Изумрудное пламя (ЛП) - Эндрюс Илона. Страница 45

— Это была экспериментальная модель под рабочим названием «Кракен». Он предназначен для оценки окружающей среды и устранения биологических угроз.

— Марат упомянул, что вы потеряли контроль над Кракеном. — Я подобрала свои слова очень тщательно.

Шерил подалась вперед, но ее голос остался спокойным, терпеливым, и чуть ли не покровительственным.

— Нет, я потеряла связь с конструктором. Заверяю вас, ни одно из моих созданий никогда не выходило из-под моего контроля.

Вот оно, легкое, как перышко, прикосновение Рахула. Он был двойственным — не только визгуном, но и телепатом, вероятно, Значительным низкого уровня в обоих случаях. Двойственность делала его опасным. Он пытался уловить мои поверхностные мысли. Шерил только что нарушила протокол. Сканирование разума другого мага было основанием для возмездия. Это было похоже на то, как если бы тебя ощупывал незнакомец.

Я послала свою магию наружу. Она росла из меня, ее усики извивались, как виноградные лозы, тонкие, едва заметные, обвиваясь вокруг Рахула.

— Тогда где же конструктор сейчас? — поинтересовалась я.

— Пропал в Дыре.

— Насколько большим он был? Я не видела его модели в вестибюле.

— Мы выставляем только те конструкторы, которые прошли стадию прототипа.

Щупальца моей магии проскользнули сквозь защиту Рахула. Ментальные маги защищались от того, что знали, особенно от своей собственной разновидности магии. Рахул построил вокруг своего разума оболочку, скрывающую его мысли и защищающую от прямого нападения. Он ожидал увидеть таран. Но виноградные лозы не ломались, они росли, изгибались и находили опору в самых маленьких расщелинах. Они расползались вокруг да около и, в конце концов, проскользнули внутрь.

Шерил щелкнула по клавиатуре ее ноутбука. На стене загорелся цифровой экран, демонстрируя конструктор. У него была длинная, острая голова, покрытая металлическим панцирем, за которым следовало сегментированное тело, как у многоножки, заканчивающееся мощным хвостом с плавником. Это напомнило мне какую-то инопланетную креветку.

— Кракен был двенадцать метров в длину от макушки до конца самого длинного придатка, — сказала Шерил. — Он мог уменьшать свою ширину до полутора метров в окружности, но достигал максимальной эффективности при окружности в два метра.

Тридцать девять футов в длину и шесть с половиной футов в окружности. Монстр.

Конструктор повернул ко мне голову. Металл скользнул в сторону, открывая огромную пасть, усеянную множеством рядов зазубренных металлических зубов.

Побеги моей магии коснулись разума Рахула, но он этого даже не почувствовал, и я добавила чуть больше магии.

— Он имел несколько режимов работы и мог изменять свою форму. — Шерил нажала на клавишу. Конструктор перестроился. Тело свернулось под головой и освободило восемь длинных сегментированных металлических паучьих лап. Кошмар.

— Есть ли у него способности к самовоспроизведению?

Шерил опустила руку на стол.

Если это был сигнал, то Рахул его упустил. Он зачарованно глазел на меня.

— Мисс Кастеллано? — не отставала я.

— У него есть регенеративные способности, — сказала она. — Он может ремонтировать сам себя.

— Может ли он наращивать дополнительные отростки? К примеру, добавлять себе щупальца?

Шерил откинулась назад.

— То, о чем вы говорите, называется порогом Сайто, точкой, в которой конструктор обретает жизнь. Ни один маг-аниматор его не переступал. Это так же невозможно, как достичь скорости света.

— Почему?

— Потому что мы не даруем жизнь своим созданиям. Только анимацию. Наши конструкторы ничего не чувствуют. Они не мыслят в привычном понимании этого слова, а следуют простой схеме «если-тогда». Когда их окружение соответствует определенному условию, они реагируют на него. Хотя это дает им иллюзию свободной воли и рационального мышления, они ни на шаг не выше калькулятора. Они не размножаются, они не изменяют свою структуру, и они неспособны к высшим функциям мозга или ментальной магии, такой как телепатия.

Я не упоминала телепатию. О ней и речи не шло, пока она сама о ней не заговорила.

— Может ли конструктор обладать телепатией? — спросила я.

Шерил изобразила на лице воплощение терпения.

— Нет. Как я уже говорила, конструкторы не способны к самостоятельной магической имплантации. У нас есть возможность сделать их самовосстанавливающимися. Например, вы могли видеть модель Ползуна во внешней комнате. Она напоминает многоножку с многочисленными отростками, выступающими из спины. Ползун XII, последняя модель, имеет запасное вооружение. В случае, если придаток становится неработоспособным, она может отбросить его и установить замену. Но она не может отрастить новую руку или изменить свою конфигурацию.

— Так как вы думаете, что могло случиться с Кракеном?

Шерил вздохнула.

— Проблемы окружающей среды.

Я подождала.

— Когда конструктор насильно разрывают на части, его магия будет стремиться собрать его заново. Однако у нее есть свои пределы. Магический след Кракена исчез, когда он разбирался со стаей чешуерезов. Я думаю, что они разорвали его на части и либо сожрали, либо растащили куски в таком количестве разных направлений, что расстояние стало слишком большим для повторной сборки. Мы использовали эхолокацию и металлоискатели, чтобы найти поле обломков, однако Дыра заполнена металлическим хламом.

— Я уверен, что это было еще тем кошмаром, — поддакнул Алессандро. — В какой-то момент, даже если вы бы его нашли, попытка его извлечения была бы нерентабельной.

О чем он вообще? Изготовленный на заказ конструктор, особенно прототип такого размера, содержал бы титановые сплавы и МПГ, металлы платиновой группы: родий, иридий, палладий. Один только металл стоил бы миллионы. Им следовало бы потратить недели, просто пытаясь достать его, хотя бы для того, чтобы увидеть, что пошло не так.

— Именно. — Шерил снова посмотрела на меня.

— Возможно, вы двое смогли бы меня просветить? — предложила я.

— Пожалуйста, не обижайтесь. У нас с Алессандро…

Мне очень не понравилось, как она произнесла его имя.

— …схожие взгляды на вещи. Мы управляем корпорациями, нанимаем людей, и мы оба знаем, что анализ затрат и прибылей является важным фактором. Вам сложнее увидеть общую картину, — конечно же, не по вашей вине, — а просто потому, что вам не хватает соответствующего опыта.

Перевод: мы с Алессандро особенные, а ты глупая, тупая и бедная. Но почему-то, это мне, а не ей, хватило мозгов не инвестировать в денежную дыру в прямом смысле этого слова.

— Спасибо за ваше время, — поблагодарила я и встала.

Алессандро встал следом.

Рахул шагнул вперед.

— Можно мне ваш номер?

Шерил повернулась к нему с оскорбленным лицом.

— Пожалуйста, извините его, — сказала она, чеканя каждое слово. — Должно быть, он плохо себя чувствует.

Рахул поднял руку, преграждая путь Шерил.

— Я бы очень хотел увидеть вас снова. Я не страшный, честное слово.

Алессандро шагнул между мной и Рахулом, и одарил Шерил обворожительной улыбкой.

— Нам уже пора. Было прекрасно снова с вами увидеться.

Алессандро опустил руку мне на спину и легонько подтолкнул меня к двери.

— Эй. — Рахул двинулся следом.

— Ни шага больше, — предупредила его Шерил.

Мы сбежали в приемную, а затем в музей.

— Ну, ему надо кое-что объяснить, — пробормотал Алессандро.

— Подожди.

Я повернула налево к самой последней секции музея, и стала изучать конструкторы, помеченные именем Шерил. Копатель XXIII, Ползун XXI, Цветение V… Так я и думала.

— Я закончила, — сказала я ему. Мы развернулись и прошли к лифтам.

— Куда теперь? — спросил Алессандро, когда мы забрались в Носорога.

— Домой.

Было поздно, я устала и ничего не ела с самого утра, когда я стащила парочку «суперполезных веганских маффинов» Арабеллы. Она специально приготовила их пару дней назад. Обычно моя сестра готовила только из-под палки, но по какой-то причине она стала одержимой этим рецептом. Я пыталась намекнуть ей, что любой рецепт маффинов по умолчанию без веганский молочки, и что гора шоколадных чипсов и орехов, которые она в них добавила, не делают их полезными, но она сунула мне в рот маффин и сказала не лезть не в свое дело.