Вечный капитан (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич. Страница 6

Капитан, он же купец и судовладелец, — плотный пожилой мужчина с непропорционально большой головой, на которой красовалась алая шапка типа низкого цилиндра, бегающими карими глазами под густыми, кустистыми бровями, мясистым крючковатым носом, густыми черными усами, почти полностью скрывавшими верхнюю губу, и небритым, закругленным подбородком. Одет капитан в льняные белые рубаху и порты, мятые и настоятельно требующие стирки. Он упал передо мной на колени и взмолился на ломаном варианте того французского, на котором общались граждане Латинской империи:

— Забирайте всё, только не убивайте! Мы тоже христиане! Разрешите нам уплыть на лодке!

Акцент показался знакомым, поэтому произнес одну из известным мне фраз на армянском:

— Как тебя зовут?

— Андроник, — ответил удивленный капитан.

— Откуда ты? — продолжил я допрос, перейдя на греческий.

— Киликия, — ответил он на греческом, которым владел довольно сносно.

Киликия — это армянское государство на побережье Средиземного моря. В будущем его территория станет частью Турции, и от армян там не останется и следа. Старые народы не хотят жить на исторической родине, не понимая, что в других местах в лучшем случае просто растворятся. Хотя, кто точно знает, где историческая родина каждого народа?! Если копнуть поглубже, окажется, что все пришлые.

— Что и куда вез? — спросил я.

— На Кипр господам тамплиерам ткани сирийские, ковры, утварь, бумагу, стекло, — перечислил Андроник. — Всё, что им надо для хорошей жизни.

— Мы тоже любим хорошо жить, нам эти товары пригодятся, — сказал я и задал следующий вопрос: — Какие у тебя отношения с византийскими купцами?

— Обычные, деловые, — ответил он.

— Сейчас мы пойдем в Кларенцу. Там отпущу тебя за выкуп в сотню золотых, если византийцы за тебя заплатят, — сообщил я. — Можешь договориться с ними и выкупить свое судно или продам венецианцам.

— На судно у меня не хватит денег, на выкуп бы набрать, — пожаловался армянин.

Поскольку он не начал торговаться, денег не только на выкуп, но и на судно у него хватит. Побоялся, что я, узнав об этом, повышу сумму выкупа. О чем я и сказал Андронику, добавив:

— Мне некогда ждать большой выкуп за тебя и выгодно продавать твое судно. Быстро получу деньги от тебя или венецианцев — и поплыву домой с твоими товарами.

— Не хватит у меня денег, — повторил он, но, судя по тому, как быстро забегали глаза, обрадовался, что сможет выкрутиться сравнительно легко.

Капитана я забрал на шхуну, на его судно посадил десять дружинников во главе с Мончуком. Матросам пообещал, что все они будут отпущены по прибытию в порт. Рабы станут свободными. После чего отправились в гости к моим родственникам по жене. Шли на приличном удалении от берега, чтобы не встретиться с пиратами. Если их нападет много, мы-то на шхуне отобьемся и уйдем, а вот захваченное тихоходное судно придется бросить. Дотащить добычу до логова иногда труднее, чем захватить ее.

Путь до Кларенцы растянулся на шестнадцать дней. На шхуне, оставив добычу в открытом море, подходили к острову Крит, брали свежую воду. Когда через полдня вернулись к захваченному судну, дружинники во главе с Мончуком орали от счастья. Они боялись, что не найдем их. Даже капитан-армянин очень удивился, как точно я вышел к оставленному в открытом море судну. Для него большой проблемой было выйти точно к Кипру, поскольку до компаса еще не додумались. Точнее, успели забыть, потому что тысячи две лет назад компасом пользовались финикийцы. За такой продолжительный срок чего только не забудешь! Андроник рассказал мне, что сперва вдоль материка следовал до нужного мыса, после чего поворачивал на юг. Если дул бриз, плыть приходилось ночью, поэтому направление определял по Полярной звезде. Промахнуться было трудно, потому что Кипр вытянулся с запада на восток километров на сто пятьдесят плюс на нем горы высокие, виден издалека. На обратном пути ориентировался по солнцу, учитывая его смещение по небосклону. Навигация, как наука, в тринадцатом веке находилась в младенческом возрасте.

6

В Андравиде меня встретили, как желанного гостя. Жоффруа де Виллардуэн-старший побаливал, поэтому почести мне оказывал его старший сын. Я порадовал их подарками, в том числе и из захваченного на армянском судне. Тещу в придачу порадовал рождением еще одного внука. На этот раз она даже не соизволила бросить уничижающий взгляд на бездетную невестку.

Ссора между женщинами перешла в более пламенную фазу. Причиной был Роберт де Куртене, брат Агнессы, который находился в Андравиде. Это был довольно безвольный и беспутный молодой человек слабого сложения, но приятной внешности, с густыми каштановыми волосами и голубыми глазами. Странным образом пороки не отражались на его красивом лице. Не имея ни сил, ни способностей к ратному делу и управлению государством (отсутствие одной из этих способностей ему бы простили), Роберт стал императором Латинской империи после смерти отца и отказа от трона старшего брата Филиппа, маркграфа Намюрского. Старший брат трезво рассудил, что лучше прочно сидеть графом, чем шатко императором. Роберт де Куртене рулил не долго. Империя и так находится на грани гибели, а тут еще ее глава, забросив все дела, проводит дни в кутежах и других развлечениях. Последней каплей стал его тайный брак с дочерью простого рыцаря Балдуина Нефвилля. Женить его собирались на дочери Ивана Асеня, чтобы превратить врага в союзника. Когда тайное стало явным, бароны схватили жену и тещу Роберта. Первой отрезали нос и веки, а вторую утопили, поскольку каждый барон тоже имел тещу и знал, какое ядовитое это существо. Роберт сбежал к Папе Римскому, который не поверил, что такой приятный молодой человек может быть беспутным, заступился за него. Даже такая мощная поддержка не помогла. Роберт добрался до Андравиды и начал созывать на помощь рыцарей, ожидая поддержки и от ахейской родни, чтобы отобрать трон у своего младшего десятилетнего брата Балдуина, регентом при котором была их мать Иоланта и за которого теперь сватали дочь болгарского царя. Иван Асень держал паузу, ожидая, когда Папа Римский признает Балдуина императором. Под знамя Роберта де Куртене собралось лишь десятка три таких же разгильдяев, как он сам. Жоффруа де Виллардуэн не мог отказать знатному родственнику, но и ввязываться из-за него в драку тоже не собирался. Ссылаясь на свою болезнь, тянул время. В результате страдающей стороной оказался Жоффруа-младший. С одной стороны его пилила жена, требующая помочь ее любимому брату, а с другой — мать, дававшая понять, что бездетной невестке пора в монастырь. День он проводил в спорах с одной женщиной, а ночь — с другой. Наследник Ахейского княжества на собственной шкуре познавал, что истина рождается в споре с умным, в споре с дураком рождаются неприятности, а в споре с женщиной — неприятности истины.

Армянский купец и капитан Андроник связался не с венецианскими купцами, а с тамплиерами, которые давали в кредит всего под десять процентов. Венецианцы начинали с сорока и не опускали ниже двадцати. Поскольку на Руси не было офисов «Банка «Тамплиеры», где я мог бы обналичить их вексель, пообещали через пару недель подогнать всю сумму золотом. Кстати, Андроник, попав на сушу и убедившись, что я не собираюсь обирать его до нитки, решился выкупить не только свое судно, но и часть товаров, которые не поместился в мою шхуну. Заодно договорился в счет долга перевезти груз тамплиеров их подельникам на Крит. Подозреваю, что, благодаря этому, заработает даже больше, чем потеряет. Я составил ему план перехода вдали от берегов и пиратов, указав курсы и точки поворотов. Курсы он будет держать по магнитному компасу, который в Кларенце изготовили по образу и подобию моего. За время перехода капитан убедился в полезности этого прибора и научился им пользоваться. Посоветовал Андронику начать работать на линии Киликия-Венеция. Один такой рейс будет приносить ему больше прибыли, чем десяток на Кипр.