Жажда (СИ) - Воля Алёна. Страница 11

За все время ни разу не вышла со двора, но и сидеть в доме безвылазно не могла. Каникулы — это дней десять от силы. А есть же родственники, к которым обязательно нужно сходить в гости. Разве можно объяснить разным дедушкам и бабушкам, почему я не хочу прийти их проведать. Побывать в селе и не наведаться — нельзя. Даже дедушка меня как-то спросил:

— Когда по гостям пойдешь?

Горло смогла вылечить за неделю, и повода, чтобы отодвинуть «гостины» не было. Через два дня мне предстояло вернуться домой.

— Завтра и пойду.

Как же я боялась этого! Во мне все переворачивалось внутри от страха. Выходя со двора и оглядываясь словно преступник, вдохнула поглубже, и пошла. Половину дороги пролетела практически бегом. Потом устала и сбавила немного темп. К родственникам можно было идти разными дорогами. Недолго думая, выбрала ту, что длиннее, но которая вела через центр, чтобы не встретиться с Владом случайно в глухом переулке.

Преодолев полдороги, меня ожидал неприятный сюрприз. Вдалеке увидела Ляльку. Чтобы не сталкиваться с ней, перешла на другую сторону, и свернула возле магазина, заметив боковым зрением, что она остановилась, и подбоченившись смотрит в мою сторону. От этого меня окатило жаром. Было ужасно неприятно от унижения, которое я испытывала каждой клеточкой тела.

За магазином, возле детского сада нос к носу столкнулась с парнем, которого хорошо знала. Он тоже был приезжий, из Литвы, с редким именем Яромир. Как он мне объяснил когда-то, столь интересное имя ему дала мама, будучи чистокровной полькой. Ярик, а именно так его все называли, приветливо мне улыбнулся.

— Привет!

— Приветик.

— Ты на каникулах?

— Ну да.

— Давно приехала?

— Где-то с неделю уже.

— А чего в клуб не приходишь?

От его вопроса я напряглась как струна. Кровь ударила в лицо.

— Да блин… проболела все это время. Простудилась в первый же день.

— А-а-а… — протянул он. — А сейчас куда?

— К родне с поклоном. — Улыбнулась я.

— Понятно. — Протянул он, тоже улыбаясь. — Ну что ж, это дело нужное.

— Извини, поболтала бы, но спешу. Рада была тебя увидеть.

— Славе — привет! — Сказал он мне в спину. Я обернулась, но Ярик уже пошел дальше своей дорогой. Значит никто из молодежи еще не в курсе. И как это Лялька не раструбила? Думая об этом — направилась дальше в легком недоумении.

Ускорив шаг, постаралась сдерживать бушующие эмоции. Я ужасно боялась встречи с кем-либо. И, как назло, за полпути успела увидеть двоих. Это значит, что рано или поздно (а лучше поздно!) к Владу дойдет информация о том, «что меня видели», а мне этого не хотелось.

Побывав в гостях у одних родственников, пошла к другим. Выходя за ворота, минут пять еще думала какую дорогу выбрать. Ту, что покороче, или ту, что длиннее. Решила, что пойду через яр. Во-первых, так ближе, а во-вторых, на мотоцикле там уж слишком неудобно ездить. А соответственно это более безопасный путь. Наивная. Влад знал меня, как своих пять пальцев. Как потом выяснилось, он случайно столкнулся с Яромиром, и тот не зная всей ситуации, сказал, что недавно видел меня. Ну, должно было так случиться! По закону подлости! Все слышали о таком?

И он не ошибся. Несмотря на всю мою осторожность и предусмотрительность, так как прежде, чем сходить с пригорка вниз, я внимательно рассмотрела, нет ли кого у озера, и только после этого стала спускаться — встречи избежать не удалось.

— Даша..!

Вздрогнув от страха и неожиданности, посмотрела влево, где рос огромный клен. Сердце застучало так, что казалось, не услышу собственного голоса:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что?

Влад стоял в нерешительности:

— Давай поговорим… — Он понимал, что на любые его слова я буду отвечать жестоко и больно, и поэтому, даже морщился, предлагая мне это.

Семь дней подряд я так горела злостью и обидами, так мечтала «высказать ему все, что о нем думаю», так ждала и так боялась этой встречи, что когда она произошла — сил попросту не осталось.

Молча уставившись на него, не знала что сказать. Разочарование словно сняло весь лоск с объекта моей любви. Передо мной стоял угрюмый, осунувшийся парень с сероватым цветом лица и сжатыми в полоску губами.

— Не-а… — Пару секунд подумав, развернулась и пошла дальше. Меня трясло. В голове гудело.

Конечно же, потом я придумала сто фраз и ответов, прокрутила все возможные варианты, но было поздно. Почему меня заткнуло в нужный момент — не знаю.

Как потом рассказала Юля — моя реакция сыграла злую шутку с Владом. Он ждал крика, обвинений, злости или слез, да чего угодно, но не такой реакции. Мое безразличное «нет», было хуже, чем все проклятия и истерики вместе взятые. Он настолько опешил, что не нашел в себе силы догнать меня.

А я, пересиливая дрожь в коленях, стала подниматься вверх по тропинке, шипя и чеканя сквозь зубы себе под нос:

«Хочу у зеркала, где муть

И сон туманящий,

Я выпытать — куда Вам путь

И где пристанище.

Я вижу: мачта корабля,

И Вы — на палубе…

Вы — в дыме поезда… Поля

В вечерней жалобе —

Вечерние поля в росе,

Над ними — вороны…

— Благословляю Вас на все

Четыре стороны!»

Глава 9

В ноябре у Юли с Пашей была свадьба. Не смотря на уговоры подружки и присланную пригласительную открытку — я не поехала. Во-первых, меня бы попросту не отпустили в другой город одну, во-вторых не была готова к встрече и возможным разговорам с Владом, а потому, даже не стала выпрашивать разрешение у мамы. Показала приглашение, выслушала отказ и успокоилась.

Разумеется, Влад надеялся, что я приеду. Он окончательно переехал в Днепропетровск, стал работать вместе с Павлом и теперь лишь иногда наведывался к родным. Дела шли хорошо. У них был какой-то «бизнес». Новое, модное, только входящее в моду слово, хрустящее, как новая стодолларовая купюра — несло скрытый многообещающий смысл, а мне от него хотелось плакать. Ведь с такими раскладами шанс увидеть его уменьшался в энное количество раз…

А я… дурочка… Продолжала любить и не могла с этим ничего поделать. Ох, если бы можно было взять и остыть по собственному желанию! Как много отдала бы тогда за такую возможность! Созваниваясь с Юлей, была в курсе всех событий. Я знала, что он ни с кем не встречается; знала, что страдает; знала, что хочет вернуть наши отношения. Это заставляло радоваться и злорадствовать одновременно.

Я представляла, как буду мучить его. Как буду наносить удар за ударом: за все то, что пережила, за унижение, за оскорбление, за то, что стала взрослой таким способом. Придумывала слова, и даже целые диалоги. Мое сердце требовало мести: целые месяцы жила и дышала злостью. Мечтала об этом, даже не представляя, на какие страдания сама себя обрекаю.

Простить не смогла. И это было страшно — любить и ненавидеть одновременно. "Месть — блюдо, которое нужно кушать холодным" — эту истину запомнила навсегда. Я же, пыталась наброситься на горячее. Обжигалась, но ела; давилась и не могла остановиться.

И, тем не менее, желание вернуть все на круги своя, что бы все стало как прежде, заталкивало мою гордость в самые потаенные глубины души. Я не знаю никого, кто в подобной ситуации не попытался бы склеить разбитую вазу, не захотел бы связать разорвавшуюся нить — называйте, как хотите.

На эти грабли наступает каждый. Наступила и я. И не надо рассказывать, что «я не такой» или «я не такая»! По крайней мере, когда это случается первый раз, пусть даже это не измена, а что-то другое, что разрушило чувство, все, все без исключения, хотят восстановить то дорогое, что было. А уйти, не прощаясь… ой, как тяжело. Невозможно тяжело!