Наше вам с кисточкой, босс (СИ) - Броницкая Илона. Страница 8
— Понятно, — кивнул Сергей.
Что ж, это объясняло острую финансовую нужду. Лечение онкологии даже при государственной поддержке обходилось не дёшево. Но зачем такие сложности с устройством на работу? Меркулов, если хотел помочь, мог просто оплатить счёт.
— Про дядю она ничего не говорила?
— Нет, — тряхнул кудрявой шевелюрой Павел. — И про вас ничего не спрашивала. Вообще не похоже, чтобы она промышленным шпионажем занималась. Честно работает, ошибается, как все новички. Да и сама вся такая…
— Какая? — Давыдов чувствовал, как в нём разжигается азарт охотника, но пока не придавал ему особого значения. — Говори, мне интересно твоё мнение.
— Бесхитростная, — вынес вердикт Суворов. — Ни грамма кокетства. Что думает, то и говорит. Нравиться всем подряд и манипулировать даже не пытается. Мужиками нашими перспективными не интересуется, сплетничать не любит. Я глобально отвык от чего-то подобного. Не женщина, а клад. Моя мама точно посоветовала бы на ней жениться.
— О, как, — рассмеялся Сергей. — Лихо. Уж не собрался ли ты последовать совету родительницы? А то смотрю, уже глаза горят, лыжи навостряются.
— Why not, как говорится, — Павел даже приосанился. — А то часики тикают. Я по меркам родственников давно старая дева. Не впустую же за ней шпионить? Кстати, мне продолжать или достаточно?
Сложный вопрос. С одной стороны, лезть в семейные проблемы Меркулова неэтично. А с другой, Алина могла маскироваться в первые дни, чтобы её не заподозрили.
“Нет, не могла, — подсказывала интуиция. — Весь её внешний вид и манера держаться вызывают сплошные подозрения. Вздумай она играть, выглядела бы и вела себя, как Зарецкая”.
— Отбой, боец. Отставить шпионаж.
— Есть, товарищ генерал, — шутливо отсалютовал Суворов.
Да, так будет лучше. Выдыхай, Давыдов. Среди крупных акционеров тоже встречаются порядочные люди, желающие помочь своим родным. А уж какие методы они выбирают — не твоё собачье дело.
Глава 6. Огурцы и подушки. Снова
Я жалела, что сама не додумалась до того, как можно уйти с работы и не отпрашиваться у Марины Эдуардовны. Даже пробовать объяснить ей ситуацию было бы глупо. Я и так знала, что услышу: “В моём отделе все работают одинаково. Я не потерплю поблажек даже для протеже акционеров! Тем более для них!” И не имело значения, что я не развлекаться иду, а провожаю маму к врачу. Так что идея Павла пришлась как нельзя кстати.
Я записала маму только утром. Ещё вечером свободного времени у нашего онколога не было, а потом кто-то передумал идти к врачу, и мне повезло “забить” освободившееся место. Славься разработчик славного приложения медуслуг! Теперь не было необходимости звонить и ругаться с тётеньками из регистратуры, все манипуляции проводились в пару кликов. Единственное, что беспокоило — время записи. Я боялась не успеть, но вселенная помогла мне, разгрузив московские дороги. Маршрутка приехала ровно по расписанию, на всех перекрёстках горел зелёный, так что я бабочкой впорхнула на ступени крыльца больницы ровно в час пятьдесят пять. Пришлось даже подождать маму у стойки регистратуры. Она в последнее время ходила медленно, будто каждый шаг давался ей с трудом. Я видела, как раздражаются окружающие, и злилась. Неужели, не понятно, что человек болен? Обязательно смотреть с такой злостью и осуждением?
— Прости, я опоздала? — спросила мама, целуя меня в щёку. — Зачем с работы отпрашивалась? Я бы сама как-нибудь.
— Ты не опоздала, а работа от меня не убежит, — я подала локоть, чтобы она могла опереться. — Начальница — золото, отпустила без проблем.
“Такое золото бы закопать, а карту от клада потерять,” — подумалось мне.
Злопамятная часть Алины Василевской не хотела прощать прохладный приём в первый рабочий день. В Марине вообще было нечто отталкивающее, агрессивное и злое. Как она не мучилась от изжоги, проглатывая свою ядовитую слюну?
Миссия “добудь медкарту” прошла строго по плану. Мама забрала документ в регистратуре, и мы поспешили на приём. Поднялись на второй этаж, почти дошли до кабинета...
— Мне нужно отойти, — смущаясь, пробормотала она. — Подержи вещи. Я сейчас.
Передала мне сумочку, лёгкий плащ и толстую тетрадь. Да, лечились мы долго. На пару килограмм макулатуры точно насобирали. В каждый приём: жалобы, осмотр, рекомендации, а болезнь продолжала забирать у меня маму. Я листала желтоватые листы, отслеживая даты. Фотографировать абсолютно всё было бы неразумно. Я едва успела отснять записи за последние полгода. Старалась, чтобы фотографии получались чёткими, не “замыленными”, хоть руки и подрагивали. Сто лет не врала матери. Наверное, со школы, когда прогуливала физкультуру. Теперь же приходилось скрывать помощь дяди, начальницу-стерву, план с европейскими клиниками. Столько всего!
— Подожди тут, — попросила мама, когда вернулась. — Ничего нового он всё равно не скажет. Добро, если какое-нибудь обезболивающее посильнее выпишет.
Она как в воду глядела. Пока я отправляла фотографии дяде Антону, онколог заверил подписью и печатью очередной рецепт. Спасибо моей сегодняшней удаче, всё получилось. Теперь нужно было возвращаться на работу. Я кое-как уговорила маму на такси, а сама побежала догонять маршрутку. Уже в дороге на мои фотографии пришёл ответ:
“Спасибо. Переводчику отдал, первые три клиники по её профилю нашёл. Позвоню, когда придёт ответ или будут хоть какие-то новости”.
Лёд тронулся. Моя надежда сияла ярче солнца.
До офиса “Арт-Строя” я доехала практически счастливая. Даже напевала что-то под нос, сгребая обратно в кучу разбросанные на столе листы. “Спасибо, Паша” — крутилось на языке и тут я задела мышку. Монитор вышел из спящего режима. Суворов оставил в моём файле проекта готовые фотографии подушек для презентации. Настолько профессиональные и “дорогие”, что дух захватывало.
“Привет тебе от феи-крёстной, — написал он в поле “комментарий”. — Забирай свои хрустальные туфельки и готовься ехать на бал. Можем завести нашу собственную шутку. “Не бывает некрасивых подушек, бывают скучные фотографии”. Владей.
Подпись он не поставил, но я в подсказках и не нуждалась. Поток восторга излился в чат смайликами и междометиями. Самой длинной фразой оказалась: “Спасибо, очень круто”. Потому что действительно было круто.
В ответ я получила виртуальный букет цветов и отпечаток поцелуя.
Черти принесли Царедворского к дверям офиса Арт-Строя как раз в тот момент, когда Сергей вспомнил, что подходит очередной дедлайн по проекту.
— Чтоб у твоего майбаха масло потекло, — ворчал директор, открывая файл с так и не исправленными колоннами, — чтоб твои ролексы внезапно проржавели. А ещё любовницы... Чтоб у них одновременно голова заболела!
— Сергей, — прокаркал заказчик, открывая дверь. — Доброго времени суток. Не отвлекаю? Приехал узнать, когда же финал нашей эпопеи. А то чувствую, “Дом-2” свою телестройку быстрее завершит, чем я въеду в загородный дом.
Шутки Давыдову сейчас заходили туго, но нужно было, если не ржать в голос, то хотя бы улыбаться.
— Ксении Собчак с нами нету и Ксюши Бородиной тоже, так что должны управиться в срок. Приветствую.
Царедворский ростом был с Арнольда Шварценегера, а живот имел, как у Дени де Вито. В целом колоритный персонаж, если не считать совершенно заурядного стиля в одежде. Чёрный костюм, красный галстук в синюю клетку и тупоносые ботинки на шнурках. В многоэтажке “Арт-Строя” охранники одевались интереснее. Цветом и рисунком носков старались перещеголять друг друга. А заказчик дома с колоннами будто бы под дулом пистолета в примерочную заходил. Со стороны и не скажешь, что человек при деньгах. Тем более было удивительно, что он так придирчиво относился к декору интерьера.