Соблазненная - Хенли Вирджиния. Страница 84

Когда они остались в дезабилье и Мария, краснея, хихикала, а Георг смеялся и у него твердело, карты были забыты ради других забав. Мария Фитцгерберт возбуждала принца больше всех женщин, каких он знал. У нее было румяное личико. Волосы были так прелестны, что она никогда их не пудрила, и светло-золотистые локоны свободно спадали на пухлые плечи. Но больше всего возбуждали Его высочество ее груди. Они были необычайно большие и мягкие, создавая пышные, но по-матерински женственные формы, которые так сильно влекли Георга.

С озорными мальчишескими искрами в глазах Георг достал розовый шелковый мешочек. Это была новая игрушка, которую называли воздушным шариком.

— Что это, Георг?

— Это очень интересная игрушка, маленький воздушный шар. От теплого воздуха он летает. Давай поиграем, Пусси. — Он надул шелковый мешочек, и тут уж игра началась всерьез.

Посланный Георгом шарик отскочил от грудей Марии, потом от ее ягодиц. Скоро он уже отважно пытался поддавать его своей длинной битой, наблюдая, как от смущения титьки у Марии стали красными, как тот шарик. Шарик в теплой комнате подскакивал все выше. Мария прыгала за ним, ее роскошные груди прыгали вверх и вниз, пока принц не обезумел от желания. Он заключил ее в объятия, и они, запыхавшись, растянулись поперек огромной кровати.

Лежа на спине и глядя на потолок, Мария видела в зеркалах отражение их обнаженных тел. Это до предела возбуждало чувственность. Она зачарованно следила, как он взбирается на нее. Никогда еще она не испытывала такого трепетного ожидания. Оба ее мужа были в возрасте. Георг был очень крупным мужчиной в расцвете молодости. Тело Марии сделало его могучим любовником.

От трения его мощного царственного меча она скоро отдала влагу. Мария прикусила губу, в то время как на нее волна за волной накатывалось неизъяснимое наслаждение. Наконец, не в силах сдерживаться, она вскрикнула. А Возгласы наслаждения были настолько заразительны, что 'Георг заработал с новой энергией, доставая все глубже., Держа в обеих руках великолепные груди, он напоследок погрузился по самую рукоятку, и оба вскрикнули от удовлетворенной страсти. Потом она баюкала его в своих руках, чувствуя, как он жарким ртом сосет ее грудь, пока не уснул, и, глядя в зеркальный потолок, думала о странностях жизни. При своих престарелых мужьях она была не более чем сиделкой; теперь, наоборот, стала участницей детских забав мальчишки, который станет королем.

Проснувшись, Тони тут же вспомнила об ужасах прошлой ночи. Настроение сразу упало, в желудке появилась неприятная тошнота. Она не могла держать при себе пережитое, но и не хотела пугать бабушку.

Тони решила поговорить с мистером Бэрке, а поскольку Роз никогда не спускалась раньше принятых у порядочных людей десяти часов, время для разговора было самое подходящее. За завтраком она дала понять мистеру Бэрке, что хотела бы поговорить с ним наедине. Верный слуга, последнее время беспокоившийся за молодую хозяйку, надеялся, что Антония доверит ему свои тайны.

Тони, выйдя из-за стола, прошла в салон, в котором обычно принимали гостей. Через несколько минут к ней присоединился мистер Бэрке, плотно закрыв за собой дверь от любопытных горничных.

Тони очень хотелось курить, но в присутствии мистера Бэрке она подавила желание.

— Прошлой ночью случилось нечто ужасное. Мой кузен, должно быть, следил за мной в Воксхолл-гарденс. Я из предосторожности присоединилась к знакомым, полагая, что на людях безопаснее, но потом оказалась одна в тумане и услышала, что меня преследуют. Со страху потеряла голову. Заблудилась и побежала. Мистер Бэрке, я чувствовала себя как загнанный в нору кролик.

От нахлынувших на нее страшных воспоминаний у Тони перехватило горло.

Мистер Бэрке видел, как у нее затряслись руки, и в голове его мелькнула ужасная мысль, что ее изнасиловали.

— Продолжай, дитя мое. Можешь рассказать мне все, — мягко вымолвил он.

— Я поняла, что нужно немедленно выбираться из Воксхолла. Опасность таилась в каждой аллее, под каждым деревом. Наконец я отыскала выход и с облегчением вздохнула, выйдя на оживленную улицу. Но это длилось недолго. Меня сзади толкнули, и я упала на мостовую под копыта и колеса приближающейся упряжки. Только чудом мне на этот раз удалось избежать смерти. Каким-то образом лошади промчались мимо меня, а карета не переехала своими колесами.

— Боже мой, прошлой ночью ты вернулась домой вся в синяках, а я ничем не помог. Тони покачала головой:

— Я только ушиблась, но испытала больше, чем боль от ушибов. Я испугалась. По-настоящему испугалась, мистер Бэрке. Я не боюсь встретиться с Бернардом Лэмбом лицом к лицу. Не страшась, встречалась с ним на дуэли. Но он меня выслеживает, и я не знаю, когда он нанесет удар. Ни с того ни с сего я оказалась абсолютно беззащитной и напугана до смерти.

Мистер Бэрке сурово поджал губы и в бессильной ярости сжал кулаки:

— Грязный, извращенный, злобный трус. Надо сообщить твоему опекуну, миледи. Он обязан защитить тебя. Отныне я буду всюду сопровождать тебя, и не без оружия!

Мистер Бэрке давно считал, что бремя сохранения Лэмб-холла было не для хрупких девичьих плеч. Маскарад представлялся убедительным поначалу, но ему совсем не следовало одобрять такой ужасный, скандальный замысел. Он должен был понять, что, после того как Бернард Лэмб вызвал гибель Антони, опасность станет угрожать Антонии.

Тони тяжело опустила плечи:

— Мне претит сама мысль, что нужно говорить Адаму Сэвиджу, навлекая на себя его презрение. Однако, по-моему, выбора нет. Обращаться больше не к кому. Пойдешь со мной на Хаф-Мун-стрит?

Мистер Бэрке предложил пойти следом за Антонией, а Яне вместе с ней. Таким путем он заметит всякого, кто следит за молодым лордом Лэмбом, и прикроет ее со спины.

Тони без приключений добралась до дома в Мейфер и стала ждать в приемной мистера Бэрке.

Адам Сэвидж как раз спускался по ступеням, собираясь уходить.

— Тони, именно ты мне и нужен. Как обычно, я опаздываю в палату, но несколько минут ничего не изменят. Я хочу, чтобы ты оказал мне огромную услугу, но это означает, что нужно съездить в Ирландию.

— В Ирландию? — Тони ухватилась за его слова, увидев возможность бежать из Лондона и скрыться от Бернарда Лэмба.

— Да. Хочешь верь, хочешь не верь, но я собираюсь пополнить высокочтимые ряды аристократии, — насмешливо начал он, — правда, ирландской аристократии. Его королевское высочество, хотя и небескорыстно, предложил мне на выбор два замка. Не говоря уж о том, что у меня нет времени, я не слишком разбираюсь в замках. Но думаю, что ты разбираешься…

Такая замечательная новость сразу подняла настроение Тони.

— Ну, можно сказать, я понапрасну потратил отрочество, изучая старинную архитектуру.

— Теперь у тебя есть возможность проверить свои познания на практике. Мне бы хотелось, чтобы ты побывал в Блэкуотере, это в графстве Уотерфорд, и дал свою оценку. Возможно, на следующей неделе я найду время посетить другое владение, в Корке. Потом мы встретились бы в Блэкуотере и вместе вернулись домой.

В это время подошел мистер Бэрке.

— Доброе утро, Бэрке. Может быть, съездишь с Тони в Ирландию? Пойдем наверх, я попрошу Слоуна написать, как туда добраться, и дам денег на поездку. Лучше всего отправиться морем из Бристоля.

Мистер Бэрке видел, что Антония не рассказала Сэвиджу о событиях прошлой ночи. В данный момент она верила, что предложенная поездка в Ирландию была для нее спасением. Мистер Бэрке знал, что поездка лишь откладывала неизбежное признание опекуну, кто она на самом деле. Однако он знал свое место и не помышлял открывать ее тайну. Решение целиком зависело от нее.

Тони с легким сердцем возвращалась на Керзон-стрит.

— Хочу поблагодарить вас, мистер Бэрке, за то, что не заставили меня признаться. Покинув Англию, я буду чувствовать себя в большей безопасности. Вы ведь не возражаете поехать со мной?

— Вполне уместно, чтобы я сопровождал вас, к тому же мне не терпится побывать на родине. Тони боязливо оглянулась через плечо: