Сокол и цветок - Хенли Вирджиния. Страница 42

– Дочь твоего брата – настоящий лакомый кусочек. Сколько возьмешь за нее?

Джон почувствовал прилив раздражения. Если он не может заполучить Джезмин, будь он проклят, если допустит, чтобы Честер пристроился между ее ляжками! Король постарался выиграть время.

– Желаешь переспать ночку или имеешь в виду что-то более постоянное?

Грубость явно пришлась не по нраву Честеру – оспины на щеках едва заметно побелели.

– Я имею в виду женитьбу. И поговорил бы с Сейлсбери, но тот уже обручил ее с молодым де Бергом.

Мысли Джона лихорадочно заметались, так что ему пришлось бороться с собой. Очевидно, Честер так околдован, что готов заплатить любую цену. Джону самому хотелось заполучить девушку, но руки чесались отобрать у приятеля хоть часть его богатств. И тут его осенила великолепная идея, король понял, что может разом убить двух зайцев. Он заключит секретное соглашение с Честером и выполнит его, но когда Джезмин станет замужней женщиной, следовательно, выйдет из-под власти отца, брата коро-* ля, Джон сможет насладиться ею.

К концу ужина на столах появились засахаренные фрукты и кувшины с вином и элем. Изабелла весело захлопала в ладоши, увидев Ориона, появившегося в центре зала. Искусный фокусник сорвал неизвестно откуда взявшуюся розу и с низким поклоном преподнес королеве. Потом прошел вдоль стола, вытаскивая из уха каждого сидевшего за столом блестящие шелковые вуали. Изумленные крики подвыпивших гостей смешивались с хохотом и радостными воплями зрителей, и каждая очередная жертва трюков Ориона немедленно становилась объектом грубых шуток собравшихся. На глазах восхищенной публики Орион высоко поднял руки, и две белоснежные голубки, слетев с ладоней, уселись на потолочные балки.

Джон, перегнувшись через Изабеллу, спросил хозяина замка, графа Ноттингема:

– Нет ли у тебя тех танцовщиц, которые ходят на руках, так что все ноги видать?

Ноттингем, бросив смущенный взгляд на Изабеллу, извинился за непредусмотрительность. Тем временем Орион начал превращать предметы в камни. Изабелла много дней ждала этой забавы, с тех пор как услыхала, что только Орион способен на столь великое волшебство. Он просил зрителей одолжить какой-нибудь предмет, и сразу десятки рук протянулись к магу. Он выбрал кольцо, нож, кубок и даже чью-то туфлю и произнес заклинание:

– Призываю силы Солнца и Луны помочь мне и исполнить мою волю!

И раздал владельцам каменные кольцо, нож, кубок и туфлю. Собравшиеся были потрясены. Глаза Джезмин широко раскрылись от изумления, при виде отданной Ориону ложки, тоже превратившейся в камень.

– Разве это не удивительно? – спросила она, ни к кому в особенности не обращаясь. Но Эстелла громко фыркнула.

– В нескольких милях отсюда по этой стороне Шеффилда есть известняковая пещера. Люди оставляют внутри различные вещи, а вода, капающая с потолка, покрывает их каменным налетом. Орион, или О'Райен, как я его называю, просто заменил ложку, которую ты дала, на принесенную из пещеры. Графиня Уорвик заразительно расхохоталась.

– Ты уверена?

– Конечно. Заметили, как он выбрал самые обыкновенные предметы из тех, что ему предлагали? Попробуйте попросить превратить в камень нечто очень редкостное, например королевскую корону, и он тут же опозорится, – закричала старуха на весь зал.

Орион метнул на нее злобный взгляд, но притворился, что не слышит. Зато остальные сразу подхватили слова Эстеллы: «Мою тещу!» – вопил один.»Нет, лучше жену», – протестовал другой. Как всегда при виде обезумевшей от выпитого вина толпы, Орион поднял руки, стараясь их успокоить.

– Если хотите, чтобы я вернул вам вещи, отдайте камни – и я уничтожу колдовство.

– Ну да, – издевательски подтвердила Эстелла, – клянусь силами Земли и Моря, он это сделает!

– О, прекрати, Эстелла, пока я не обмочилась, – простонала графиня Девон.

Изабелла, веселившаяся, как ребенок, наконец встала.

– Джезмин Сейлсбери сейчас погадает нам на картах таро, чтобы развлечь дам, а господам я дозволяю играть в кости или найти другие занятия, более соответствующие их вкусам.

Большинство мужчин в зале поднялись из-за стола и наполнили кубки в предвкушении нескольких часов игры. Почти все, кроме короля и графа Честера.

Джон спрыгнул с возвышения, взял Джезмин за руку, подвел к приятелю, поднял как ребенка и вручил Честеру.

– Бесценное сокровище, – подмигнул он.

– Только не для самого богатого человека в Англии, – сделав гримасу, возразил граф.

Де Берг, стиснув зубы, в немой ярости наблюдал, как обращаются с его нареченной. Джезмин сменила один вызывающий наряд на другой, только чтобы позлить его, – Фолкон искренне хотел верить в это. Темные брови зловеще сошлись, когда он вспомнил мужчину, скрывавшегося в спальне Джезмин. Фолкон мрачно оглядел зал. По крайней мере, он был уверен в одном – это не Честер. Хотя граф казался очень сильным, его руки и ноги были слишком длинными и худыми – уж его никак нельзя назвать ловким, словно пантера! Фолкон внимательно прислушивался к обрывкам разговоров своих рыцарей, приезжих дворян и Ролфа Мердока, шерифа Ноттингемского, смертельно уставшего от бесчисленных жалоб. Казалось, все только и думали о разбойнике, засевшем в здешнем лесу. Если верить слухам, люди стекались к нему со всех сторон, десятками и сотнями, и, хотя за его голову назначили награду, никто и не подумал выдать его стражникам. Фолкон в десятый раз выслушивал извинения Мердока в своей несостоятельности как шерифа:

– У меня не хватает людей. Я намереваюсь просить короля о подкреплении – необходимо прочесать лес и очистить здешние места от этого сброда.

Де Берг презрительно скривил губы. Какая-то жалкая кучка крестьян и фермеров сделала шерифа всееобщим посмешищем. Сумел бы он выстоять против злобных дикарей, валлийцев и шотландцев, буйных и жестоких, как горные львы, явившиеся, чтобы грабить и уничтожать? Фолкон 'не желал и думать о разбойнике! Он покачал головой, когда его рыцари предложили сыграть в кости, и зашагал к возвышению, где Джезмин была поглощена гаданием на красиво разрисованных ею для королевы картах.

Эстелла поднялась из-за стола, предчувствуя затруднения для внучки, если королеве выпадут плохие карты. Де Берг скользнул на освободившееся место между двумя вдовами, бросил на Честера предостерегающий взгляд, достаточно холодный и жесткий, чтобы вселить страх в любого соперника, но теперь, когда королева потребовала от девушки заняться гаданием, король и Честер ушли с возвышения. Ноттингем следовал за ними, словно ручная гончая. Де Берг с удивлением понял, что дамы целиком поглощены картами. Почему женщины так наивны? Что делает их столь доверчивыми? Они готовы, рады, жаждут быть обманутыми! Он в два счета доказал это себе, деля внимание между двумя вдовушками. Обе мгновенно растаяли и дали понять, что не прочь провести с ним веселую ночку. Теперь оставалось только решить, какую из них он больше хочет.

Изабелла, желающая всегда и во всем быть главной, перетасовала большие карты таро, загадала желание и вынула .наугад десять табличек, и с каждой новой картой Джезмин все больше мрачнела. Будущее королевы виделось в самом черном свете. Изабелла, возможно, прикажет немедленно казнить Джезмин, если та скажет правду перед собравшимися женщинами.

Но тут ее паника улеглась. Она играет роль. И уже отрепетировала реплики и выражения на тот случай, если выпадут плохие карты. Подняв глаза, девушка увидела де Берга. Тот смотрел холодно, безразлично, словно не выделяя ее из толпы остальных. Заметив рядом с ним женщин, она мгновенно возненавидела их!

Но королева ждала, и пришлось начать предсказания. Для ушей де Берга ее голос звучал звоном серебряных колокольчиков – чистым, ясным, волшебным. Он глядел на соседок и понимал, что не хочет ни одну. Ему нужна Джезмин, нужна такой, какая она есть. Будь она проклята, своевольная маленькая ведьма, он должен добиться ее!

– Королева пантаклей ваша первая карта, и поэтому представляет вас, ваше величество, – сказала Джезмин.