Мой злодей (СИ) - Власова Мария Игоревна. Страница 56

И вот между этими враждующими государствами находится Романия, страна технологического прогресса, как выразился господин Карвалье. Я бы, конечно, поспорила на счет прогресса, ибо до моего мира тут ещё далеко, особенно в плане медицины. Романия уже многие годы дрейфует между враждующими государствами и, чего греха таить, время от времени продает тайком снаряжение и военную технику каждой из сторон. Звучит это не очень лицеприятно, на деле получается ещё хуже, правда такова, что целая страна выживает за счет междоусобицы других стран. Большинство владельцев фабрик, видя поле непаханое на рынке вооружения, переоборудовали заводы на производство оружия, тем самым освободив рынок для нашей промышленной империи. Отец поклялся, что никогда больше не будет изготовлять оружие. Само словосочетание «больше никогда» и виноватый вид отца, рассказал куда больше, чем помогли воспоминания Рин. Тот завод, который подорвали, когда там была Луиза и ее дочь, тоже как-то был связан с производством оружия? Каждый раз, когда я вспоминаю то размытое воспоминание с матерью Рианны и завалом, мне становится не только грустно, но и больно, словно она и моя мать тоже.

– Люди при власти считают, что война им что-то даст, но правда в том, что война исключительно забирает и в основном жизни невинных людей, – сказал отец с грустным видом.

Ужин давно закончился, а нам не хотелось расходиться по комнатам. В его руке бокал с вином, мне не налили, что меня особо не огорчило, учитывая, что это тело совсем не воспринимает алкоголь.

– Будет война? – спросила осторожно, метнувшись взглядом к жутко молчаливой Элле у противоположной стены. Она на нас и не смотрит, взгляд прячет. Что же ей отец такого сказал, что она даже взглянуть на него боится?

– Возможно, все возможно, – пробормотал мужчина и тут же встрепенулся. – Не переживай, я уже слишком стар, чтобы воевать, а в случае опасности мы можем просто уехать отсюда, в ту же Фарму. Ты же хотела увидеть прибрежные дюны, не так ли?

Он добродушно и чуть пьяно улыбнулся, а глаза все равно грустные. Что-то сомневаюсь, что сможет бросить всех людей, что зависят от него. Скорее уж он будет им помогать до последнего, а меня вполне вероятно и отправит.

– Отец, пообещай мне кое-что, – попросила, нерешительно поднимая на него взгляд. – Если начнется война, мы возьмем с собой всех, кого сможем: Эллу, Курта и остальных, и уедем в Фарму. Хорошо?

На его лице появилось удивление, затем он добродушно улыбнулся и похлопал меня по руке.

– Не переживай так, Романия не вступит в войну, к тому же до открытых противостояний между Мостовым альянсом и Курнейцами ещё не дошло. Так что волноваться не о чем, – заверил он.

Конечно, до войны не дошло, это пока Мостовой альянс не напал на Новую Романию, а именно через нее они планируют напасть на Курнейцев. Земли Новой Романии всего лишь находятся на пути армии Мостового альянса, именно поэтому они решат сначала захватить эту территорию. Никто такого не ожидал, по крайней мере, такое впечатление осталось у меня после прочтения книги. Новая Романия – будущая кормилица Старой Романии, богатой разве что подземными недрами и научной деятельностью. Но если страна потеряет эту кормилицу, сложно сказать, как долго Мостовой альянс будет ждать, прежде чем переступит через нас так же, как через Новую Романию – преграду на своем пути.

Бог ты мой, размышляю о политике каких-то книжных стран больше, чем о политике реальных стран из моего мира. Пускай этот мир – книга, сомневаюсь, что что-то подобное под силу написать. Продумать так характеры людей, чтобы они казались реальными, а не плоскими картонками, просто невозможно. Этот мир живой, он существует и живет за гранями напечатанного в книге. Я хочу прожить в этом книжном мире долгую и хорошую жизнь и наслаждаться каждым моментом, проведенным в ней.

– Давай, я отнесу тебя наверх, – предложил папа с таким видом, словно он может меня вместе с коляской поднять. При этом его ощутимо шатнуло и, если бы Курт не подхватил господина Карвалье под руку, он мог и упасть.

– Не надо, папа! – остановила его, не прекращая улыбаться. – Лучше ложись спать, Курт поможет тебе подняться.

– Ну ладно, моя дорогая, – меня слегка обдало перегаром, когда он поцеловал меня в макушку и, напевая какую-то песню, под руку с Куртом направился наверх.

– Элла, – позвала горничную, когда та перестала отчитывать Ривьеру, а голос отца, спорящий о чем-то с Куртом, стих на втором этаже.

– Да, госпожа, – она тут же оказалась рядом и опустила голову низко, старательно пряча от меня свой взгляд.

– Что случилось между тобой и отцом? – спросила в лоб, но девушка вместо ответа подхватила меня на руки и понесла наверх. Она не ответила, даже когда помогла мне переодеться в рубашку и умыться перед сном. Ее холодные руки коснулись моих, когда она накрыла меня покрывалом и только тогда я схватила ее, отрезая пути к отступлению.

– Что он сказал? – спросила мягче, но крепко держа ее за руку.

– Господин Карвалье просто напомнил мне, где моё место, – высказалась она наконец и подняла на меня полные боли и печали глаза.

Ничего себе папочка дает… В то, что он мог как-то физически наказать ее, не верю, а вот сказать что-то, что разобьет сердце влюбленной женщине – вполне.

Господин Карвалье безумно любил свою жену и так не справился с утратой, ясное дело, что он предпочел не замечать чувств Эллы. Но мне всегда казалось, что он относился к ней как к равной, может быть, даже как к другу. Спросить прямо, что он сказал – это влезть в их отношения, выбрать чью-то сторону, чего я не имею права делать. Единственное, что я могу – посочувствовать ей, как друг. Моя рука сжала ее, и я, заставив себя улыбнуться, спокойно произнесла:

– В порыве беспокойства люди порою могут не следить за словами, – заверила ее. – Если отец сказал что-то, что обидело тебя, уверена, на самом деле не имел это ввиду. Он всего лишь беспокоился на меня.

– Я знаю, леди Рианна, – произнесла она с какой-то грустью, и я поняла, что мои слова не принесли ей особого облегчения. – Спокойной ночи.

Элла отправилась спать и перед уходом задвинула шторы с помощью специального механизма. Зря это она, ведь ночь безлунная, в окно все равно не будет ничего светить. Разрешив себе не волноваться за Эллу, все же она девочка большая, тем не менее, с тяжелым сердцем уснула. Хотя сном это сложно назвать, ибо никаких сновидений не было, я просто закрыла глаза и когда открыла, уже было утро. Я даже счастью своему не поверила, когда осознала, что кошмаров, так похожих на явь с участием злодея, не было. До меня дошло, что просто спала, именно тогда, когда Элла поздоровалась и спросила, как мне спалось и что снилось. Честно слово, была бы у меня возможность сплясать на радостях, я бы сплясала!

Казалось, ничто не должно было испортить моё настроение, однако после завтрака в наш дом начали прибывать гости. Появление Сью вызвало в моей голове маленький атомный взрыв из-за ее болтовни и довольно кустарных уловок, чтобы всеми доступными ей способами выпытать: встречаюсь ли я со злодеем или нет. Словно этого мне было мало, в гости заявилась Вероника, та девушка, которой я пообещала помочь похудеть. И контрольным визитёром, чтобы добить меня окончательно, оказался уже сидящий в печенках доктор Корте. Когда вся эта компания собралась за моим обеденным столом, мне захотелось их всех убить и себя заодно.

– Вижу, твой доктор изменил диету, – с укором подметила Сью, когда я силой затолкала себе в рот отбивную. Если с Вероникой все ясно: она на диете и с непривычки испытывает зверский голод, то доктор проявил недовольство новым положением дел.

– Я не менял, – возразил доктор с таким видом, как будто каждая ложка пюре, которую я отправляю в рот, его личное оскорбление. После этого взгляда я даже есть с бо́льшим усердием начала, все, для того чтобы «порадовать» этого сноба. – Просто леди Рианна совсем не следит за своим здоровьем и гробит свой организм!

– Мой организм не жалуется, так что никого я не гроблю, – ухмыльнулась ему, явно чувствуя, что в зубах застряла петрушка. Мужчина скривился, новая Рианна де Карвалье ему не нравится даже больше, чем прежняя. Ничего, он у меня ещё попляшет! Калека, видите ли, ему не нужна… Вот же мудак!