Кокон для души (СИ) - Белецкая Наталья. Страница 18

Стащив с себя халат, я бросила его на кровать, и залезла под одеяло. Глаза сами стали закрываться. Видимо, седой понял, что взгляд «покайся в грехах» прошел мимо кассы. И если он и дальше продолжит изображать истукана с острова Пасхи, то я засну, и ничего добиться от меня будет невозможно.

— Итак, свое имя ты назвать не хочешь… — наконец, заговорил седой.

— Вы-то не называете? Чем я хуже? — может, конечно, не надо было дерзить, но у меня все болело, хотелось есть и спать, а они приперлись в мою комнату стоят и молчат. Нет сил пугаться, просто нет сил.

— Вот как? Ну что ж позволь представиться, — тон седого замораживал, — советник внутренней безопасности Империи, доверенный человек Ее Величества Императрицы — Уорн де Илей.

Седой поклонился, наверное, он ждал какой-то реакции, но для меня все эти титулы были набором звуков. Ну, разве что, немного удивило, что у них тут императрица. Я перевела взгляд на Конана-Варвара, он улыбнулся вполне искренне:

— Амран Орнурен — атан, высший воин степи, преподаватель боевых искусств и истории.

Ага, Орнурен — это я запомнила, Лина сказала, именно он донес меня до кровати. Наверное, ему и напрягаться особо не пришлось. Мужик огромного роста, где-то два двадцать или даже два тридцать, и богатырского телосложения: бугры мышц на руках не скрывала даже свободно сидящая черная рубаха. Что он так улыбается? Сначала улыбки, а потом на алтарь, кровь сцеживать. Не люблю двуличие. Седой хоть не строит из себя добренького. Следом представился Петька:

— Лоран ди Хаукрорн — магистр-некромант третьего ранга.

Амран, Лоран легко запомнить. Петька-Лоран только показался мне низким, просто на фоне остальных «чапаевцев» он совсем не смотрелся великаном. Некромант смотрел на меня с опаской. Ничего в его образе не выдавало кровавой профессии, никаких черных тряпок, черепов, плащей с костями, только кинжал со странной рукоятью в ножнах на поясе. Я перевела взгляд на рыжика и удивленно приподняла брови. Мама дорогая! Так это же эльф! Во, блин, а я только заметила! Да уж! Только на третий день заключения индеец Зоркий Глаз заметил, что четвертой стены в тюрьме нет.

— Раинель Арденариен из клана Серебряной ивы.

Арденариен. Как он вообще это выговорил? Не имя, а скороговорка. Эльф с интересом разглядывал меня, а я — его. Высокий, молодой, с длинной рыжей косой, заплетенной без всяких изысков. Красивый, разве что слегка оттопыренные заостренные уши немного портили идеальный образ. Я заметила, что эльф единственный не назвал свой род занятий. Только Петька сказал, что он некромант, а остальные — нет. Что это значит? Остальные не некроманты? Или Петька аж магистр, а остальные так сбоку припека, только стали на путь некромантии и пока еще непрофессионально режут девушек на алтарях? Мужчины продолжали на меня смотреть, ожидая моего представления.

— Дело все в том, что я не могу назвать своего имени и вообще рассказывать что-то о себе не могу.

Еще в ущелье я решила, что не стану говорить свое настоящее имя, потому, что слышала и читала в нескольких книгах о проклятьях, наложенных, если знаешь имя человека. Кроме того, если я все же представлюсь, думаю, они поймут, что имя не местное, и тогда обнаружится мое иномирное происхождение. В принципе, оно все равно рано или поздно раскроется, но пока я предпочитала иметь хоть какой-то туз в рукаве. Можно было выдумать другое имя, но откуда я знаю, какие у них тут бывают имена?

Реакция на мою фразу последовала незамедлительно. У седого сузились глаза, а Конан, точнее Амран заинтересовано спросил:

— Почему не можешь рассказать?

— А ты сам как думаешь? — вкрадчиво поинтересовалась я. Да, в моей родословной были евреи.

Здоровяк задумчиво почесал нарост над ухом, а в беседу вмешался Петька, точнее Лоран:

— Расскажи, что случилось после того, как ты очнулась, про это ты можешь рассказать?

Думаю, ничего плохого не случится, если я расскажу им то, что случилось. В конце концов, они могут рассердиться, и перевести меня в подвал или вообще начать пытать. Так что, хоть какую-то информацию им надо выдать.

— Да, могу. Я видела часть обряда, еще не находясь в теле, видела, как вы ушли, чтобы отбиться от нападения белых. После этого меня засосало в тело, я хотела показать жрецам, что очнулась, но шевелиться было очень трудно. А потом вдруг один из жрецов убил второго, того, который был с бородой. Илай в это время ушел из комнаты.

— Откуда ты узнала, что младшего жреца зовут Илай? — поинтересовался седой.

— Потому что другой жрец с седой бородой назвал его Илаем и попросил снять накопители. А потом Илай вернулся и напал на убийцу

— Смирл, ну жрец с бородой что-то говорил? — спросил Петька-Лоран, — или Клит, который его убил?

Я начала вспоминать сцену моего появления в этом мире:

— Да, убийца сказал, что белый господин приказал уничтожить кокон. Когда пришел Илай, он сказал, что не хотел бы его убивать. Потом жрецы подрались и убили друг друга. Илай сначала притворился мертвым, а потом напал со спины на предателя, но сам умер, — сумбурно закончила я.

— Клит перед смертью понял, что душа все же вошла в кокон? — в наш разговор включился эльф.

— Да он увидел, что я открыла глаза и осознано смотрела на него. Когда тело стало меня слушаться, я дошла до комнат и увидела вещи жрецов. Когда объявили эвакуацию, думала за вещами кто-то придет и заберет меня.

— Что объявили? — переспросил Конан-варвар.

— Ну, — я поняла, что тут видно не знали слова эвакуация, — когда передали по связи, что надо уходить, потому что белые скоро прорвутся. За вещами никто не приходил, и я решила, что это вещи убийцы. Потом поняла, что надо прятаться самой.

— Почему ты не воспользовалась кристаллами телепортации? Они были у Клита в сумке, — спросил некромант. Я не знала, что ответить на этот вопрос, но вмешался Конан-варвар, точнее Амран-варвар.

— Она не знала, какие куда ведут, — я кивнула, как будто и правда не знала, а здоровяк добавил, — нам интересно, как ты догадалась спрятаться в пещере под источником и откуда вообще узнала о ней.

— В коридоре, рядом с комнатами жрецов, я увидела люк. Залезла наверх, там была скрытая лестница.

— Откуда ты про нее узнала? — подозрительно сощурился седой, точнее Уорн.

— Ниоткуда. Я просто увидела ее, — мужики непонимающе на меня посмотрели, — там была не совсем лестница просто ниша, штырь, полочка, потом еще одна ниша. И они неслучайно расположены, а так, чтобы на них можно было опираться руками и ногами. Таким образом, влезла на чердак. В окно на чердаке увидела пещеру, поняла, что она видна только с моей позиции, а с тропинки ее не разглядеть, ну, и решила спрятаться в ней. У меня была веревка, я ее перекинула через руку статуи, по ней и спустилась.

— Так, так, так, — седой задумчиво потирал подбородок, потом резко сделал два шага вперед и сел на кровать, уставившись на меня своим фирменным взглядом «покайся, несчастная», — а как же ты активировала метку?

— Активировала метку? Я ничего не активировала.

— Неужели?! — издевательски удивился Уорн, он резко схватил мою руку и указал на зеленые выступившие вены на запястье, — а это что? Не метка?

— Но, — я растеряно уставилась на зеленые татуировки, — она сама появилась.

Седой нахмурился.

— Ты пила из источника? — вдруг спросил Амран.

— Да, пила, а потом мне плохо сразу стало, — вспомнила я.

— У тебя были мелкие порезы? — продолжил допрос здоровяк.

— Нет.

— Должна быть кровь… — вслух задумался Конан, точнее Амран-Варвар.

— Я язык прикусила, когда на чердак влезала, сильно прикусила, до крови. А еще руки ожгла о веревку, по которой спускалась.

— После этого тебе плохо стало?

— Нет, после того, как воду попила, мне некогда было кружку доставать, я ладонями зачерпывала.

— Да, теперь все ясно, — протянул седой.

Амран, видя мое непонимание, пояснил:

— Чтобы метки появились и связали нас, тебе нужно было смешать кровь с водой из источника и выпить. Когда возникли метки, мы поняли, что обряд состоялся, и начали тебя искать.