Сохранить замок (ЛП) - Пирс Моника Эндерле. Страница 2

— Все вы потеряли детей? — многие кивнули, шепча подтверждения. — Но Сокос затопило не так сильно, — она посмотрела на графиню.

— Верно, маркграфиня, — сказала графиня Сокоса. Она сдвинула тонкие брови, костяшки побелели на посохе. — Я впервые слышу об этих смертях, — Галина слышала тревогу в голосе женщины.

По залу пронесся жуткий шепот:

— Крикуны.

Галина подняла руки, чтобы утихомирить толпу.

— Это была болезнь?

— Нет, ваша светлость, — ответил мужчина.

— А среди скота, птиц и диких зверей? Есть неожиданные смерти?

Они качали головами.

А шепот пронесся снова:

— Крикуны.

— Крикуны забрали их души, — завопила женщина из-за толпы. Она словно нарушила табу, и крики подтверждения зазвенели в зале.

— Да! Крикуны.

— Чудища Скирона, ваша светлость.

— Проклятые крикуны. Некромант привел их.

Этот страх Галина пыталась подавить, это было так же опасно, как сомнения, которые сеяли жалобы о короле.

Она склонилась вперед.

— Почему вы вините существ настолько редких, что они почти миф?

— Я слышала собак у дома в ту ночь, — ответила жена мужчины.

— И я, ваша светлость.

Многие соглашались в зале.

Галина сказала:

— Собаки — это не собиратели душ Скирона. Может, стая одичала.

— Нет!

— Это крикуны!

— Это не обычные собаки, маркграфиня Кхары, — крикнула женщина. — Скирон наказывает нас.

— Моего мужа тоже забрали, — добавила другая женщина. — Он пытался помешать им забрать душу моей дочери, и существо порвало его, но не тронуло тело Гарии!

— Мама всегда говорила, если слышишь пса Скирона, значит, его некромант близко, и скоро ты умрешь.

Галина подавила вздох.

— Некромант неподалеку, — она указала на восток и добавила. — Он был вашим соседом двадцать лет. Но он не звал зверей Скирона забрать ваших детей.

— Откуда вы знаете? — крикнул старик.

Галина уверенно сказала:

— Потому что маг солнца ни разу так не делал. С чего ему делать это теперь?

— Некромантам нельзя доверять!

— Он хочет нам смерти!

— Чьи дети будут следующими?

Галина встала. Ее стул упал на деревянную платформу с грохотом. Толпа утихла, и Галина сошла с платформы. Пара, поднявшая проблему, отпрянула, но толпа не пустила их. Галина остановилась перед ними. Она посмотрела на мужа, тот сглотнул и сжал шапку сильнее. Она посмотрела на его жену, глаза женщины были огромными и испуганными, она прикусила губу желтыми зубами.

Галина сжала его плечо и ее ладонь. Она говорила с ними, но ее слова были для всего ее народа.

— Я не знаю, что случилось с вашими детьми. Если бы я была тут в ночь атаки, я билась бы до смерти, чтобы защитить их, — ее голос стал громче, наполнил зал. — Теперь я сделаю все, чтобы раскрыть, кто или что устраивает такие смерти, и остановить это.

— Даже если их убил твой любовничек? — крикнул мужчина из толпы.

Значит, новости об ее отношениях с Гетеном разлетелись далеко.

Гул наполнил комнату от сплетни.

Она повернулась и поймала взгляд графини. Женщина ударила посохом, требуя тишины, Галина вернулась на платформу. Она стояла, пока толпа не умолкла.

Не было смысла скрывать правду. Она всегда вылезала наружу.

— Я разрежу любого, кто угрожает детям Кхары, — она смотрела на лица в толпе, двигалась взглядом от одного края к другому. Галина подняла голову, сжала рукоять меча. — Любого. Без колебаний.

Она повернулась к углу платформы, где хмуро стоял светловолосый солдат.

— Капитан Таксин. Приказываю записать обстоятельства нападений и собрать улики болезни среди скота или диких зверей, — она повернулась к толпе. — Вы знаете и доверяете капитану моей стражи. Расскажите ему подробно о смертях любимых, даже если мелочи кажутся незначительными. Каждая мелочь может оказаться ключом к разгадке тайны.

Капитан ее стражи поклонился.

— Мы отыщем чудищ, ваша светлость. Обещаю, — он указал на двери. — Проходите во двор. Я присоединюсь вскоре, чтобы записать ваши жалобы.

Люди пошли к двойным дверям, а Галина поманила его к себе.

— Что думаешь?

— Собаки нападают из-за какой-то болезни.

Она кивнула. Графиня Сокоса рядом с ней сказала:

— Согласна.

Галина повернулась к женщине.

— Отправьте солдат в деревни вокруг Сокоса. Передайте им, что детали важны. Убедитесь, чтобы хоть один в группе умел писать. Я заберу информацию в Харатон и попрошу мага солнца разобраться.

Графиня Сокоса даже не моргнула.

— Как скажете, ваша светлость, — если у нее и было мнение насчет отношений Галины и Гетена из Ранита, она оставила его при себе.

А Таксин — нет.

— Я могу справиться с расследованием без помощи мага, ваша светлость.

— Гетен знает обычаи Скирона. Ты — нет, — стальной тон Галины не позволял спорить. — Если только ты не скрывал, что ты — некромант, капитан.

— Но…

Галина склонилась вперед и тихо прорычала:

— Не позволяй ревности рушить твое положение.

Он нахмурился, челюсть двигалась, словно он прожевал ругательство. Темно-зеленые глаза были злыми. Он кивнул, отошел и позвал двух пажей. Он поговорил с ними, и они побежали за пергаментом, перьями и чернилами, пока Таксин шагал среди спешащей толпы к дверям.

Галина проглотила слова, которые хотела бросить в его спину, игнорируя пронзительный взгляд графини. Не вся толпа еще покинула зал, и она закрыла глаза. Ей нужно было многое решить, и на это было всего два дня. Она устала сильнее, чем за семь лет после Войны ветров. И ревность Така не помогала.

За прошедшие восемь месяцев Кхара пострадала от темной магии, и ее сила и навыки с мечом не могли стереть ущерб, нанесенный жестокой зимой и опасной весной. Но она говорила эту ложь в каждой деревне — она, как маркграфиня Кхары, дочь короля Вернарда и Красный клинок Ор-Хали, исправит проблемы жителей. Но она была бессильна. И неожиданная новость о смертях в Сокосе намекала на большое зло.

В тот миг Галина больше всего хотела домой. Но Гетен говорил, что она была до ужаса верной делу. Она открыла глаза. Многие жители еще хотели поговорить с ней, а ее спина не переставала болеть. Наверное, он был прав.

— Ваша светлость?

Галина посмотрела на лицо графини.

— Простите. Я отвлеклась на трагедию из-за потери детей.

Графина Сокоса склонила голову.

— Конечно, маркграфиня. Новость давит на всех нас, — да, голос и плечи старушки были подавлены так, как Галина еще не видела. Йокаста Сокос была сильной, отвоевала место у неумелого брата в двадцать один. Тридцать три года спустя она обладала уважением лордов, леди и маркграфини Кхары.

Галина сжала ладонь женщины.

— Благодарю за поддержку. Для меня это очень важно, Йокаста.

Графиня сжала ее пальцы.

— Я всегда буду вас поддерживать и уважать, ваша светлость.

Галина кивнула, выпрямилась и посмотрела на толпу, не пуская эмоции на лицо.

— Кто следующий?

* * *

Пушистые облака летели по синему небу. Ветерок покачивал деревья. Он нес смесь запахов: свежевскопанная земля, гниющие овощи, застоявшаяся вода, горящие трупы. Зеленая тропа пробивалась сквозь грязь по бокам дороги. Галина и ее солдаты направлялись домой. Солнце обжигало, пот стекал по ее спине и между грудей. Она была в кожаной броне, кольчуге и пластинах. Кожа скрипела, металл звякал, лошади фыркали, и сине-золотые знамена Кхары хлопали впереди и сзади вереницы. Галина ехала одна, хоть и в окружении дюжины солдат, и она думала о Гетене и дюжине мертвых детей, о сплетнях, смерти и будущем.

Она посмотрела на пылающее солнце. Что случилось с детьми? Крикуны были невозможны. Она была уверена, что заметила бы Бога смерти в Кхаре. Гетен был единственным некромантом в Кворегне, который мог бы призвать и управлять такими существами. Галина была уверена, что он не делал этого. У него не было повода.

— Кровь и кости, — буркнула она. Слухи и новости долетят до Татлиса. Маг солнца уже вызывал подозрения. Он был некромантом-бесеранцем в Урсинуме — чужак в их королевстве, служащий Скирону, не ставший верным королю Вернарду. Это было одно из многих причин для ее отца помешать браку с Гетеном. Он мог помешать. Он постоянно пытался использовать ее в своих сделках.