Гробница - Герберт Джеймс. Страница 34

Он завернул за угол дома и увидел, что озеро окутано непрозрачной пеленой тумана. Молочно-белая завеса чуть колыхалась под легким ветерком, и струйки поднимающегося кверху пара змейками вились над ее слегка волнистой гладью. Под его ногами заскрипел гравий, когда он подошел к «Мерседесу»; черная глянцевитая поверхность машины была покрыта крупными каплями росы. Холлоран лег плашмя на землю, чтобы осмотреть низ автомобиля. Он посветил направленным лучом карманного фонарика, дюйм за дюймом изучая дно кузова машины; убедившись, что на нем нет никаких посторонних предметов, а на земле под машиной нет никаких подозрительных следов (часто террористы прикрепляли взрывные устройства именно там, куда труднее всего было добраться), он тщательно обследовал снаружи колеса, амортизаторы и тормоза. Удовлетворенный результатами осмотра, он обошел вокруг автомобиля, глядя, нет ли на его кузове и на земле пятен смазки или отпечатков пальцев, не валяются ли кусочки провода, не разбросан ли гравий возле дверей машины чьими-то ногами. Перед тем, как открыть дверцы «Мерседеса», он провел ребром тонкого бумажного листа по тонким зазорам между дверцами и корпусом; убедившись, что оттуда не торчат концы проводов или куски проволоки, он просунул голову внутрь салона автомобиля, втянув в себя воздух через расширенные ноздри — не примешается ли какой-нибудь посторонний резкий запах к легкому духу бензина. Опасаясь, не подложены ли под сиденье взрывные детонаторы, срабатывающие при нажатии на пружины кресел, он проверял щиток, пепельницы и ящик для мелких предметов, не опираясь на сиденья. Затем заглянул под каждое из кресел. Оставив дверцы машины открытыми, он проверил мотор, еще раз используя ребро бумажной карточки для прощупывания щели между откидной крышкой моторного отсека и корпусом, а потом так же осторожно заглянул в багажник. Закончив эту сложную процедуру внешнего осмотра машины, он завел двигатель «Мерседеса», оставив его на холостом ходу на несколько минут, после чего сел в кабину и проехал взад и вперед несколько метров. Убедившись, что за прошедшую ночь машину никто не трогал, он выключил мотор, вылез из кабины и запер дверцы. — Неужели действительно необходимо было столько возиться с этим? раздался голос с крыльца.

Холлоран обернулся и увидел Феликса Клина, стоящего у дверей; тень от навеса скрывала черты его лица. Скрестив руки на груди и прислонившись одним плечом к каменному столбу, он разглядывал Холлорана, занятого проверкой автомобиля. Он опять был одет довольно просто и небрежно: слишком свободная легкая куртка была накинута поверх свитера, заправленного в джинсы. Клин усмехался, вид у него был бодрый и свежий; от вчерашней усталости, одолевшей его за обедом, не осталось и следа.

— Я проделал бы те же самые действия даже если бы «Мерседес» простоял всю ночь в надежно запертом подземном гараже, — ответил Холлоран. — Я проверял, не проник ли кто-нибудь внутрь этой ночью.

— Значит, вы так и не поверили мне, когда я сказал, что здесь я в полной безопасности.

Холлоран пожал плечами:

— Не в обычаях «Ахиллесова Щита» полагаться на авось.

— Конечно, нет, — поддакнул Клин, выходя из тени, потягиваясь и глядя на небо. — Сегодня будет хороший день. Хотите прогуляться, Холлоран? Освежающий моцион перед завтраком, а? Это взбодрит вас.

— Что вы имеете в виду?

— Идите следом — узнаете.

Клин быстро зашагал к озеру. Холлорана удивила его живая и легкая, подпрыгивающая походка. Еще вчера вечером поза Феликса за столом была расслабленной, утомленной, движения — вялыми; черты лица осунулись, как после долгой болезни. Сегодня утром энергия, казалось, била ключом из этого человека.

— Идемте, и забудьте об этом вчерашнем дорожном происшествии, — позвал он весело.

Холлоран медленно двинулся вслед за ним; хотя его походка была легкой, сам он отнюдь не расслаблялся. Все время, пока они шли к озеру, агент «Ахиллесова Щита» следил за окрестностями, подмечая каждую деталь пейзажа, чтобы вовремя заметить приближающуюся опасность. Он зорко смотрел, не покажется ли вдруг подозрительное пятно в кустах, не сверкнет ли солнце, отражаясь в оптическом прицеле дальнобойной винтовки; и уж вне всякого сомнения, особое внимание он уделял дороге, ведущей от главных ворот поместья к дому.

Клин намного опередил его; низкая темноволосая фигура виднелась уже у самого берега озера. Иногда он взмахивал руками и подпрыгивал, так что Холлоран совсем не удивился бы, если бы его клиент прошелся «колесом» по ровной дорожке, посыпанной гравием. Похоже, у маленького человечка было слишком много энергии, и он щедро расходовал свои силы.

Тропинка пошла под уклон, спускаясь к воде, и Клин стремительно сбежал вниз; теперь Холлорану были видны только его узкие плечи и темноволосая голова. Холлоран ускорил шаг и вскоре увидел, что Клин стоит на дальнем краю низких мостков, к которым привязана гребная шлюпка.

— Вот вам хорошая тренировка на сегодня, — сказал Клин Холлорану, распутав узел каната, привязывающего лодку к мосткам.

— На ней нет мотора?

— Мне нравятся спокойные воды этого озера, нравится его тишина. Я не люблю моторы — они нарушают тишину. Обычно Монк или Палузинский сидят на веслах во время наших прогулок по озеру, но сегодня эта честь будет принадлежать вам, — Клин легко спрыгнул в лодку и уселся на корме. — Давайте отчалим!

— В таком тумане мы вряд ли что-нибудь разглядим, — заметил Холлоран, ступив на мостки.

— Может быть, — ответил Клин, отвернувшись и вглядываясь в белую дымку над поверхностью воды.

Холлоран перелез через борт легкой шлюпки, оттолкнувшись ногой от края мостков. Усевшись на среднюю скамью лодки, он уперся концом одного весла в деревянную сваю и оттолкнулся сильнее, пустив лодку в медленный дрейф, потом поставил весла в уключины. Развернувшись, он взял курс на середину озера; мерные взмахи весел заставляли лодку тихо и плавно скользить в тумане по спокойной водной глади. Сидя напротив Клина, он мог разглядывать своего компаньона вблизи; кинув на сидящую перед ним худощавую фигуру несколько острых взглядов, он решил, что столь сильная метаморфоза, происшедшая с Клином со вчерашнего вечера, имеет мало общего с изменениями его психического состояния; ее причину скорее нужно искать в непостоянной, переменчивой, неустойчивой натуре этого странного человека, в его раздвоенности, временами столь сильно поражающей Холлорана. Внешность «объекта» осталась той же, что и вчера, черты лица были все такими же заостренными; но кожа уже приобрела живой и теплый оттенок, и желтизна, напоминающая старый высушенный пергамент, покрывавшая бледные щеки клиента за вчерашним обедом, бесследно сошла. Темные глаза Клина ярко блестели, а голос стал звучным и даже чуть более резким, чем обычно. Не в первый раз Холлорану пришла в голову мысль, что его клиент употребляет какие-то наркотики.

Клин, чей тонкий профиль четко вырисовывался на фоне белизны, внезапно быстро повернулся лицом к Холлорану.

— Все еще пытаетесь расколоть меня, Холлоран? — спросил он с коротким, резким смешком. — Не так-то это просто, скажу я вам. Почти невозможно. Даже такому, как я, это едва ли было бы под силу... — Его смех стал более долгим. — Дело в том, что я не похож ни на одного человека из тех, с кем вы встречались за всю свою жизнь... Я прав?

Холлоран продолжал спокойно и плавно грести.

— Все, что меня интересует, — это ваша безопасность. Остальное меня не касается, — ответил он.

— Так ваше начальство в «Ахиллесовом Щите» учит вас отвечать своим клиентам? Фраза из записной книжки, удобная и всегда наготове. Вряд ли вы станете отрицать, что ваше любопытство удовлетворено сведениями, которые уже известны всем из официального досье. Признайтесь! Неужели вам не хочется узнать обо мне побольше? О том, как досталось мне такое богатство, об этой моей загадочной силе... Ведь хочется, правда? Да-а, я знаю, что вам этого хочется!

— Допустим.

Клин хлопнул себя по колену:

— Хорошо... — Он наклонился вперед с видом заговорщика. — Должен вам сказать, что родился я не таким... О, нет, не совсем так. Назовем это поздно развившимся талантом... — Улыбка сошла с его лица; и хотя черные глаза буквально впились в глаза Холлорана, казалось, что Клин смотрит куда-то вдаль, словно не замечая ничего вокруг себя.