Сердце ворона - Хенли Вирджиния. Страница 30

— Добрый вечер, барон Рэвенспер, — произнесли служанки, делая глубокий реверанс. — Добрый вечер, баронесса!

— Не смейте называть меня баронессой! — с негодованием воскликнула Розанна.

Комната имела форму овала, потолок ее украшали мастерски исполненные изображения пастушек, ягнят, херувимов и пышных облаков. Светло-голубой балдахин скрывал роскошное ложе. В камине, отделанном белым мрамором, весело пылал огонь. На столах возвышались высокие канделябры, в каждом из которых горело по два десятка свеч. Тут же стояли огромные вазы с фруктами, кувшины с вином, кубки и тарелки со сластями. Одна из стен была завешена гобеленом с вытканной на нем пасторальной сценой, другую украшали картины в тяжелых золоченых рамах, окна, расположенные в третьей стене, скрывались за тяжелыми портьерами из тисненого бархата. Весь пол спальни устилал мягкий, пушистый темно-синий ковер.

Розанна никогда в жизни не видела подобной роскоши. Мать ее уделяла большое внимание украшению интерьеров их скромного замка, но, разумеется, Кастэлмейны и помыслить не могли о таком великолепии.

— Его величество оказал вам большую честь, — раздался позади нее голос Рэвенспера. — Ведь покои эти обычно занимает сама королева!

Внезапно дверь распахнулась, и в спальню молодоженов ввалилась целая толпа придворных под предводительством его величества и неугомонного Тристана. Всем не терпелось лицезреть раздевание молодых и обряд укладывания невесты в супружескую постель. Мужчины схватили Рэвенспера и, давясь от хохота, принялись срывать с него одежды. К счастью, смех их был столь громким, что сквозь него Розанна не расслышала скабрезных шуток и восклицаний, которыми они обменивались между собой.

Женщины тем временем окружили новобрачную, требуя, чтобы Джоанна и служанки освободили девушку от ее подвенечного убора. Розанна с упреком взглянула на мать.

— Как вы могли?!

— Дорогая, ведь свадьба — это веселье и шутки. Нам надлежит не уклоняться от соблюдения обычаев, а свято следовать им. Все хотели бы убедиться, что ты достаешься своему жениху чистой и непорочной. И я рада, что ты сможешь доказать это!

Розанна оцепенела. Краски сбежали с ее лица. Элис, стыдливо опустившая глаза, и Кейт, чей взгляд выражал сострадание к своей юной госпоже, принялись снимать с нее белоснежное платье.

Вскоре их проворные пальцы освободили ее и от нижней рубашки, и от чулок с подвязками. Стоило ей предстать перед собравшимися обнаженной, и грубый смех смолк как по мановению волшебной палочки. В покоях воцарилась благоговейная тишина. Розанна быстро повернулась к собравшимся спиной. Волна темных волос, спустившись до самых колен, скрыла наготу девушки от нескромных взоров. Но Джоанна подошла к дочери и с гордостью приподняла ее роскошные локоны, продемонстрировав бесцеремонным балагурам нежную кожу дочери, точеные линии ее талии и бедер, длинные стройные ноги. В ту же секунду Кейт набросила на плечи Розанны просторную ночную сорочку, как бы давая понять непрошеным гостям, что представление окончено. Розанна повернулась лицом к толпе придворных. Ее высокая грудь вздымалась под тонкой тканью рубахи. Нежная роза была готова покориться своему супругу, ворону…

В это время в другом конце комнаты снова послышался шум и началась веселая возня. Роджер громовым голосом требовал свой домашний халат, но ему со смехом отвечали, что одежда куда-то запропастилась. Пои этом все делали вид, что настойчиво ищут исчезнувший халат и не переставали безудержно хохотать. Роджер без труда догадался, что во главе заговора и на сей раз стоит его брат Тристан и что облачение его спрятано не без умысла.

— Возьми ее! В постель ее! — раздались тем временем настойчивые крики, и гости принялись нетерпеливо подталкивать Рэвенспера к Розанне.

Женщины пытались подвести ее к постели, но она что было сил сопротивлялась им, оставаясь на прежнем месте.

— Нет! Нет! Оставьте меня! — молила она, упираясь.

Роджер взглянул на свою юную супругу, и его поразили боль и отчаяние в обращенном к нему взгляде ее прекрасных глаз.

А крики: «В кровать! В кровать!» становились все неистовее. Роджер знал, что отделаться от назойливых гостей будет не так-то просто. Ему следовало хотя бы сделать вид, что он уступил их требованиям.

— Самое время воткнуть в нее твой длинный меч! — подначивал его какой-то здоровенный кутила с осоловелыми глазами.

— Да, да! Задвинь-ка ей между ног твой ярд! — вторили ему сразу несколько голосов.

Роджер повернулся к королю.

— Выведи их отсюда, когда я подниму ее на руки!

Его величество сдержанно кивнул.

Роджер направился к Розанне. Она окинула его наготу встревоженным взглядом и слегка попятилась. Но он решительно поднял ее на руки и прижался своими горячими полными губами к ее дрогнувшим губам.

— Дорогая, не тревожьтесь! Еще минута, и все они уйдут отсюда. Король обещал мне увести их прочь! — прошептал он ей в самое ухо.

Девушка со вздохом обхватила рукой его мощную шею, и, прижимая к себе ее теплое, податливое тело, Рэвенспер почувствовал, что, несмотря на присутствие множества сторонних наблюдателей, его охватываает неистовое возбуждение. Еще минута, и его член, восстав, соприкоснулся с бедром Розанны. Пьяные гости пришли в восторг и разразились одобрительными возгласами и аплодисментами. Покрывая лицо и шею юной супруги горячими поцелуями, Роджер шагнул к постели. Король махнул рукой, и толпа придворных с явной неохотой покинула спальню молодоженов.

Роджер осторожно опустил Розанну на постель и, подойдя к огромному шкафу, принялся разыскивать свой халат. Ему пришлось немало потрудиться, но в конце концов черный бархатный халат был найден. Роджер облачился в него и подошел к супружескому ложу.

— Простите, дорогая! Но они все выпили лишнего, поэтому давайте не будем судить их слишком строго!

Розанна вытянула вперед обе руки, чтобы не дать супругу приблизиться к ней.

— Рэвенспер, выслушайте меня! Я хочу внести в наши отношения необходимую ясность! — проговорила она, нервно проведя по губам кончиком языка.

Он улыбнулся, изогнув бровь.

— В самом деле?

— Да. В самом деле. Я желаю иметь собственную спальню и смежные с ней покои. Я не намерена делить ложе с человеком, которого не люблю, к которому не питаю даже ни к чему не обязывающей приязни! — Рискнув взглянуть на Роджера, она заметила, что его тонкое лицо выражало помимо вожделения еще и откровенное любопытство, а где-то в глубине его больших темных глаз притаилась насмешка. В то же время во всей его позе чувствовалась сила и стремительность хищного животного, готового в любой момент совершить прыжок… Розанна сглотнула и, снова опустив глаза, твердо продолжала:

— Я хочу довести до вашего сведения, что, поскольку меня силой принудили вступить в брак с вами, я считаю себя вправе отказаться от выполнения ненавистных мне супружеских обязанностей!

— А если я все же буду домогаться вас?

Глаза Розанны расширились от ужаса.

— Неужто вы овладеете мной против моей воли?

Роджер собрался было решительно разуверить ее в этом, но внезапно передумал. С Розанной следовало держать ухо востро, иначе она с первых же дней супружества принялась бы верховодить в доме. Он во что бы то ни стало разбудит в ней женщину! Рано или поздно она станет не менее жадной до плотских удовольствий, чем он сам!

— Вы хотели узнать, не собираюсь ли я изнасиловать вас? — спросил он с выражением брезгливости на красивом лице. — Полноте, Розанна, разве я похож на злодея?

«Еще как!» — подумала девушка.

Между тем Роджер неторопливо, смакуя каждое слово, продолжал:

— Вот увидите, пройдет немного времени, и вы сами станете просить меня доставить вам удовольствие, заключив в супружеские объятия!

— Удовольствие?! — выкрикнула она. — У вас, мужчин, только это на уме! И, право же, будет лучше, если вы с самого начала узнаете, что я вам не какая-нибудь покорная, бессловесная игрушка, вроде Ребекки, и не стану опрокидываться на спину по первому вашему требованию!