Идеальный любовник - Лоуренс Стефани. Страница 46

Лорд Уиллоуби, сдвинув на нос пенсне, делал пометки в своей тетради.

— Стало быть, вы находились в библиотеке примерно около пяти минут, прежде чем обнаружили миссис Глоссап?

Подумав, Порция кивнула.

— И вы не видели и не слышали, чтобы за это время или в тот момент, когда вы вошли в холл, ктото выходил из комнаты?

— Нет, не видела.

— Вообще никого?

Саймон пошевелился, но Уиллоуби всего лишь выполнял свои обязанности и делал это как можно деликатнее. Он был пожилой, солидный мужчина, но взгляд у него оставался острым. Похоже, он понимал, что Порция не отвечает вовсе не потому, что чтото скрывает.

Кашлянув, она подтвердила:

— Никого.

— Насколько я понимаю, двери на террасу были открыты. Вы не выглядывали наружу?

— Нет. Я даже не подходила к дверям, просто прошла мимо них.

Уиллоуби ободряюще улыбнулся:

— И потом вы увидели ее и позвали мистера Кинстера. Вы ничего не трогали?

Порция покачала головой. Уиллоуби повернулся к Саймону.

— Я ничего не увидел, хотя посмотрел вокруг, однако не обнаружил ничего необычного.

Уиллоуби кивнул и сделал какуюто запись.

— Ну что ж! Думаю, мне больше нет необходимости вас задерживать. — Мягко улыбнувшись, он поднялся.

Порция, рука которой все еще оставалась в руке Саймона, также поднялась.

— Что теперь будет?

Уиллоуби бросил взгляд на Саймона, затем снова повернулся к Порции.

— Боюсь, я должен вызвать джентльмена с Боустрит. Я отправлю свой отчет сегодня вечером. Если повезет, офицер прибудет сюда завтра после полудня. К сожалению, получается, что, кроме мистера Кинстера и мистера Хастингса, другие джентльмены не могут отчитаться о своем местонахождении в то время, когда была убита миссис Глоссап. Конечно, в окрестностях ночуют цыгане, но лучше соблюдать все необходимые процедуры.

Порция уставилась на лорда Уиллоуби. Саймону не составило труда прочитать ее мысли. Она хотела, чтобы убийца был пойман, кто бы это ни был.

Повернувшись к Уиллоуби, Саймон кивнул и повел Порцию к выходу. Поговорив с лордом Глоссапом, Уиллоуби откланялся и уехал.

Обед, состоявший из холодных закусок, подали рано. Все удалились в свои комнаты еще до заката солнца.

Сидя возле окна, положив руки на подоконник и на них голову, Порция наблюдала за тем, как солнце медленно уходит за горизонт.

И думала о Китти. Порция видела разнообразную Китти в течение последних дней. Китти была красивой и живой, приятной и очаровательной, но в то же время мстительной, мелочной, способной сознательно причинить боль другим. Безмерно требовательной — это, пожалуй, было ее самое неприятное качество, пожалуй, ее самое большое безрассудство. Никогда, сколько бы Порция ни наблюдала за ней, Китти не думала о других.

Волна нервного озноба пробежала по телу Порции. Она не могла выбросить из головы одну деталь. Комуто Китти доверяла, если она пришла с кемто встретиться в библиотеке, — в том месте, куда она никогда не ходила для других целей. Она сменила платье. Эта мысль снова пришла в голову Порции.

Китти доверяла неразумно, что и оказалось фатальным.

Порция заставила себя прервать поток размышлений и проверить, готова ли она забыть о смерти Китти и обратиться к проблемам, которые стоят перед ней самой. К вопросам, связанным с ее будущим, ее судьбой, с Саймоном. Ведь им придется жить, несмотря на уход Китти.

Для нее замужество всегда было сопряжено с риском, отсюда ее поиски подходящего мужа, который обеспечил бы ей все, что необходимо, и позволил управлять собой, диктовать ему свои условия и во всем поступать посвоему.

И вот теперь перед ней перспектива брака с мужчиной, который настолько силен, что способен сломить ее волю и подчинить себе.

Порция всегда знала, что представляет собой Саймон. Никогда, даже в свои четырнадцать лет, она не ошибалась в оценке его как личности и видела, какой он тиран. Но она никогда не могла подумать, что ему взбредет в голову мысль жениться на ней, тем более до того, как она подумала о браке с ним. И однако же это случилось, а она, испытывая любопытство к замужеству в связи с появившимся желанием найти мужа, о чем он, к счастью, до сих пор не догадывался, невольно сыграла ему на руку.

И он позволил ей это сделать.

И неудивительно — это так сообразуется с его натурой.

Гладя на темнеющий сад, Порция снова подумала о нем, обо всем, что они испытали и прочувствовали вдвоем. О том, чего она до сих пор не понимала.

Можно ли считать, что между ними рождается любовь? Или же это нечто такое, что он состряпал для того, чтобы приманить ее? Способен ли он дать ей свободу в пределах разумного, позволит ли ей остаться такой, какая она есть? Или же его предложение — всего лишь тактическая уловка, с помощью которой он надеется заполучить ее согласие на брак?

Испытай меня!

Ей придется подвергнуть его испытанию.

Порция смотрела в окно и наблюдала за тем, как удлиняются и густеют тени. Как на сад опускается ночь, погружая его в тишину.

И думала о Китти, ощущая, как кровь курсирует по ее венам.

Она еще жива и намерена жить, и это означает, что она должна делать то, что может. Порция никогда не страдала отсутствием мужества. Никогда в жизни она не отступала, если ей бросали вызов.

Но еще никогда она не встречалась с таким вызовом.

Истина в том, что не было пути назад. Нелепо притворяться, будто не существовало того, что между ними таки произошло, или что не существует возникшего между ними и продолжающего развиваться чувства.

Или что она может просто взять и уйтиу уйти от всего этого, уйти от него — будто он ей это позволит.

Нет никакого смысла притворяться, будто ничего не изменилось.

Саймон стоял в жилете и рубашке с короткими рукавами у окна своей комнаты, глядя на то, как чернеет вода в озере. Чувствуя, что и его настроение становится мрачным, под стать цвету озера.

Он рвался к Порции — сейчас, сегодня вечером. Хотел ощутить ее в своих объятиях и убедиться, что она в безопасности. Хотел всем сердцем, со всей страстью, которой никогда раньше не испытывал, дать ей почувствовать, что она в безопасности. Порция сейчас находилась в своей комнате одна. Думала, размышляла.

И он ничего не мог сделать, никак не мог повлиять на ее решение. Саймон не помнил, чтобы испытывал подобную неуверенность в отношениях с какойлибо другой женщиной, чтобы не был способен подчинить женщину своей воле.

Он ничего не мог сделать. Если она не придет или пока она не придет к нему, он лишен возможности в чемто убедить ее. Убедить ее пойти с ним дальше или продолжить исследовательскую работу по изучению проблем замужества, к чему он теперь был полностью причастен. Он сделает все, что потребуется, чтобы убедить ее выйти за него замуж, никакой альтернативы Саймон не признавал.

Однако сейчас он был беспомощен. Саймон привык к тому, что контролирует жизнь, что способен делать то, что важно и существенно. И вот сейчас, до того момента, когда она придет к нему и даст ему шанс, он не мог ровным счетом ничего предпринять.

Его жизнь, его будущее находились в ее руках.

Если Порция даст ему слишком мало шансов убедить ее, она примет решение, направленное против него, и он ее потеряет, несмотря на то, что он сильнее во всех наиболее существенных аспектах. Он может настроить свет против нее — но она не согнется. Никто этого не знал лучше его.

Саймон не мог объяснить, почему его вниманием завладела женщина столь неукротимой воли, но теперь уже поздно было чтолибо менять.

Он смеялся над своими зятьями, попавшими в ловушку. Но сейчас ему было не до смеха. Похоже, он оказался в столь же тупиковой ситуации. Саймон обернулся и увидел, как открывается дверь.

Порция вошла и закрыла за собой дверь. Он услышал щелчок замка, после чего она повернулась к нему лицом, увидела его и, подняв голову, направилась в его сторону.

Саймон окаменел и затаил дыхание. При слабом свете луны он увидел решимость в устремленном на него взгляде. Она подошла к нему, обняла его за шею и притянула его губы к своим губам.