Порабощенная - Хенли Вирджиния. Страница 10

Открыв дверь, она сделала вид, что удивилась.

— Марк, дорогой, ты пришел рано, я еще не готова.

Оба понимали, что это — притворство, потому что на самом деле лорд Хардвик опоздал.

— На мой взгляд, ты вполне готова.

— Мы можем никуда не ходить, а поужинать здесь, — сказала она внезапно охрипшим голосом.

— Я уж думал, ты так никогда и не предложишь, — прошептал он, подхватывая ее н» руки и ногой распахивая дверь спальни. Он положил ее на кровать и, любуясь ее белым телом и огненными волосами, рассыпавшимися по черному атласному покрывалу, начал медленно раздеваться, слегка удивленный нетерпеливой жадностью в ее взгляде. Она выгнула спину на подушках и раздвинула колени, призывая его сразу приступить к делу. Он охотно пошел ей навстречу и быстро овладел ею. Еще будет время насладиться всеми нюансами любовной игры.

Следующие два часа Марк Хардвик всячески ублажал Вивиан. Его первым правилом было удовлетворить женщину. Слава Богу, все женщины в постели разные, и он всегда старался узнать потребности и желания новой леди, что ей нравится, а что нет, и показать ей совершенно определенно, что требуется для удовлетворения его самого.

Он не собирался оставаться на ночь — это было его вторым правилом. От ее реакции на его уход зависело, как скоро он вернется и вернется ли вообще. Оказалось, что Вивиан так насытилась, что не стала протестовать, когда он спустил ноги с кровати и потянулся за рубашкой.

— Животное! Я пальцем пошевелить не в состоянии, а ты собираешься еще мотаться по Лондону.

— Есть возражения? — беспечно спросил он, внимательно наблюдая за выражением ее лица.

Она была женщиной умной и слишком много могла потерять, чтобы протестовать. И, честно говоря, ей грех было жаловаться после страстных часов, проведенных вместе.

Он наклонился, поцеловал ее спутанные волосы. Тело Вивиан сладострастно выгнулось, тяжелые веки опустились. Она что-то тихо пробормотала.

Хардвик улыбнулся про себя, довольный, что оставляет ее мурлыкающей от наслаждения.

Глава 5

Диана подавила зевок. Они с теткой пили чай в Девоншир-Хаусе. Зал был переполнен и излишне натоплен. Корсет впивался ей в ребра, и она всерьез подумала, как бы не умереть со скуки. Диана ненавидела светскую болтовню в отличие от сидящих вокруг нее людей, которым она казалась главным делом жизни. Она наблюдала, как юные леди таяли под взглядами молодых людей в атласных бриджах, а мамаши тем временем хвастались своим происхождением.

Леди де Уоррен сообщила Пруденс:

— Вы знаете, наш род берет свое начало от норманнских завоевателей.

Диана взглянула на молодого де Уоррена, жонглирующего стаканом и табакеркой, и с сожалением подумала, какой жидкой и анемичной может стать кровь за какие-то семьсот лет! Отгородившись вежливой улыбкой, Диана позволила своему воображению унести себя далеко-далеко. Боже милостивый, как же, наверное, прекрасна была встреча английской леди с норманнским завоевателем!

Она впервые заметила его, когда скакала на лошади по лугу. Верхом на массивном жеребце он показался ей огромным. Она содрогнулась, увидев, что он заметил свою жертву, и тут началась погоня! Она стремилась под защиту леса, а ее преследователь выглядел опаснее всех мужчин, которых ей когда-либо приходилось встречать. Он сокращал расстояние между ними так быстро, что она уже могла разглядеть закрывающее нос забрало и кольчугу, облегающую его мощный торс. Не успела она достичь деревьев, как он настиг ее, стащил с лошади и посадил впереди себя в седло. Она сопротивлялась, вуаль слетела с ее головы, и шелковистые золотые волосы упали на его руки в шрамах.

— Объявляю тебя своей! — Голос был таким повелительным, что она не посмела возражать. Он снял шлем и провел рукой по темным волосам. Взгляд его дерзких глаз был так полон желания, что у нее перехватило дыхание. Он завладел ее губами; поцелуй все длился и длился, становясь более страстным и глубоким. Она подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но он был такой огромный, сильный, изголодавшийся! Она ощутила разливающуюся по телу истому. Пульс участился, покалывало грудь. Тут она услышала: «Уступи мне». С нежным вздохом Диана сдалась на милость победителя.

— Уступи мне, — снова услышала она голос. Диана быстро моргнула, заметив, что бледная рука пытается забрать у нее чашку, которую она непроизвольно сжала.

— Ой, прости меня, Уильям!

Уильям Лэмб взял чашку с блюдцем из ее рук и вздохнул:

— Смею ли я надеяться, что ты мечтала обо мне, Диана?

— Ты можешь сметь все, что хочешь, Уильям, — коварно ответила она. Если ей приходится терпеть все эти обязательные выходы в свет, то может же она хотя бы развлечься!

Когда они вернулись из Девоншир-хауса, Пруденс, к ее удивлению, позвали в кабинет Ричарда.

— Тут кое-что неожиданно выяснилось насчет Питера Хардвика, и требуется твой деликатный подход к Диане.

— С ней нелегко справиться, Ричард. Сейчас в карете эта девчонка, можно сказать, насмехалась надо мной.

— Чем скорее мы ее сбагрим с рук, тем лучше, моя радость. Хардвик — вот ответ на наши молитвы, но боюсь, что обстоятельства изменились. Его брат, граф, приказал ему вернуться домой, потому что он узнал, что Питер играет в карты. Граф, судя по всему, тиран, но у этого тирана в руках тесемки от кошелька, так что Питер не может его злить, поскольку по уши в долгах.

— Он не был бы в долгах, если бы не играл, — осудила молодого повесу Пруденс.

— Если бы он не пошел по кривой дорожке, — сухо заметил Ричард, — он бы не вступил в сговор с нами.

— Я тебя поняла, Ричард.

— Нам теперь нужно уговорить Диану поехать в Бат. — Он поднял руку, останавливая уже открывшую рот Пруденс. — В Бате есть свои преимущества, на которые мне указал молодой Хардвик.

— Ты не думаешь, что он собирается, так сказать, сделать нам ручкой?

— Откуда ты набралась этих выражений, моя радость? Нет, я так не думаю. Он парень не промах. И у него явно не хватает в голове, если он упустит возможность добраться до состояния Дианы, не говоря уже о том, чтобы поставить свои туфли под ее кровать.

— Ричард, нет никакой нужды в такой вульгарности, — выговорила ему Пруденс. — Какие же преимущества?

— Да совершенно очевидные, особенно для такой молодой леди, как Диана. В Бате оздается впечатление, что ты вырвался из тисков общества. Там развлекаются круглосуточно, и вся атмосфера способствует amour. Там же есть возможность пригласить Диану в Хардвик-холл. Он не может ей не понравиться, и ей захочется там жить. Ведь это елизаветинский особняк, постройка которого была начата в конце XV века на реке Эйвон. Ты же знаешь, с каким трепетом относится она ко всему связанному с эпохой Елизаветы.

— Я разобралась с Хардвиками, Ричард. Граф богат как Крез. Он владеет каменоломнями и целым флотом барж для перевозки камня по Эйвону до Бристоля.

Он сомерсетский судья и убежденный холостяк. Нам нечего бояться, что Диана может влюбиться в него.

— Если Марк Хардвик никогда не женится, Диана может стать матерью следующего графа Батского. Полагаю, тебе стоит упомянуть об этом в разговоре с Дианой.

— Вероятно, стоимость сезона в Бате можно удержать из денег Дианы?

— Разумеется, моя радость, это совершенно законно.

— Тогда займись поисками элегантного дома в самой лучшей части Бата и предоставь Диану мне.

— 

Когда Диана спустилась вниз в кремовом вечернем платье с розовыми бутонами по вырезу, карета уже ждала, чтобы отвезти их в «Алмак».

Пруденс дождалась, пока они останутся одни в тесном полумраке кареты, прежде чем перейти к волнующей ее теме.

— Диана, у меня появилась прекрасная мысль! Я думаю, нам стоит отправиться в Бат и как следует от дохнуть. Мы снимем небольшой фешенебельный домик на месяц и будем наслаждаться. Сегодня за чаем все только и говорили о Бате. Похоже, нигде в Англии не

собирается столь изысканное общество, как там.