Открытое (ЛП) - Мессенджер Шеннон. Страница 93

Любыми необходимыми средствами.

— ГЛАВА СЕДЬМАЯ — СОФИ

— Что ты здесь делаешь? — спросил Фитц, когда лорд Кассиус сверкнул маслянистой улыбкой и сказал:

— Чему я обязан своей внезапной популярностью?

Софи проигнорировала оба вопроса.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она Фитца.

— Предоставляет мне последние сведения о моем сыне, — сказал ей лорд Кассиус, — поскольку никто другой, похоже, не счел это приоритетом… если только ты не из-за этого здесь. — Он помахал рукой в воздухе. — Нет, похоже, ты очень надеялась, что меня не будет дома.

— Я всегда надеюсь, что тебя не будет там, куда я иду, — огрызнулась Софи, решив, что больше не будет пытаться быть вежливой с отцом Кифа. Она должна была использовать каждое слово — каждый разговор — чтобы пристыдить его за бесчисленные способы, которыми он причинил боль своему сыну. — Если тебе нужны были новости о Кифе, ты мог бы появиться в Лечебном Центре. Он пробыл там три дня. И я тоже. А где ты был?

Лорд Кассиус прищурился.

— Мне не нужно ни перед кем оправдываться… тем более перед подростком с раздутым чувством собственной важности. Но, поскольку ты, кажется, думаешь, что все уже выяснила, тебе может быть интересно узнать, что я работаю над заданием от Черного Лебедя.

Он сделал паузу, чтобы дать ей понять, что Черный Лебедь что-то скрывает от нее.

Софи отказалась задавать вопросы.

— Твое упрямство стало намного сильнее с тех пор, как ты впервые появилась в нашем мире, — заметил лорд Кассиус. — Возможно, эта новая разлука с моим сыном поможет тебе научиться большему почтению и уважению.

— Ты сказал ему об этом? — спросила она Фитца и тут же поняла, что, вероятно, должна была передать вопрос.

Лорд Кассиус выглядел слишком довольным ее ответом.

Однако она не могла взять свои слова обратно, поэтому решила напомнить Фитцу:

— Он охотно согласился с планами леди Гизелы относительно наследия Кифа. Значит, он так же виноват в том, что происходит с Кифом, как и она.

— Единственное, в чем я виноват, — возразил лорд Кассиус, — это в желании лучшего для моего сына.

Софи закатила глаза.

— Нет, ты хотел самого лучшего для себя. Ты хотел быть отцом кого-то могущественного, важного и особенного, чтобы люди, возможно, думали, что ты тоже могущественный, важный и особенный, но все они подумают, что ты — жуткий придурок, который позволил своей жене экспериментировать над своей семьей. И самое печальное, что Киф был бы всем этим, если бы ты не вмешивался в его способности. Значит, ты ни с того ни с сего заставил его пережить этот кошмар.

Взгляд лорда Кассиуса был холоднее, чем взгляд ледышки. Но когда он заговорил, все, что он сказал, было

— Интересно.

— Что? — спросил Фитц, когда Софи промолчала.

Лорд Кассиус не сводил глаз с Софи.

— Сказать ему, что ты сейчас чувствуешь?

— Не беспокойся. — Она повернулась к Фитцу. — Я пытаюсь решить, что мне лучше — нанести ему удар или ударить несколько раз этим мелдером.

Она похлопала по карману, в котором было спрятано оружие.

— Интересно, — повторил лорд Кассиус, и его губы дрогнули в чем-то между улыбкой и хмурым взглядом. — Похоже, ты также переняла привычку моего сына шутить, чтобы отвлечь внимание. Но шутки никогда полностью не маскируют то, что ты скрываешь, не так ли? — Он снова взмахнул руками в воздухе, затем покачал головой и опустил руки по бокам. — На самом деле, похоже, ты даже скрываешь эти чувства от себя, а у меня нет ни терпения, ни желания заниматься подростковой драмой. Поэтому я просто скажу: ненавидь меня, сколько хочешь… вини меня, сколько хочешь. Это ничего не изменит. И тебе от этого не станет легче.

— Скорее всего, нет. Вот почему я склоняюсь к использованию мелдера. — Софи снова похлопала себя по карману. — Это гораздо менее утомительно, чем причинять боль, но не менее болезненно.

— Ладно, это официально, — сказала Гризель, аплодируя, когда она вышла из тени рядом с вортинатором Кендлшейда. — Я большая поклонница этой новой Софи. Не пойми меня неправильно… ты всегда была жестокой маленькой силой природы, — добавила она, когда Софи нахмурилась. — Но это совершенно другой уровень уверенности… и я здесь для этого!

— Я тоже, — согласилась Флори.

— Я тоже.

Голос Фитца был достаточно тихим, и Софи почти подумала, не показалось ли ей это. Но она осмелилась бросить быстрый взгляд на его лицо и обнаружила, что он смотрит прямо на нее.

А когда их глаза встретились?

Боже, как же ей не хватало его улыбки.

Его улыбка была более неуверенной, чем раньше, и ее сердце было слишком переполнено шрапнелью, чтобы реагировать.

Но все равно это была приятная перемена.

Крошечный сдвиг, который помог ей поверить, что они могут спасти свою дружбу.

— Как бы то ни было, — сказал лорд Кассиус, приглаживая волосы, — ты все еще не объяснила, почему ты здесь… с двумя телохранителями, не меньше. Очевидно, ты не хотела меня видеть, хотя это мой дом.

— Прежде чем мы перейдем к этому, — вмешалась Гризель, — как насчет того, чтобы закончить наш разговор, пока нас не прервали? — На последнем слове она искоса взглянула на Сандора.

— Если бы ты сказала мне, что идешь сюда, я мог бы скоординировать наше прибытие, — напомнил ей Сандор.

— Этот аргумент так же легко применим и к тебе, Капитан Прижималкин, — возразила Гризель, постукивая пальцем по его плоскому носу.

— Капитан Прижималкин? — спросила Флори, хихикая, когда серая кожа Сандора приобрела розоватый оттенок. — Мы все можем использовать этот титул?

— Нет, — сказал ей Сандор, в то же время Гризель сказала: — Абсолютно!

Сандор издал писклявое рычание.

— Мы можем сосредоточиться?

— Полагаю, мы можем попытаться. — Гризель снова повернулась к лорду Кассиусу. — На случай, если ты забыл, ты собирался рассказать нам о способностях твоей жены.

— Нет, я как раз собирался повторить, что, насколько мне известно, у нее есть только одна. И да, я уверен, что возможно, она скрывала вторую способность, поскольку, как ты знаешь, у Гизелы нет проблем со стиранием воспоминаний… или ложью. Но я помню, как однажды спросил ее, беспокоит ли ее тот факт, что у большинства Полиглотов есть дополнительный талант, но разочарование и огорчение, которые я чувствовал от нее, было трудно подделать.

— Если только она не была разочарована и расстроена тем, что не смогла рассказать тебе о своей второй способности, — предположил Фитц.

— Полагаю, это возможно, — согласился лорд Кассиус. — Но на самом деле вопрос в том, какое это имеет значение? Уверяю тебя, если бы моя жена могла воздействовать на людей своим голосом так, как, по вашим словам, сейчас может мой сын, она бы ни за что не смогла бы удержаться от использования этой способности все это время.

Он был прав.

И Софи попыталась найти в этом утешение, поскольку леди Гизелу было бы почти невозможно остановить, если бы она могла делать то, что делал Киф.

Но это также означало, что у леди Гизелы должен быть тщательно продуманный план, как заставить Кифа использовать его новую способность так, как она хотела.

И ее планы обычно удавались.

— Это важно, — сказал Фитц лорду Кассиусу, — потому что Член Совета Оралье считает, что команда оцепенения, которую использовал Киф, не может быть признаком новой способности. Она подумала, что это больше похоже на то, что элементы заставили его Эмпатию слиться с его новыми чувствами Полиглота, и именно поэтому он способен влиять на эмоции своим голосом. Поэтому я решил, что будет разумно убедиться, что Киф не унаследовал никаких других способностей.

— Объединенные способности, — тихо сказал лорд Кассиус.

— Это слово вызвало какие-нибудь воспоминания? — спросила Софи, когда он повернулся и зашагал по холлу.

— Хотелось бы. — Он потянулся, чтобы потереть виски, еще дважды пересек комнату, прежде чем добавил: — Но это чувствуется…