться без защитного скафа третьего уровня, мощное излучение местного светила не дало зародиться там жизни. Третий континент находится на противоположной стороне планеты, которая повернута к звезде всегда одной стороной, он густо покрыт лесом с буро-красной листвой, процессы фотосинтеза здесь почти не идут, слишком тускл отраженный свет четвертой планеты системы, висящей прямо над материком — газового гиганта, чья орбита синхронизирована с орбитой третьей планеты. Так, на одной линии, они кружатся вокруг звезды уже не один миллиард лет.

Растения выделяют азот, поглощая белки из почвы — продукт распада животных, так что атмосфера на планете непригодна для дыхания, преобразователи скафов берут кислород и углекислый газ из органики, смешивая с азотом.

Их здесь около тысячи — выпускники академии, парии среди войск, десант. С самым низким жалованием, контрактом на двадцать общих лет, и неподъёмным кредитом за обучение — фактически рабы. На их оснащение не пожалели денег — все записывается на счет бойца, командованию невыгодно, чтобы они погибали, мертвые кредиты не возвращают. Лорд — кличка прилепилась к парню с первого дня, стоит в одном ряду со своими будущими боевыми товарищами. Десантники чаще гибнут из-за стычек друг с другом, чем в бою, никто не будет прикрывать тебе спину, тут каждый за себя.

Парни задают себе вопрос, стоило их столько лет учить сражаться, если они все равно — пушечное мясо, скаф защищает гораздо лучше, чем навыки. Убыль среди десанта такая, что ректутеры рыщут по обитаемым мирам, особо не разбираясь, кого затолкнуть в бот, то, что потрачено, все равно вычтут из жалования. Среди выпускников ходят легенды о тех, кто отслужил двадцать лет, потом вернулся, обзавелся хозяйством — прикупил астероид, или станцию переработки, и зажил счастливой мирной жизнью. Среди их знакомых таких нет, но кто-то где-то от кого-то слышал историю. Все они как на подбор — одинаковые. Но если не надеяться, то тогда незачем жить.

Последнее письмо из дома заставило скрежетать отличными (дополнительный долг) зубами от злости — управляющий сбежал со всеми деньгами, поместье перешло под опеку семьи. Где они были раньше, когда убивали его отца и продавали его в военное рабство? Теперь на нем еще и долг за восстановление поместья — как будто мало сотни тысяч кру за грязную тесную комнату на десятерых в казарме, безвкусную, но очень полезную еду, побои и адские мучения на полигонах. И половины этой суммы за обмундирование — теперь он будет беречь его как зеницу ока, второй такой комплект продлит срок рабства еще на несколько лет.

Одна надежда — на трофеи. С пленных можно взять много, десант — он на передовой, и когда враг попадает к ним в руки, много чего можно с него взять. И обезличенные пластины с деньгами, и линки — их, правда, приходится вырезать прямо из головы, но зато они отлично идут на черном рынке. Безопасники только цепляются, требуют, чтобы для допросов привозили целые тела, но кто будет церемониться с противником, если разобранный чужой боец стоит гораздо больше неповрежденного.