Порабощенная - Хенли Вирджиния. Страница 4

Диана сняла корсет и снова надела платье. Она всегда мечтала о костюме. Возможно, мадам Лайтфут ей в этом поможет.

Теперь пришла очередь Дианы замереть на пороге. Мадам уже совсем не напоминала дракона. Она сняла свой серый парик, под которым оказались смоляные кудри, а без корсета сразу стало видно, какой у нее пышный бюст. Удивительно, но она уже не выглядела старой. Впрочем, Диана решила, что молодой ее тоже назвать было нельзя, скорее, женщиной без возраста.

— Мадам Лайтфут…

— О, пожалуйста, зови меня Аллегрой.

Диана моргнула. Даже голос изменился: стал хрипловатым и интригующим.

— Какое красивое имя — Аллегра! Как будто связанное с музыкой.

— Верно. Все мои друзья зовут меня Аллегрой.

— Эти костюмы в гардеробной просто потрясли меня!

— Примерь какой-нибудь, — предложила Аллегра.

— Ой, с удовольствием, спасибо! Я бы все примерила, если можно. Но вообще-то мне хотелось бы сшить свой собственный костюм. Вы мне поможете?

— С радостью. А что ты хочешь?

— Костюм Дианы, богини охоты.

— Ну, разумеется! Какая же великолепная Диана из тебя получится!

— Я представляю себе белую тунику, одно плечо открыто, — отважно продолжила Диана, хотя и знала, что на самом деле у богини должна быть обнажена одна грудь.

— И короткая, — согласилась Аллегра, — чтобы показать твои чудесные ноги.

— Еще золотой лук и стрелы! — с энтузиазмом подхватила Диана.

— И позолоченные сандалии с золотыми лентами, завязанными крест-накрест на лодыжках, и твои собственные, без пудры, роскошные золотистые волосы, струящиеся по спине.

— И золотые амулеты на руках выше локтя, — добавила Диана, завороженная создаваемой ими картиной.

Аллегра, склонив голову набок, наблюдала за прелестной девушкой. Потом заметила:

— Новый «Пантеон» на Оксфорд-стрит открывается костюмированным балом. Ты не хотела бы пойти?

— Я бы с восторгом, но это, конечно, исключено. Пруденс наверняка скажет, что молодым незамужним леди там делать нечего.

— Гм… — только и пробормотала Аллегра.

— Но я все равно хочу иметь этот костюм, — настаивала Диана.

— Хорошо, давай выучим сначала несколько танцевальных па сегодня, а завтрашний день посвятим созданию богини охоты!

На следующий день Диана так весело провела время у Аллегры, что от души жалела, что не может пойти к ней еще и в среду. Но с этого дня все среды она должна была посвящать этому храму светского общества — «Алмаку».

Пруденс выбрала для себя платье из тафты модного яблочно-зеленого цвета, называемого «помона», которое только подчеркивало ее полноту. Когда же появилась Диана, она просияла от удовольствия, что заставило девушку тут же усомниться в своей привлекательности. Это было ее первое бальное платье, и корсет и три нижние юбки очень ее стесняли. Пруденс позволила ей самой выбрать цвет. «Тоже мне выбор — между детским розовым и наивно голубым!» — подумала Диана. Ворот у платья был высоким, а весь лиф покрыт мелкими оборками. Это надо же было так расплющить ее грудь, чтобы потребовались оборки для ее увеличения!

Когда Диана, прихватив свою кашемировую шаль, шла вслед за Пруденс к карете, она должна была признаться себе, что несколько взволнована своим предстоящим дебютом в обществе. Однако возбуждение вскоре покинуло ее, поскольку Пруденс воспользовалась поездкой, дабы еще раз напомнить ей все жесткие правила поведения:

— Ни при каких обстоятельствах ты не должна привлекать внимания неподходящих молодых людей. Ты обязана защищаться от охотников за приданым и негодяев во что бы то ни стало.

Послушать ее, так можно поверить, что единственной целью Пруденс было уберечь Диану, но на самом деле думала она совсем о другом: «Она так очаровательна, что привлечет аристократов самой голубой крови, и тогда нам с Ричардом не перепадет ни гроша из ее денег. Мне надо зорко следить за ней и отпугивать от нее богатых и титулованных женихов. Еще хорошо, что сейчас в моде парики: ведь при одном взгляде на ее чудесные волосы у мужчин захватывает дух».

Кучер знал, что везти дам в карете по Сент-Джеймс-стрит нельзя, поэтому он поехал кружным путем на Кинг-стрит.

В «Алмак» стремилась уйма народу, и у входа выстроилась целая очередь. Пруденс очень польстило, что с ней поздоровалась леди Мелборн. Она приехала с дочерью Эмили и сыном Уильямом Лэмбом. Уильям немедленно протиснулся поближе к Диане.

— Могу я рассчитывать на первый танец, леди Давенпорт?

— Разумеется, сэр. — Просто дичь какая-то, что она не может называть его Уильямом, хотя и знает этого юношу без подбородка всю свою жизнь.

Она записала его имя в своей карточке как раз при входе в фойе и с облегчением услышала, как Пруденс сказала:

— Вы, молодые люди, идите и развлекайтесь. Мое бедро лишает меня удовольствия потанцевать.

Диана присоединилась к группе девиц, которые сегодня тоже впервые выехали в свет. Она встретила здесь Хариот Девоншир, младшую сестру Джорджианы, Пенелопу Крив и Фанни Деймер — всех их привезли сюда мамочки в надежде спихнуть замуж за богатого и титулованного молодого человека. Все они хорошо поднаторели в искусстве завлекать особ противоположного пола, хотя их отцы были готовы выложить кругленькую сумму за удачное замужество.

Танцевальная карточка Дианы быстро заполнялась. Молодой граф Каупер, богатый как Крез, владелец готического замка в Хертфорде, не скрывал, что очарован Дианой, но здравый смысл подсказывал ей, что его родители предпочтут женить его на дочери герцога. «И слава Богу», — с облегчением подумала она.

К ним подошла Каро Понсонби, и Диана заметила, что молодая женщина находится на грани истерики. Она слишком громко смеялась и вела себя странно.

— Кто этот потрясающий красавец в форме гвардейской пехоты? — спросила Каро у Дианы.

— Какой-нибудь молодой щенок с отличной родословной, могу поклясться. В гвардейской пехоте около трехсот офицеров, и только полдюжины получили сюда

приглашение. — Диана не соблаговолила даже повернуться, делая это презрительное заключение, и поэтому не заметила, как красивые темные глаза, оглядывающие зал, слегка расширились при виде нее.

Питер Хардвик пытался угадать, какая же из молодых леди Диана Давенпорт. Он по опыту знал, что чем больше состояние, тем некрасивее наследница. Так что это великолепное создание с чувственным телом явно не она. Наконец он остановился на существе с лицом, напоминающим сырое тесто, и такой же фигурой. Он решил, что десять к одному — она его жертва. Мужество почти оставило его. Неудивительно, что его старший брат, граф, всегда шутил, что именно Питеру следует жениться и обеспечить роду наследника. Но если его дорогой братец разрешал себе шуточки по поводу женщин и брака, Питер Хардвик не мог позволить себе такой роскоши!

Он решительно двинулся к этому куску пудинга, поклонился и спросил: — Леди Диана?

Женский голос за его спиной произнес:

— Да?

Питер круто развернулся и уставился в фиалковые глаза. Он даже перестал дышать, боясь, что видение исчезнет. Но Питеру Хардвику нахальства было не занимать.

— Могу я пригласить вас на танец? — быстро спросил он.

— Боюсь, что нет, сэр. У меня уже есть партнер, — сказала Диана.

— Тогда на следующий, — настаивал Питер.

— Увы, вся моя карточка заполнена! — В глазах Дианы засветилось озорство и немножко сожаления.

— Я вам не верю. Разрешите взглянуть, — не унимался Питер.

Диана не обиделась. Она рассмеялась прямо в его красивое лицо и протянула ему карточку.

Он немедленно написал свое имя поверх имен двух других ее кавалеров и вернул карточку ей.

Губы Дианы дрогнули, когда она прочитала фамилию «Хардвик», написанную твердой рукой.

— Хардчиз, — поддразнила она его, отказывая.

— Хардвик, дорогая, Питер Хардвик, — прошептал он, разглядывая ее с нескрываемым интересом.

Хардфейс [7]! — ответила Диана, наказывая его за дерзость.