Проклятие зверя: 3 дочь, 13 невеста (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas". Страница 44

Покорёбило то. Не требовал — сама решила и пришла. Не просил — осталась. Не осуждал никогда. Даже вопроса не поднимал, а вот теперь тяжко на душе стало. Всем хороша невеста — всем годна: и любила так, что хватало этого чувства за двоих.

Раньше….

И благодарен ей был: что не требовала большего, довольствовалась тем, что давал. И готова была с ним участь делить любую — даже изгоя.

Знал, что любила

Знал, что ждала.

Знал, что молчала и терпела мои выходки.

Потому и не гнал.

Неправильно себя вёл, недостойно, но спасала она от глупых, опрометчивых поступков, коих наделал бы с одиночества и неутолённого желания.

А так… подруга под рукой. Безотказна и покладиста. Потому и убеждал себя, что скоро закончится сумасшествие, и я женюсь на Иррэ.

А вот сейчас тошно стало. От себя… от неё… от слабости своей, низости, подлости.

И от услужливости и угодливости Иррэ.

— Не уходи, — бросилась в ноги, обвив руками, точно хомутами бочку. — Не ходи, молю…

— Ты что творишь? — зло взяло пуще. За запястья схватил, разрывая плен.

— Прошу, — вскинула на меня глаза, полные слёз Иррэ. И меня пронзило жуткой мыслью:

— Ты что наделала? — я дышал рывками, сердце болезненно колотилось в груди.

— Знаешь ведь, не осмелилась бы, — рьяно замотала головой невеста. — А Навера… сильнее и мстительней, — шумно выдохнула, понимая, ежели не скажет по-хорошему, я выдолбаю правду, не из неё, так из других, и ей опосля только хуже будет.

Рывком вверх дёрнул Иррэ, яростно в глаза глядя:

— Что она задумала?

— Вагр… — запинаясь на словах, бормотала невеста, — он Наверу припугнул, что заменит новой парой. Человечкой. И ежели она не смирится с другой женой… Ей не быть его…

Толчком отшвырнул Иррэ прочь, да волком оборачиваясь, дверь дома вышиб. Вырвался из удушливого плена уюта и тепла, и помчался Зверем, ветер глотать. Душа в клочья разлеталась от безжалостных мыслей… Срок гона приближался, но ежели опоздаю, не видать его Славке!

Славушка

Месяц этот не жила, бродила и скиталась. Выла молча от боли и тоски, ощущая холод душевный. Сердечко обиженно отбивало то негодование, то злость, то смирение… но не прощу Рагнара. Не теперь! Прав он — ежели прознает кто, что он со мной вошкается, вопросов будет тьма, а они могут к недоброму привести. Уж не раз о том думала, да силы не находила отказаться от его помощи.

И каждый раз заново умирала только от мысли, что больше не свидимся с другом близким. Пусть он себя таковым не считал, пусть специально мне навязался в наставники, не от благих побуждений, а ради досадить брату, но сердечку глупому не прикажешь — крепко он уже в нём сидел. Так крепко, что не выдрать оттуда его. Не задвинуть в дальние уголки. Не заменить другим.

Срослись мы. Единым целым стали, и сейчас мертва я была без половины своей.

Едва удерживалась, чтобы не простить, да пыл остужался холодность волколака и преданность его семье. Хорошее качество, чести в моих глазах прибавляло. И упрямость его тоже!

Хоть и не видела его, но чувствовала рядом… за деревом, за углом дома, на другом берегу. Он был рядом… но далеко. Чтобы не дай бог не углядела, чтобы не дай бог не столкнулись. Но ни разу, а я продолжала тренировки. Выкраивала момент и сбегала из селения.

И даже сама стала некоторые детали дорабатывать, например переодевание. Платье на штаны и жилет, которые Рагнар предложил. В них удобнее, но как в таком виде показаться на гоне? Вот… и стала раздумывать, как бы лучше провернуть это дело. Сначала пробовала под платье надеть, а только гон начнётся, чуть глубже в лесу. Скинуть верх. Но уж больно много на мне было вещей, и лишний вес для бега минусом сыграет. Потому и решила, что тайник надобно сделать.

Нашла место удобное и стала тренироваться — быстро менять одну одёжу на другую… На этом и погорела.

Только сарафан сбросила, в рубахе на голое тело осталась, как вой меня спугнул. Прав оказался Рагнар то ли нарвалась на стаю волколаков, то ли они меня подкараулили, выследили…

Застыла, вслушиваясь в голоса Зверей, и когда новая песня полетела ближе, чем в первые раз, я втопила, не одеваясь. Тропками заученными, но ежели напирали загонщики, перемахивала чрез стволы поваленные, камни, мхом заросшие. Уж ног не ощущала, ветер по лицу хлестал в такт заходящего от ужаса сердца.

Неспроста за мной гнались волколаки. С разных сторон загоняли, и проводили лапами до реки, по которой училась справляться. В отчаяние чуть не рыдала, глазами выискивала Рагнара, да не находила. Потому скорости не сбавляла — неслась дальше… к той точке, откуда ещё не прыгала.

Дыхание от бега заходилось, теперь уж не верила, что смогу удрать от лютого Зверя во время гона, но не останавливалась. Высоты этой страшилась до икоты, но избегая клыков Зверей, уже слышал сопение загонщиков, хруст веток и гортанный рык, сиганула с обрыва, откуда Рагнар велел прыгать.

Вой досадливый нагнал в спину, липким страхом тело пленив. Душа ухнула в пятки… Бушующая вода стремительно приближалась, я уже ждала ледяного плена, что сковывать будет жилы, но вместо этого меня боль оглушила и ослепила, аккурат с обжигающими объятиями реки.

Рагнар

Я нагнал Наверу и её подруг уже на подходе к большой реке. Подоспел во время, потому лапами провожал и следил, как они гнали Славушку по лесу. И как человечка от них петляла по полянкам и мелким речушкам. До последнего смотрел. Выжидал, что одумается волколачка и откажется от травли девицы, но пара брата, обуреваемая ревностью и злобой, неслась за Славкой точно булыжник, запущенный сильной рукой.

Мог её сшибить. И других мог остановить.

Мог… но Зверь ждал, что сделает Славка. Как выкручиваться будет, ведь насколько бы безжалостным это не казалось, лучшей тренировки у неё не было. И сейчас глазами отсчитывая путь пройденный и оставшийся, с досадой понимая, что у неё не было шанса на спасение, ежели застопорит у обрыва, откуда так и не смогла прыгнуть. Вот и ждал: сдастся аль до последнего будет драться, как при нападении Одичалых?

Потому и следил… В душе нагнеталась буря тугой радости, что брату тяжко придётся с загоном, в в голове новый план созревал. И ежели схитрить, то шанс у человечки уйти от погони, значительно увеличивался. Статус Вагра-будущего Альфы пошатнулся бы.

Не на его место претендовал, но считал, что такому озлобленному, избалованному и узкомыслящему волколаку возглавлять стаю нельзя. Это будет сродни началу новой войны.

Так что не мести ради! Не ради насолить от злости и обиды… Вагру нужно дать по носу. Он ещё может измениться, может прозреть и увидеть более глубокие цели для стаи.

Я притормозил, на подходе к обрыву… Задрал голову, глазами выхватывая двигающиеся тела, мощными прыжками настигающих Славку. До последнего не верил, что Славка решиться на шаг. И даже затаил дыхание, когда человеческая фигурка стремительно приближалась к обрыву. К точке, откуда нужно сделать прыжок во время гона, но откуда она ни разу ещё не прыгала.

Но счастье вперемежку с гордостью стрельнуло — Славка удирала от сильной самки волколаков!!! Пусть недалеко — до реки, но это уже огромный шаг. Никто до неё…

На этом мысль оборвалась.

Славка сиганула в реку.

Сердце припадочно ёкнуло аккурат с плеском в воду и диким, душераздирающим воплем, оборвавшимся в ту же секунду, как взмыл, растревожив засидевшихся птиц.

Чутье неприятно лупануло в грудь. Лапы дрогнули, но я лишь на миг позволил взгляду от воды оторваться, когда на обрыве волчьи фигуры появились. Головы вниз склонили, рассматривая бушующую воду, словно были готовы за ней последовать.

Но не решились. Несколько секунд, и зло порычав, метнулись в лес, а я выхватил глазами в потоке Славку и, не раздумывая, прыгнул…

Ледяная вода опалила уже человеческую плоть, сердце отчаянно заколотилось. Никогда я так сильно не обмирал от страха, пока сражался с бушующими потоками, потому что Славка не подавала признаков жизни, а река стремительно уносила её тело к водопаду.