Подруга по контракту (СИ) - Трифоненко Елена. Страница 6

— Очень красивое имя! — улыбнулась я. — Давайте подпишем договор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5

Посвящать домашних в тонкости предстоящей работы я не стала. Просто поставила родных перед фактом, что через два дня уезжаю. Это произошло за ужином. Именно во время последнего вся моя семья собирается вместе.

Мы живем в доме на двух хозяев. Левое крыло принадлежит бабушке и дедушке, правое — моим родителям. У каждой части дома имеется свое крыльцо и небольшой участок земли. Родители свой участок превратили в газон с мангалом, а бабуля устроила настоящий огородик с помидорами-огурцами и даже картошкой.

В тот вечер мы ужинали на родительской половине. Когда стол наполовину опустел, я как-то вскользь сообщила семье, что до конца лета пробуду в Сочи. Родители пропустили информацию мимо ушей (у них на работе запустился новый важный проект, и тот занимал все их мысли), сестра только саркастично хмыкнула, а вот бабуля заметно занервничала.

— А на выходные ты будешь приезжать домой? — спросила она, подкладывая мне котлет.

— К сожалению, нет. Не смогу.

Она всплеснула руками и подложила мне еще и салата. Потом грибочков. Затем колбасы. Когда бабуля подтянула к себе еще и блюдо с пирожками, я поспешно прикрыла тарелку руками.

— Что? И даже на мой день рождения не явишься? — насупился дед. — А у меня, между прочим, юбилей. Ко мне, между прочим, друзья приедут из Казахстана. И родня из Беларуси.

— Дедуль, извини, у меня не получится. Понимаешь, тут такое дело… — замямлила я, косясь на его сведенные домиком брови, — такое дело…

К несчастью, хитрость никогда не являлась моим сильным качеством. Я помотала головой туда-сюда, но так и не смогла придумать убедительной отмазки. А сказать правду, мне не позволяла дурацкая подписка о неразглашении.

Дед угрюмо отшвырнул ложку и встал из-за стола:

— И как мне гостям в глаза смотреть? Что говорить? Они спросят: «Андрей Иваныч, где внучка твоя?» А я им что?

— Андрюшенька, милый, только не нервничай! — засуетилась бабуля. — Тебе нельзя нервничать!

Голос у нее подозрительно задрожал.

Дед только рукой махнул и вышел из комнаты. Вид у него был такой, будто что-то страшное случилось: Сашка в подоле принесла, или коммуналку повысили.

Бабуля вытащила из серванта какие-то таблетки и побежала вслед за мужем.

— Что? Довела деда? — процедила Сашка, не отрываясь от экрана смартфона.

Параллельно с ужином она читала какую-то статью из экономического журнала. Как обычно.

— И ничего не довела, — возразила я, поежившись. — Он совсем немножко посердится и успокоится.

— Еще чего! — фыркнула сестрица. — Без скорой и кардиограммы тут не обойдется. Это я тебе как специалист по прогнозированию говорю.

Было непонятно, шутит она или серьезно: на лице Саши не отражалось никаких эмоций.

Я вздохнула. Как жаль, что нельзя объяснить родным, что в начальники мне достался монстр, который просто ни в жизнь не даст мне отгула!

— Лидка, ты бы это… бросала ерундой страдать, — добавила сестра чуть погодя. — Дауншифтинг никого до добра не доводит. Правда, предки?

Ища подтверждения своей позиции, Сашка пихнула локтем маму.

— Да-да, — ответила та, не выходя из задумчивости. — Все очень вкусно. Молодцы, девочки!

Сестра усмехнулась, а мне вдруг стало совсем не весело. А что если дед и правда сильно расстроился? До слез?

Вздохнув, я отложила вилку и отправилась на его поиски. В душе поднялась волна раздражения. Нет, вы только подумайте: этот мерзкий Павел, даже находясь на расстоянии, умудряется подпортить мне жизнь. Что будет, когда мы окажемся в одном доме?

В кухне никого не было, в спальне тоже стояла тишина. Чертыхнувшись, я сунула ноги в шлепанцы и выскочила на улицу.

Бабушка и дедушка плечом к плечу сидели на крыльце и что-то разглядывали.

— Вот здесь смотри, какие щеки! Когда я ее на прогулку вел, все соседки за сердце хватались от зависти, — бормотал дед.

А бабушка ему вторила:

— Ага! Помню-помню! Танька из семнадцатого дома даже не здоровалась со мной в то время. Потому что наша Лидочка в месяц по полкило прибавляла, а ее Славик только по сто тридцать граммов.

Я заглянула через дедушкино плечо, и увидела, что на коленях у него лежит мой детский фотоальбом. Дед не только регулярно его пересматривал, но даже уголки для фото обновил — сделал новые, красивые, из шелковой бумаги. При виде этих самых уголков в груди у меня странно защемило.

Я села рядом с дедом и положила голову ему на плечо.

— Что, отрезанный ломоть, совесть замучила? — спросил он с усмешкой.

— Ага, — не стала отпираться я. — И правда же: юбилей.

— Ладно, не кори себя, — дедуля захлопнул альбом и вздохнул, — как-нибудь и без тебя справим

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Не надейся! — по — доброму огрызнулась я. — Отпрошксь уж как — нибудь. И обязательно приеду тебя поздравить.

По правде говоря, мне не очень верилось в успех, но попасть на юбилей стало вопросом жизни и смерти.

— Вот и славно! — радостно потёрла руки бабушка. — А сейчас пойдёмте чай пить.

6

Время до отъезда пролетело молниеносно, но я все равно успела переделать кучу дел. Большей частью они были связаны с маскировкой.

Во-первых, я покрасила волосы в медно-русый. Белые локоны и розовая прядь делали меня слишком заметной, а, так как у моря я могла встретить кучу знакомых, это было совсем некстати.

Во-вторых, я купила себе огромные, на пол-лица, солнечные очки. Кстати, взяла розовые, чтобы хоть чем-то компенсировать скукоту прически.

Так же мне пришлось сменить купальник. У меня был вязаный, довольно необычный и запоминающийся. Вместо него я раздобыла полосатый, самый обыкновенный. Ну и так, по мелочи, купила много чего: шлепанцы, бусы, шорты со стразами.

А еще дед сшил мне сарафан из алого шелка. Дедуля рос в окружении трех сестер, потому много чего умеет: шить, вязать и даже вышивать полотенца крестиком. Хотя с его внешним видом это совершенно не вяжется. Пока дед сидел за машинкой, я не удержалась и незаметно его сфотографировала. Получилось довольно забавно: усы, тельняшка, грубые мозолистые руки, а в них платьишко.

Наконец сборы закончились. Я только запихала все необходимое в дорожную сумку, как мне вдруг позвонил Георгий.

— Лида, вы уже собрались?

— Конечно! — ответила я, безуспешно пытаясь застегнуть переполненный баул. — Сейчас буду такси вызывать.

— Не надо такси. Я сам отвезу вас на вокзал.

Я хотела сказать, что это очень мило с его стороны, но в этот момент дернула молнию изо всех сил и случайно вырвала бегунок.

— Вот черт! — невольно вырвалось у меня.

— Вам неприятна моя забота? — удивился Георгий. — Серьезно? Обычно девушки визжат от радости, когда я предлагаю им помощь.

— Что, простите? — пытаясь присобачить бегунок на место, я пропустила мимо ушей большую часть его слов.

Мой собеседник странно хмыкнул:

— Я просто должен кое-что вам передать. Ну и, конечно, не помешает провести с вами небольшую беседу. По дороге это как раз удобно сделать.

— Хорошо! — согласилась я. — Давайте продиктую вам адрес.

— Не надо, Лида. У меня он есть. Буду у вас минут через сорок.

Отложив телефон, я снова вернулась к починке молнии, и обнаружила, что просто выломала часть зубцов. Как же не вовремя! Конечно, можно было спросить сумку у Сашки, но у нее она такая маленькая, что туда и половина моих вещей не влезет. А отдать баул в ремонт не вариант: поздно, мастерские давно закрыты.

Побегав по потолку, я поняла, что выхода все равно нет. И просто зашила молнию нитками. Шить у меня, правда, получается, не так классно, как у деда, потому пальцы немного пострадали.