Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра. Страница 109

— Ты хочешь познакомить меня со своей племянницей? — счастливо улыбнулась Фиалка, радуясь тому, что любимый мужчина не собирается скрывать ее от родных и близких ему людей.

— Да, но это не все, что ты должна о ней знать, — поведал Айт.

Вайолет растерянно моргнула, не понимая, куда он клонит, и в этот миг, крепко сжав ее ладони, одарин раскрыл девушке разгаданную им тайну:

— Ириэйя — твоя сестра.

Пожалуй, услышанное стало для Вайолет мощнейшим потрясением. Таким же, как в тот день, когда она узнала, что не приходится дочерью Одру и Арви.

Жизнь каждый день преподносила девушке новые сюрпризы, и все сложнее было воспринимать их как данность.

— Я не понимаю… — пробормотала Фиалка. — Но как? Если моя мать светлая Хранительница, а ее темная?

— У вас с Ири был один отец. И его звали Сармин.

— Сармин… — потерянно произнесла Вайолет, перекатывая на языке имя человека, подарившего ей жизнь. — И где он сейчас?

— Я не знаю, Вайолет. Но уверен, это хорошо известно Моргане.

— И почему все нити судьбы ведут к этой ужасной женщине? — подняла на Айта растревоженный взгляд девушка.

Одарин горько усмехнулся и, не соглашаясь, качнул головой.

— Не к ней. Просто богам зачем-то нужно было свить наши судьбы в один клубок. И однажды мы поймем, зачем они это сделали.

Вайолет притихла, погружаясь в невеселые раздумья, а потом решительно вскинула голову.

— Я хочу увидеть свою сестру. Где она?

— Урсула отдала приказ магам разместить прибывших со мной людей в цитадели. Думаю, Первая Одэйя должна знать, куда поселили Ири.

Сжав на груди амулет светлой Хранительницы, Вайолет смежила веки. В шаге от нее воздух заискрился сотворенной магией, а потом из белого облака появилась Урсула собственной персоной.

Мазнув по одарину и Фиалке придирчивым взглядом, она удовлетворенно вздохнула. С откровенной гордостью Урсула посмотрела на свою ученицу и улыбнулась:

— Ты молодец, детка. Заклинание призыва просто безупречное.

Вайолет лишь смущенно поморщилась на сказанную в ее адрес похвалу, и довольно твердо, как подобает хозяйке Облачного Дворца, спросила:

— Я хочу знать, где разместили прибывшую с Айтом девушку?

— Девушку? — Урсула вопросительно покосилась на темного стража и, недобро щурясь, уточнила: — Какую еще девушку?

— Ириэйю, — огорошил старуху одарин.

— Светлый Отец… — схватилась за сердце она.

— Ты притащил в Облачный Дворец дочь Морганы? Совсем спятил?

— Мне некуда было ее деть. Она сбежала из Авердэна, — помрачнел Айт. — Это была непредвиденная ситуация. Моргана узнала о том, что Ири мне помогает, и напала на нее.

— Наследница крови темных Хранителей во дворце одэй? Ты представляешь, что будет, если кто-то в цитадели об этом узнает? Да нас на куски порвут.

— Не порвут, — вмешалась Фиалка. — Девушка под моей защитой. И если белому братству захочется выставить ее за стены города, то придется прогнать вместе с ней и меня.

— Детка… — попыталась урезонить Хранительницу одэйя.

— Я постараюсь перепрятать Ири в другое место как можно быстрее, — тут же заверил женщин одарин.

— Послушайте, — перебила их Вайолет. — Облачный Дворец строили для того, чтобы в нем люди могли найти убежище от зла, жестокости и несправедливости. Для чего нужны эти стены и для чего нужны светлые маги, если мы не способны защитить человека, нуждающегося в нашей помощи? Какая разница, чья кровь течет в жилах того, кто пришел к нам с чистым сердцем и открытой душой?

Айт грустно усмехнулся. Приподняв бровь, мужчина посмотрел на одэйю, которая лишь уныло сгорбилась и промолчала, понимая, что бесполезно спорить с Вайолет, имеющей на все происходящее свой, совершенно отличный от общепринятого, взгляд.

— Спасибо тебе, — ласково коснулся щеки девушки одарин. — Но Урсула права: Ири здесь не место. Для завершения ритуала Моргане на весах Вечности нужны две Хранительницы. Как только она войдет в последний круг, Ириэйя автоматически станет следующий Хранительницей Тьмы. Держать тебя и Ири в одном месте слишком большой риск. Я бы и Доммэ спрятал в темной башне, если бы был уверен, что с его новыми возможностями смогу его там удержать. Только у тебя получается усмирять его буйный нрав.

Вайолет вздохнула и огорченно сникла.

— Боюсь, что я теперь тоже не могу влиять на его поступки. Он все время убегает от меня, и я не знаю ни где он прячется, ни что делает.

Урсула и Айт тревожно переглянулись, и одэйя мрачно вынесла свой вердикт:

— Кажется, самым правильным решением будет его запереть.

— Не уверен, — поморщился Айт. — Сообщник Морганы обязательно этим воспользуется. Пока рохр свободен — поймать его кому-либо будет крайне сложно. А учитывая пробудившуюся в нем силу — и подавно.

— Сообщник? — Вайолет решила, что ослышалась или что-то не так поняла, но ответ Урсулы просто лишил ее дара речи:

— Да, детка, выяснилось, что в цитадели есть кто-то, кто с Морганой заодно. И это он помог темной Хранительнице убить твою настоящую мать.

— Что же вы раньше не сказали, — возмутилась Вайолет. — Надо немедленно найти Доммэ и Ириэйю.

От выплеска магии светлой Хранительницы распахнулись все двери, ведущие в зал одэй, и девушка, не оглядываясь на последовавших за ней Айта и Урсулу, ринулась вперед, доверяя лишь собственному сердцу, ведущему ее к упрямому и своевольному рохру, несмотря ни на что по-прежнему остающемуся таким близким и родным старшим братом.

У ее дверей выставили охрану. Четырех темных стражей с невероятно высоким уровнем силы. Еще одна особенность. Теперь Доммэ мог чувствовать чужую магию как источающий свет источник. Все было просто и ясно: чем ярче свет, тем сильнее искра инглии.

Собственная же магия бурлила в жилах, словно готовый к извержению вулкан, и парень наслаждался ощущением внутренней мощи, ставящей его высоко над тем жалким существом, которым он был раньше.

Глупые маги думали, что его могут остановить стены или кордоны?

Смешно…

Когда это стены были преградой для призраков?

Понимание того, что его зверь может исчезать в одном и появляться в другом, самом неожиданном месте, испугало парня лишь вначале. С каждой новой вылазкой зверь в Доммэ становился сильнее, лишая Доммэ-человека привычных сомнений и страха.

Зверь делал то, что считал нужным и правильным, и у наследника великих королей Лоуленда не было оснований не доверять его интуиции.

В темной девке, строящей лопоухому дурню Кину глазки, было что-то опасное и гибельное, заставляющее внутреннего зверя Доммэ беситься и рваться с поводка.

Красивая…

Эта распутная стерва была такой красивой, что ее лицом можно было любоваться, как полной луной… И выть на него так же отчаянно, когда эта безжалостная тварь вырвет из твоей груди сердце.

Слишком много услышал Доммэ, зверем подкравшись поближе, от засевших в лесу дриммов о той, которая приходилась матерью строящей из себя невинную овцу темной ведьме. Яблоко от яблони…

Ириэйя… И имя у нее, как у Смерагловых змей. Темное, лживое, порочное…

Зверь внутри взвился от одного его упоминания, и Доммэ, легко скользнув в расступившееся перед ним пространство, бесшумно вышел посреди небольшой кельи, вонзившись взглядом в спину застывшей перед окном девушки.

Длинный плащ, скрывающий ее бесстыдство, валялся на полу, и бьющий из окон дневной свет делал тонкую ткань исподней рубахи почти прозрачной.

От вида пленительных изгибов прекрасного женского тела у Доммэ вдруг вылезли клыки, оцарапав нижнюю губу, а из горла вырвался низкий протяжный рык.

Костяной гребень, которым Ириэйя секунду назад расчесывала длинные густые волосы, со стуком ударился о пол, и девушка развернулась стремительным вихрем, хлестнув Доммэ словно плетью долетевшим от нее запахом.

Ведьма пахла ночным лесом, утренней росой и дурман-травой.

Тук, тук, тук…

Доммэ слышал, как заполошно бьется ее сердце, ускоряется ток крови, аромат которой уже щекотал сладостью ноздри, и едва сдерживал ревущего и рвущегося к ведьме зверя, не понимая, что с ним происходит.