Ловец душ и навья невеста (СИ) - Ярошинская Ольга. Страница 14

— Мы так испугались, — доверительно сообщила она.

— Да ты что! — язвительно удивился Рихард. — Может, надо было послушаться и подождать меня у ворот? Как считаешь?

Карна вздохнула, виновато отвела взгляд и что-то пробубнила себе под нос.

— Громче повтори, — попросил он, — а то после выстрелов, люстры и твоих воплей я слегка оглох.

— Я боюсь темноты, — отчетливо сказала она. — Когда я там одна.

— Вроде не маленькая, — проворчал Рихард. — Ладно. Все живы, и даже Фифи уцелела…

Он вынул из кармана платок, вытер Карне лоб и стал расстегивать ее плащ.

— Что ты себе позволяешь? — возмутилась она, оттолкнув его руку.

Рихард посмотрел на нее угрюмо.

— Слушай, давай уже прекращай это. Ты только что была в борделе и могла сама убедиться, что женские прелести — не такая уж редкость.

— Ты сравнил меня со шлюхой? — ахнула она.

— Принципиальных различий между вами нет, в физическом плане.

Пока Карна хватала ртом воздух, он быстро расстегнул ее плащ до конца и потрогал пятно, расплывшееся по блузке, потом понюхал пальцы.

— Что за…

— Это Фифи, — буркнула Карна.

Рихард широко ухмыльнулся и потрепал собачку по макушке, а Карна схватила его за запястье.

— У тебя кровь! — воскликнула она.

— Жрун задел, — ответил он, присаживаясь у останков твари и цепляя пальцами розовую ленточку ошейника, усыпанную блестящими камешками. — Обычно они толстые и медлительные, а этот из-за голодухи вырос в машину для убийства.

— Тебе надо обработать раны, — Карна ссадила Фифи на пол и подошла к Рихарду.

— Вот вернемся домой, и обработаю, — равнодушно ответил он. Поймав Фифи, подтащил к себе и быстро повязал ей на шею ленточку. — Вот, теперь ты Жожо…

— Жрун мог нанести тебе серьезные увечья!

— Больше всего меня беспокоит нога, на которую ты повалила вешалку.

— Я хотела помочь.

— Я так и понял.

— Правда, Рихард, дай я тебя осмотрю, я умею оказывать первую помощь, в институте нас учили. Могла попасть инфекция

Она суетилась вокруг него со слезами на глазах, и Рихард, поднявшись, снисходительно кивнул, лишь бы она успокоилась.

— Ты права, — сказал он. — Пойдем, поможешь.

Дорогу в кабинет Вилмоса он помнил и, войдя в помещение, обшитое резными дубовыми панелями, направился к бару, откуда вынул хрустальный графин и два стакана. Плеснув в оба стакана янтарной жидкости, взял один и отпил глоток. Горло обожгло — он редко пил и не любил алкоголь. Жрун оказался здоровенным и быстрым — это полбеды. А вот то, что он говорил с ним… Рихард сделал еще глоток. Может, ему показалось. Или что-то изменилось на той стороне грани, или он сходит с ума — оба варианта так себе.

— Надо снять рубашку, — сказала Карна, нахмурив брови. — Рихард, да у тебя же весь рукав в крови!

Он убрал стакан и потянулся к пуговицам, но она его остановила.

— Подожди, дай лучше я, вдруг у тебя серьезные повреждения.

Рихард присел на стол, наблюдая за женщиной. Ее губы слегка дрожали, глаза влажно блестели — похоже, запоздалая реакция. Тонкие пальцы заплетались, едва справляясь с пуговицами, слезы все же потекли, и он осторожно привлек Карну к себе, обнял и погладил по спине здоровой рукой.

— Все хорошо, — тихо сказал он. — Все закончилось.

Смахнув слезы, она оттолкнула его, вздернула подбородок вверх, и Рихард невольно улыбнулся, уже догадываясь, что за этим последует.

— Если это такой хитрый план: напугать меня навкой, а потом утешить, то спешу сообщить — ничего у тебя не выйдет! — заявила Карна.

— Ты сама решила пойти со мной, — возразил он. — Может, хотела, чтобы я тебя спас, а ты меня потом отблагодарила? Если что, я не против.

— Вилмос отблагодарит.

Слезы у нее больше не текли, а пальцы двигались проворно и уверенно. Она расстегнула пуговицы на его рубашке и помогла ее снять. Левая рука на самом деле выглядела скверно. Всего лишь царапины, но крови натекло много.

— Не ожидал, что ты все же разденешь меня сегодня, — поддел он ее.

Карна повернулась к бару: взяла салфетки, бумажные и тканые, нашла носовые платки.

— В институте благородных девиц у нас была медицинская практика. Мы работали сестрами милосердия в богадельнях и приютах для нищих. Так что сейчас я не рассматриваю тебя как мужчину. Ты пациент.

— Сейчас не рассматриваешь, а раньше, выходит, рассматривала? — ухмыльнулся Рихард.

Она вытерла кровь на его плече салфеткой, а потом взяла второй стакан и плеснула виски прямо на царапины.

— Что ты творишь? — выкрикнул он. — Где твое милосердие?

— Это называется дезинфекция, — сказала она поучительно, промокая рану.

— Это называется пытка, — сказал Рихард, отдышавшись. — Давай как-то аккуратнее.

— Какие мы нежные, — проворчала Карна.

Она перетянула его руку полотенцем — слишком туго, но он не стал возражать, обработала сбитые костяшки на правой кисти, потом переместилась за спину, и Рихард постепенно расслабился: иногда кожу пощипывало, наверное, слегка ободрался, пока ерзал под жруном, но в целом было терпимо и даже приятно. Слишком приятно. Так что Рихард невольно порадовался, что Карна занимается лишь спиной.

— Встань, надо снять штаны, — заявила она, появившись перед ним и бросив окровавленные салфетки в урну под столом.

— Может, не надо? — неуверенно возразил Рихард.

— Ты ведь сам сказал, что больше всего пострадало бедро. Я должна взглянуть.

— Уже почти не болит…

— Рихард, ты нуждаешься в медицинской помощи. Я видела мужчин и раньше и знаю, как они устроены. Ничего принципиально нового в тебе нет, поверь.

Он хмыкнул, привстал со стола и потянулся к ремню.

— Нет, я сама, тебе нельзя тревожить руку, чтобы кровь снова не пошла, — сказала Карна и взялась за ремень на его брюках.

— Жмыха мне в печень, — пробормотал он себе под нос, изо всех сил стараясь думать о чем-то отвлеченном: о грядущей проверке, задолженности по налогам, покосившемся заборе позади дома…

Нежные пальчики коснулись его живота, потянули вниз штаны.

— Ого, — произнесла Карна, опускаясь на колени. — Какой огромный…

Рихард быстро глянул вниз. Карна, нахмурив брови, изучала кровоподтек на его бедре — к слову, не такой уж большой. Он тут же зажмурился, но образ женщины, стоящей перед ним на коленях, не таял, хоть ты тресни. Влажная салфетка, смоченная виски, прошлась по его бедру. Он приоткрыл один глаз, посмотрел вниз.

— Очень больно, да? — пробормотала она, разглядывая его бедро и осторожно промокая его салфеткой, а затем вытянула губы трубочкой и подула.

— Все, уже ничего не болит, — заявил он, быстро подтягивая штаны, и поворачиваясь к Карне спиной.

— Точно? — засомневалась она, выпрямляясь.

— Да, ты очень помогла, — сказал он, заходя за стол и садясь в кресло.

— В институте благородных девиц мне часто говорили, что лечить — мое призвание, — похвасталась она.

— Ты отлично дуешь на ранки, — подтвердил он. — Уверен, в богадельнях не могли не оценить твой талант.

Карна укоризненно посмотрела на него и вновь открыла бар. В нижней его части нашла небольшой ледник и металлическое ведерко с совком.

— Знаешь, Августина была права, — сказал Рихард, наблюдая за тем, как она набирает в ведерко колотый лед. Такая сосредоточенная и серьезная, что даже забавно. — Ты не должна уходить в монастырь.

— Я не интересовалась твоим мнением по этому поводу, — заметила Карна. — И не поинтересуюсь. Как по мне, твоя жизнь тоже не идеал. Кто в здравом уме захочет стать ловцом?

— Меня не спрашивали… — невесело усмехнулся он. — А ты была счастлива в браке?

— Да. Хоть это тоже не твое дело, — ответила она. Смочив салфетку в талой воде, попыталась оттереть пятно на блузке, и та плотно прилипла к телу, очертив высокую грудь.

— Так зачем же отказываться от удовольствий, которые в монастыре окажутся под запретом? — вкрадчиво спросил Рихард, наблюдая за ней. — Ты ведь можешь выйти замуж еще раз. Или не выходить, а просто…