Сердце ворона - Хенли Вирджиния. Страница 61

Он кивнул и, прищурившись, спросил:

— Освобождение сэра Брайана в обмен на — что?

— Все, что пожелаете, — проворковала она, метнув на него взгляд, исполненный призыва и обещания.

Больше всего на свете он желал, чтобы она ответила на его любовь взаимностью, и надеялся, что сможет добиться этого. Но не теперь. Теперь ему предстояло довольствоваться лишь физической стороной любви.

— Сначала задаток, — полушутливо потребовал он.

Розаина приподнялась на цыпочки и, обняв его за шею, нежно поцеловала в губы.

— Ну, и каково ваше решение? — спросила она.

— О, ведь вы заранее знали, что я приму ваши условия. Утром я освобожу этого паршивца, пусть отправляется на все четыре стороны. — Подойдя к низкому столику, он наполнил свой кубок из серебряного кувшина, затем подошел к кровати и растянулся на ней.

Розанна смотрела на него с недоумением. Его поведение озадачило ее.

— Соблазните меня, Розанна, — сказал он.

На мгновение она растерялась, но затем губы ее раздвинулись в лукавой усмешке. Он бросил ей очередной вызов, и она примет его, не задумываясь. Она — истинная женщина и сумеет доказать это ему и себе, добившись от него того, чего пожелает!

Розанна поставила тяжелый табурет на некотором расстоянии от кровати и принялась, присев на его краешек, неторопливо раздеваться. Она нагнулась, чтобы снять с ног домашние туфли, и взору Роджера представились белоснежные полушария ее грудей в вырезе платья. Розанна торжествующе улыбнулась, услыхав его протяжный вздох. Приподняв подол платья, она стала с грациозной медлительностью стягивать с ноги чулок и подвязку. Роджер едва сдерживался, чтобы не вскочить с ложа и не заключить ее в объятия. Но он решил непременно досмотреть этот спектакль до конца. Вот она высвободилась из тесного платья, извиваясь, как змея, и осталась в одной рубашке. Аккуратно сложив дорогой наряд, Розанна неторопливо прошествовала к стулу, стоявшему у книжного шкафа, чтобы повесить платье на его спинку. Когда она нарочито медленно проходила мимо камина, Роджер отчетливо увидел силуэт ее безупречной фигуры сквозь тонкую ткань сорочки. Каждое ее движение было рассчитано до мелочей. Теперь она принялась медленно, дюйм за дюймом, снимать через голову шелковую сорочку. Несколько минут она стояла обнаженная, позволяя ему любоваться своим стройным телом, затем подняла руки и высвободила волосы из-под стягивавшей их сетки, так что волны густых темно-каштановых локонов окутали ее тело до самых колен.

Одарив мужа пленительной улыбкой, Розанна опустилась на колени возле обитого кожей сундука. Она медленно приподняла тяжелую крышку и вынула шкатулку из слоновой кости, а потом принялась натирать благовониями свою шею, груди, бедра и щиколотки. Затем она вытащила из сундука ярко-красный шелковый халат, разрисованный черными узорами, и все так же неторопливо облачилась в него. Представление было закончено.

Роджер не мог более терпеть этой сладостной пытки. Бросившись к Розанне, он поднял ее на руки и, словно драгоценную добычу, отнес на ложе. Он улегся на спину и положил ее поверх себя.

— Розанна, о, как я жажду твоей любви!

Лукаво улыбнувшись, Розанна поцеловала его веки, затем провела кончиком языка по контурам его губ, поглаживая своими тонкими пальцами его подбородок.

Роджер с хриплым стоном стянул со своих бедер узкие черные панталоны, обнажив напряженный член. Взяв Ро-занну за руки, он заставил ее охватить свою восставшую мужскую плоть обеими ладонями. Розанна принялась щекотать и поглаживать его, чувствуя, как вожделение с невиданной силой охватывает ее тело. Затем, повинуясь внезапному импульсу, она погладила кончиком его члена свои соски.

— О, Боже, как сладостны твои ласки, Розанна, — выдохнул Роджер.

Страстное желание принадлежать ему овладело не только телом, но и душой Розанны, и снова, в который уже раз, в памяти ее пронеслись слова матери о том, что ей следовало поработить своего мужа, подчинить его своим желаниям. Теперь же она чувствовала, что сама стала его рабой и готова с восторгом следовать желаниям его могучего тела.

Роджер притянул ее к себе и ввел член в ее жаждущее, трепещущее лоно. И она сделала именно то, чего он ожидал от нее: опустив голову ему на грудь, она принялась ритмично двигать бедрами, пока овладевший ею экстаз не заставил ее плотно прижаться к нему.

Но возбуждение Роджера еще не достигло своего предела. Не нарушая соединения их тел, он повернул Розанну на спину и, опираясь на локти, принялся нежно гладить ее роскошные волосы. Через некоторое время она открыла прекрасные, затуманенные страстью глаза и с удивлением произнесла:

— Ты все еще во мне!

Роджер прижался губами к ее соску и стал ласкать его языком. Розанна обняла его за шею, вновь с упоением отдаваясь его ласкам. И Роджер начал неторопливое, плавное движение бедрами. С каждым разом он все глубже и глубже погружался в ее тело. Розанна, всхлипывая, вторила его движениям.

— Я хочу, чтобы ты была моей навек, Розанна, — крикнул он. — Я люблю тебя!

Насытившись друг другом, они еще некоторое время лежали, не разжимая объятий. Розанна осторожно провела рукой по спине Роджера. Коснувшись его ягодиц, она удивленно приподняла брови. Рука ее нащупала два плотных круглых шрама.

— Что это? — прошептала она.

Роджер засмеялся низким, хрипловатым смехом.

— Это память об Уорике, дорогая.

— Да, но… при чем же здесь Уорик? Он что, бил тебя?

— Нет, но, когда мы проходили службу под его началом, он по целым дням не позволял нам вылезать из седел. И мы натирали себе задницы до крови, а потом на месте ран образовались вот такие мозоли. Зато теперь они не причиняют мне ни малейшей боли. То же самое пережил и твой отец, дорогая! И порой мысль о том, что у короля такая же израненная задница, как и у меня, простого смертного, доставляет мне огромное удовольствие!

Они посмеялись, но стоило смеху смолкнуть, как Розанна серьезно спросила:

— Ты знал, что они с моей мамой — любовники?

— Да. Им следовало пожениться, Розанна! И теперь нашу страну не раздирали бы на куски проклятые Вудвиллы!

— Выходит, ты, как и все остальные, ненавидишь королеву! Я давно собиралась расспросить тебя о твоем отношении к ней. Но скажи, за что ее любит мой отец?

— Я не назвал бы это любовью, но Елизавета несомненно имеет огромную власть над его величеством.

— Я слыхала, что она держит его за… уд. Вероятно, королева весьма искусна в любовных играх!

— Нет, Розанна. По моему убеждению, она — одна из тех холодных, расчетливых женщин, которые всей душой ненавидят плотские утехи. Она умело манипулирует королем, дозволяя ему обладать ее роскошным телом лишь в обмен на очередные подачки проклятым Вудвиллам. А когда его величество изменяет ей с другими женщинами, она разыгрывает из себя оскорбленную добродетель, и Эдуард во искупление своей вины опять-таки одаривает ее родню все новыми землями и осыпает деньгами. О, эта женщина хитра, как лиса, и коварна, как змея. Я не устаю благодарить Бога, что ты у меня совсем другая!

Розанна внезапно почувствовала себя неловко. Ведь она пыталась проделать с ним именно то, в чем он с таким гневом обвинял королеву: она хотела поработить своего супруга, подчинить его своей воле, заставить есть с ее ладони.

— А что ты имеешь в виду? — спросила она.

— То, что ты, во всяком случае, не холодна! Твое тело получает столько же удовольствия от наших объятий, сколько и мое!

— Откуда ты знаешь?

— Когда я прикасаюсь к твоим соскам, они еще нежны и мягки, но стоит мне погладить их пальцами, и они становятся твердыми, упругими. Мне нравится ласкать их губами и языком… Вот так…

И они снова предались упоительным ласкам, и каждый стремился стать неотъемлемой частью другого. И потому в момент соединения их тел обоим стало казаться, что и души их слились воедино, став на несколько сладостнейших мгновений одной душой…

Никогда еще в своей жизни Роджер не испытывал такой полноты счастья, такой благодарности Богу и судьбе. Приподнявшись на локте, он не сводил восторженного взгляда с лица Розанны. Вдруг воцарившееся молчание нарушил ее голос: