Дай волю чувствам (СИ) - Блесс Эйвери. Страница 26

- Вы правы, за самоуправство надо наказывать. Поэтому, как только у меня появятся достоверные сведения обо всем, об этом, я вам обязательно их сообщу. А сейчас, я бы хотел узнать, что с моими новыми территориями.

Получив на руки необходимые документы о земельном переделе, я поспешил домой. Мне жизненно необходимо было поговорить с Таисией и услышать еще раз ее рассказ о своей жизни, желательно более подробный. От одной мысли, что я мог ошибиться в ней, на душе все пело. И пусть начало у нас сложилось не самым удачным образом, но дальше-то все может быть иначе.

Сойдя с трапа самолета, я первым делом поспешил в ювелирный магазин. Кольцо выбирать не имеет смысла, все равно не помню размера пальцев Таисии, а вот серьги вполне даже подойдут. Еще я заскочил в кондитерскую, накупив всевозможных пирожных так как помню с каким удовольствием она их ела. Ну и конечно же, цветы. А теперь можно ехать сначала разговаривать, а потом, если что, можно будет и помириться.

Только переступив порог своего дома, я уже понял, что-то не так. Вместо родных теплых объятий, меня встретил печальный взгляд матери.

— Что такое? Что-то произошло с Таисией?

- Ионел…

Я не дал ей договорить и, уронив на пол и букет, и коробку со сладостями, кинулся вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Девушки нигде не было, ни в моей спальне, ни в других комнатах. Я не чувствовал ее присутствия в доме. Разве что остаточный запах. Грудь сдавило от самого страшного предположения.

Нет. Я не готов это принять. Зарычав, со всей силы саданул кулаком по стене, в надежде, что физическая боль, хоть немного утихомирит то, что творилось в моей душе и душе зверя.

- Ионел…

Мама подошла сзади, обняв меня крепко.

— Где она? Где Таисия?

Мне с трудом удалось прорычать вразумительно вопросы, так как зверь рвался наружу.

— Уехала.

— Уехала? — я неверяще посмотрел на мать, облегченно выдохнув. Уехала, это не умерла. Главное, что живая. Меня понемногу начало отпускать. Того кто уехал, в отличие от того кто умер, всегда можно вернуть.

— Куда и с кем?

— Домой, с братом.

- С братом, говоришь, — почти мгновенно во мне проснулся охотничий инстинкт и довольная улыбка тут же растянула мои губы. Девчонка хочет поиграть? Хорошо, поиграем. Так даже интереснее. — Это который Драгож Петреску?

— Да, вроде бы, — растерянный взгляд матери скользил по моему довольному лицу.

- Мам, я уезжаю. Передай дяде Стефану, что пока меня нет, он за главного в семье. И да, я привез документы на новую территорию. Пусть разберет их. Если вдруг что, звоните.

Выскочив из дома, я тут же поспешил назад в аэропорт. Самолет на Польшу как раз вылетал через полтора часа и если поднажать, то вполне на него успею.

Первые неприятности начались еще в аэропорту Сату-Маре на территории Румынии. На свой рейс мы с Драгожем так и не успели. Нас арестовали. Точнее, арестовали брата по обвинению в похищении меня любимой. Да, да именно так. И сидели мы с ним в разных комнатках. Я в это время провела в более-менее комфортных условиях, попивая чай в компании полицейского и психолога, а вот Драгожу так не повезло. Он также не остался изнывать от одиночества, вот только чай или другие напитки ему не предложили. Да и полицейских составивших ему компанию было побольше, чем рядом со мной. И были они не столь приветливы. Зато действовали в границах жанра, уговаривая покаяться, сознавшись во всех грехах.

Позже, правда, извинялись. Но, поначалу, ни ему, ни мне не верили, что я нашлась и, вообще, меня никто не похищал, а я просто потерялась отбившись от группы туристов. А ведь как только мы сели в машину, брат сразу же позвонил семейному адвокату, попросив его забрать заявление о моей пропаже из полиции. Но и полицейский, и административный аппараты не так быстро действует как хотелось бы и я все еще числилась среди без вести пропавших.

Улететь мы смогли только на следующий день в полдень. Но опять же, не успели мы приземлиться во Львове, как все началось сначала. Если адвокат Петреску забрал заявление о моей пропаже из международного поиска, то вот Фролов еще нет. Нам так и не удалось с ним связаться. На Драгожа, в очередной раз за эти двое суток, надели наручники и увезли в какие-то местные казематы. Меня же отправили в ближайшую больницу. Ну да, несмотря на все старания Ивы, я все еще смотрелась замученной и жутко истощенной, плюс нервотрепка в Сату-Маре и перелет, забрали у меня последние силы, из-за чего выглядела я совсем уж неважно, а чувствовала себя еще хуже, чем выглядела, держась, можно сказать, из последних сил. Как говорят: в гроб краше кладут. Вот полиция и не нашла ничего лучше, чем отправить меня на обследование в больницу. Мало ли кто со мной что делал, раз я в таком плачевном состоянии. Ну да, если сравнивать то, что они увидели, с моей фотографией годовой давности, на которой я, цветущая и улыбающаяся выступаю на арене цирка, имеющееся в их базе данных, у любого бы закралось сомнение, по поводу моего здоровья и того, где меня держали на голодном пайке последний месяц, а то и дольше. Меня же сейчас можно смело отправлять к студентам, чтобы они на живом экспонате могли изучать строение скелета человека. Все имеющиеся у меня кости можно было рассмотреть и пересчитать невооруженным взглядом. Блин, надо срочно наедать мясцо, чтобы дворняги, смотря на меня, перестали истекать голодной слюной.

Еще в машине, мы с Драгожем придумали версию, которую будем озвучивать официальным лицам. Получалось, что вроде как я, отправившись с друзьями в поход в Карпаты, сначала свалилась в одно из ущелий, а выбравшись из него, заблудилась и не смогла найти дорогу назад в лагерь. После чего несколько недель бродила по горам, пока не вышла на одно Румынское поселение. Отсюда и истощение. Еды с собой у меня не было и приходилось питаться подножным кормом. Благо уже ягоды в лесу есть. Добрые люди, живущие на удаленном от многолюдных поселений хуторе, приютили меня и как только я стала себя более-менее хорошо себя чувствовать, отвезли в ближайший городок откуда я и смогла связаться с братом. Названия у того хутора не было, а городок назывался Турт. Если уж совсем прижмут, то вспомню что ухаживала за мной Иванка Станеску. Говорить об Ионеле, даже вскользь, не хотелось. Я и Драгожу о нем ничего не рассказала. По принципу: не видела, не помню, ничего не знаю.

Для близких у меня была почти такая же версия как и для официальных лиц. Убегала от Совельева и его прихвостней. Так испугалась, что обернулась. Зверь забрал весь контроль себе. Очнулась уже в доме Ивы. Вот и все. И никаких левых или правых мужиков. Про заявление о паре, вообще, молчу. Знать никого не знаю. Метки на мне нет? Нет. Значит и пары нет. Все.

Не знаю, поверил ли мне брат, но выпытывать ничего не стал. Вот и замечательно.

Сейчас же, лежа в отдельной комфортабельной палате, я ждала, когда придет кто-то от Фролова или он сам. Ведь, как только брата увели, я первым делом написала сообщение волку. Кто бы мне сказал еще несколько месяцев назад, что я обращусь за помощью к Дмитрию, а потом еще и начну напрашиваться к нему в гости, рассмеялась бы тому в лицо. И это в лучшем случае.