Страстная женщина - Хенли Вирджиния. Страница 3

— Госпожа Хардвик, здесь неподалеку меня ждет лодка Если позволите, я довезу вас до пристани, — предложил Кавендиш.

Бесс, не веря своим ушам, изобразила нерешительность:

— Милорд, мне не хотелось бы злоупотреблять вашей добротой…

— Мой долг — позаботиться о вашей безопасности. Бесс облизнула губы.

— Вы предлагаете мне защиту, милорд, но кто, скажите, защитит меня от вас?

— На вас невозможно сердиться, — усмехнулся Кавендиш. — Вообще-то девушке не стоит полагаться на благородство лондонских джентльменов. Но маркиз Дорсет может поручиться за меня. Уверяю, я доставлю вас в Дорсет-Хаус в целости и сохранности.

Бесс скромно опустила ресницы.

— Не могу отказать вам, милорд, если вы настаиваете. Кавендиш был готов поклясться, что первая уступка Бесс не станет последней.

— Она еще совсем ребенок, Повеса, — напомнил Генри Грей, умышленно употребив сомнительное прозвище друга.

— Поверь, я окружу ее всяческой заботой. — В глазах Кавендиша вспыхнул дьявольский огонь.

Спускаясь к реке, Бесс с любопытством разглядывала спутника — крупного, широкоплечего, с мощной грудью. Его загар свидетельствовал о том, что он подолгу бывает на свежем воздухе. Красиво очерченные губы, казалось, созданы для улыбки. Ветер разметал каштановые волосы Кавендиша, карие глаза смотрели на нее с чуть заметной иронией. Бесс уже догадалась, что самоуверенный Повеса Кавендиш не пропускает ни одной смазливой мордашки. Однако недостатки восполнялись тем, что он имел влиятельных друзей и проявлял явный интерес к самой Бесс.

Кавендиш первым спрыгнул в барку, потом подал девушке руку, привлек к себе, обхватил за талию и легко поднял ее в воздух. Бесс едва удержала вышитый чепец, который чуть не свалился в воду; ее рыжие волосы засияли под солнцем, как расплавленное золото. У Бесс, изумленной грубоватой силой и напористостью Кавендиша, слегка закружилась голова.

Необычайные волосы девушки и прикосновение к ее стройному телу произвели на самого Кавендиша поразительное впечатление. Его охватило возбуждение.

Бесс поспешно высвободилась из его объятий. Невинная девушка не знала, как проявляется у мужчин вожделение, однако понимала, что выходка ее нового знакомого не должна остаться безнаказанной.

— Прошу вас не забываться, сэр. Я не терплю фамильярности! — Она прошла на корму и села, расправив пышные юбки так, чтобы Кавендиш не мог пристроиться рядом.

Усмехнувшись, Кавендиш подал знак лодочнику и расставил пошире мускулистые ноги, чтобы удержать равновесие. Моду в те годы диктовал король, а потому все мужчины подчеркивали свои достоинства облегающими панталонами и камзолами, едва доходившими до бедер.

Бесс, сделав вид, будто ничего не замечает, вдыхала влажный речной воздух.

— Я люблю Лондон, — задумчиво проговорила она, мысленно возвращаясь в парк лорда Грея. — Как прекрасно, должно быть, иметь три дома на берегу реки!

— Дворец Челси не принадлежит Греям, хотя они часто бывают там. Значит, вам хотелось бы иметь три дома? — иронически осведомился Кавендиш.

— Еще бы! Впрочем, мне хватило бы и одного.

— Любопытно… — Кавендиш понял, что его новая знакомая так же честолюбива, как и он. Пожалуй, было бы весьма заманчиво удовлетворить ее желания. — Пролетите, как ваше имя? — спросил он.

Бесс перевела на него взгляд:

— Элизабет Хардвик. Я компаньонка леди Заук. А у вас есть титул?

Кавендиш засмеялся:

— Пока нет. Я зарабатываю на хлеб честным трудом.

— Каким именно, сэр?

Он был очарован ее прямотой.

— Я — член Земельной комиссии. Девушка вздрогнула.

— Боже милостивый! Стало быть, вы имеете отношение к Сиротскому суду? [1]

Кавендиш воспринял ее вопрос философски:

— Не совсем так. Я занимаюсь владениями монастырей, но оба суда созданы с одной и той же целью: приумножать богатства короны.

— Так вы грабите людей! — возмутилась Бесс.

— Тише, Элизабет! Меня вы можете обвинять в чем угодно, но обвинения в адрес монарха расцениваются как государственное преступление. Я служил у Томаса Кромвеля, пока ему не отрубили голову. И вот, как видите, пережил своего патрона, и теперь служу королю — а все потому, что умею держать язык за зубами.

Подавшись к нему, Бесс доверительно сообщила:

— Моей семье принадлежало поместье Хардвик-Мэнор в графстве Дербишир. Но поскольку к моменту смерти отца мой брат Джеймс не достиг совершеннолетия, алчный Сиротский суд отнял у нас поместье — до тех пор, пока брат не подрастет.

— Мне очень жаль. Существует немало способов избежать таких потерь.

— Неужели? Мама пыталась протестовать, но в этом ужасном суде ее никто и слушать не стал!

— Управление поместьем могли бы доверить опекуну. Вам следовало обратиться к адвокату. Это обходится недешево, но игра стоит свеч. Выигрывает всегда та сторона, у которой более сведущий адвокат.

— Вы только что дали мне весьма ценный совет. Ах, если бы я была мужчиной! Мужчин учат тому, что может пригодиться в жизни. А дочери леди Заук изучают латинский и итальянский языки — по-моему, это напрасная трата времени. Я попросила буфетчика показать мне, как вести книги расходов, — это гораздо полезнее.

— Это пригодится, когда у вас будет свой дом, — насмешливо согласился Кавендиш.

— Не смейтесь надо мной, сэр. У меня непременно будет собственный дом! Я хочу многому научиться — например, покупать и продавать недвижимость. Ручаюсь, вы могли бы преподать мне немало уроков. О, я так любознательна!

Кавендиш вновь ощутил возбуждение. «Боже милостивый, — думал он, — я и сам не прочь стать твоим учителем». Он улыбнулся:

— Уверен, вы стали бы способной ученицей.

Лодка уже причалила к пристани, но Уильяму не хотелось расставаться с девушкой. Выпрыгнув на каменные ступени пристани, он помог ей выйти.

— Госпожа Хардвик, вы — восхитительная попутчица. Леди Заук — моя давняя знакомая. Пожалуй, пора засвидетельствовать ей почтение.

Бесс наконец смилостивилась и одарила спутника ослепительной улыбкой, прекрасно сознавая, что сумела пробудить в нем интерес к своей персоне.

Глава 2

Вручая хозяйке дома письмо от Фрэнсис Грей, Бесс не без оснований опасалась суровых упреков за то, что так долго отсутствовала, не испросив позволения.

— Роберту Барлоу нездоровилось, леди Маргарет, — объяснила она, — поэтому я сама отнесла ваше письмо леди Фрэнсис. Она очень обрадовалась мне, поскольку приготовила вам приглашение.

Раскрыв письмо, Маргарет Заук быстро пробежала его глазами.

— Как чудесно! Мы все приглашены в Челси на целую неделю. Наконец-то мы с Фрэнсис всласть поболтаем! Бесс, дорогая, нам предстоит столько хлопот, а я даже не знаю, с чего начать.

— Насчет девочек не беспокойтесь, леди Маргарет. Я начну укладывать вещи немедленно.

— Ты умница, Бесс! Не знаю, как бы я справилась без тебя. Пойдем ко мне в гардеробную: я хочу посоветоваться с тобой, что из одежды взять с собой в Челси.

Бесс пришла в восторг: она восхищалась нарядами леди Заук и питала естественное пристрастие к модным туалетам. Она прибыла в Лондон с одним-единственным платьем, а теперь благодаря щедрой хозяйке дома ее гардероб увеличился вчетверо. Следуя за леди Маргарет в соседнюю комнату, девушка подумала, что пора обзавестись еще парой нарядных платьев.

Пересматривая вместе с хозяйкой десятки роскошных и дорогих туалетов, Бесс небрежно обронила:

— Один из друзей лорда Дорсета просил передать вам привет. Кажется, его фамилия Кавендейл или что-то вроде этого…

— Повеса Кавендиш! Близкий друг Генри Грея и любимец столичных дам! Не забыть бы пригласить его на ужин. Сэр Джон радуется его обществу, да и я, признаться, с детства неравнодушна к Уильяму…

— Леди Маргарет, но этот джентльмен выглядит намного старше вас! — Бесс ловко изобразила изумление. Уловка сработала.

— Я польщена, Бесс, однако мы с ним ровесники. Он овдовел в молодости, а сейчас ему за тридцать.

вернуться

1

Сиротский суд — суд по делам опеки.