Кокон для души (СИ) - Белецкая Наталья. Страница 50

Кажется, Амран что-то говорил, но я, оглушенная мыслями, оглушенная грохотом, который до сих пор стоял у меня в ушах, ничего не слышала.

Сквозь пелену оцепенения пробился обеспокоенный голос Лорана:

— Оля, пожалуйста, Оля, посмотри на меня…

Некромант сидел на полу рядом креслом, в котором я сидела, и держал мои ладони в своих руках. Немного поодаль стояли взволнованные Уорн и Амран.

— Вот и хорошо, приходи в себя! Не надо бояться! Что бы ты там не придумала — это не так.

— Откуда ты знаешь, о чем я подумала?

— Потому что связан с тобой больше, чем остальные. Я чувствую тебя, знаю твои чувства и ты почувствуй меня, — Лоран поднял мои ладони к своему лицу и медленно поцеловал запястья. Сначала одно, потом другое.

Тут произошло что-то странное: как будто на мою замороженную душу подул теплый воздух, ужас отступал, таял, как снег весной. И этот теплый ветер и был чувствами Лорана. Беспокойство, забота, робкая радость, интерес, совсем немного удивления, мужское желание, которое некромант пытался подавить. Но все равно заботы и беспокойства обо мне было гораздо больше.

— Ну и чем тебя так испугал взбешенный Раинель и упавший шкаф? — слегка улыбаясь, поинтересовался некромант.

— Я подумала, что у вас есть много способов, чтобы повлиять на мое желание. И сделать все вроде как добровольно. Я все понимаю…

— Нет, — прервал меня Уорн, — не понимаешь. Мы не можем тебя принудить, потому что поклялись богине. Принуждение — нарушение клятвы, за которым последует наказание — божественное проклятье. Как правило, такие проклятья смертельны и не снимаются.

— Не просто смертельны, — добавил Амран, — разумный, который нарушил такую клятву, будет сильно страдать перед тем, как умрет.

Магические клятвы можно обойти, но клятвы данные богам — нет. Уловки тут не помогут. А опаивание чем-то, запугивание — это и есть уловки.

— А как же сила? Вам она нужна сейчас.

— Нужна, — не стал спорить Лоран. Он так и сидел передо мной на коленях, — но не такой ценой.

— То есть, вы не будете ничего делать? — не очень верилось, откровенно говоря.

— Почему не будем? — поднял белые брови Уорн, — Будем! Будем стараться тебе понравится, ухаживать за тобой, заботиться.

— Что? — ушам своим не верю, у них тут мир умирает, предательство во дворце, а они за мной ухаживать собрались.

— Чему ты удивляешься? — спросил Уорн.

— Времени же нет…

— А мы будем настойчиво ухаживать! — улыбнулся Лоран

— Дело не в этом. — грустно сказала я. — Не могу я заниматься сексом без любви. Мне нужны чувства и серьезные отношения, но я не могу полюбить вас всех. Просто не могу.

— Почему? — спросил Амран, — Тебя что-то отталкивает в нас? Может то, что трое из нас — не люди?

— Нет-нет. Мне все равно, но я не умею любить сразу четверых. Не понимаю, как это вообще возможно. Одного — ладно, но не сразу всех, — отчаянно сказала я. — Даже от мысли про секс с четырьмя мужчинами мне жутко становится. Не понимаю, как это можно, как это…

— Оля, успокойся, — перебил меня Лоран. Мои руки он так и не отпустил. Я по-прежнему чувствовала его заботу, обеспокоенность и поддержку, — никто ни к чему не будет тебя принуждать.

— Хотела бы вам помочь, но не могу. И ухаживания тут вряд ли что изменят. В каждом человеке есть установки, через которые он просто не может переступить, и секс с четырьмя мужчинами для меня одна из таких вещей. — я старалась подобрать слова, чтобы меня поняли.

— Но мы же тебе нравимся? — с надеждой спросил некромант.

— Да, — что скрывать, все побратимы мне нравились. Каждый чем-то привлекал, и с каждым я могла представить себя в будущем. С кем-то одним, но не со всеми.

— Значит, у нас есть шанс, — мягко заметил Амран.

— Нет, — покачала я головой, — дело не в этом. Сами отношения со многими мужчинами для меня неприемлемы. Это не значит, что к людям, которые так живут, я плохо отношусь, но сама так не могу. Амран говорил, что у вас есть однополые отношения, так?

Уорн, на которого я смотрела в этот момент, согласно кивнул.

— Но вы, как я поняла, традиционной ориентации?

— Да, конечно! — ответил некромант.

Лоран явно удивился вопросу.

— Представьте, что вам надо заняться сексом с мужчиной, — привела пример я. — Не важно, нравится ли вам этот человек, как друг, или нет, кажется ли он вам симпатичным, или нет, — все это не имеет значения. Вы ведь просто другой ориентации. Да, может, этому другу вы симпатичны, и он не будет опаивать приворотным зельем, но полюбить вы его не сможете, потому что предпочитаете женщин.

Я читала удивление на лицах побратимов. Может, удастся переубедить их?

— Мы разные. В наших мирах разные традиции. Вам, возможно, кажется, что нет ничего страшного в том, чтобы заняться сексом с четырьмя мужчинами, но я от одной мысли об этом прихожу в ужас. Просто не могу так.

Судя по связи, Лоран был потрясен, келрит, едва нахмурив брови, пытливо меня рассматривал, по лицу Уорна я ничего не могла прочитать.

— Понятно, — спокойно произнес василиск.

— Теперь вы понимаете, что я никак не могу быть вашей избранной?

— Сомнений в том, что ты — избранная, у нас нет, — уверенно заявил Уорн.

— Но… — растерялась я, — что же теперь вы намерены делать?

— Ничего, — вновь удивил меня василиск, — я не вижу способа, как нам выйти из этой ситуации. У тебя в мире другие традиции и другая мораль. Наши ухаживания скорее приведут к тому, что ты станешь шарахаться. Ты будешь видеть в этом только давление на себя. Верно?

— Да… — прошептала я, — неужели вы поняли?

— Ты умеешь приводить хорошие примеры, — одними глазами улыбнулся Уорн, — я бы тоже начал шарахаться, если бы за мной стал ухаживать, например, Харт.

В моей голове сразу нарисовалась картинка: василиск выходит вечером на балкон, а внизу его поджидает Харт с гитарой, влюбленным взглядом и серенадой о любви.

Я даже слегка улыбнулась и покаялась:

— Обычно мне сложно что-то объяснить, а тут просто повезло: пришла в голову удачная аналогия. Но все равно не ясно… если вы уверены, что я — избранная, как же тогда по-вашему должен пройти обряд? Или он не пройдет? И вы, получается, не получите силу никогда?

— На все воля Орнии, — пожал плечами Уорн. — Если кажется, что нет выхода, надо попробовать его найти. Если ничего не выходит — положись на богиню.

Было похоже на цитату из какой-то религиозной книги. Да уж, удивляет меня такой фанатизм, но с другой стороны, очень хорошо, что меня поняли.

— Оля, если ты не хочешь, чтобы за тобой ухаживали, то мы не будем, — подал голос Лоран. Он все так же сидел на полу около моих коленей и держал мои ладони в своих. — Но ведь заботиться о тебе можно?

— Да, но, смотря как…

— Ну вот, например, так, — сказал Лоран, поднял меня на руки и перенес на диванчик. А сам он пристроился рядом, обняв меня за плечи и придвинув к себе.

— Лоран! — возмутилась я и даже отсела от него немного подальше, — это называется ухаживание, причем, не очень умелое!

— А я не ухаживаю! Я забочусь, — сказал некромант и придвинулся ко мне ближе, — ты совсем замерзла, руки холодные, а я тебя грею.

— Ну, ты и нахал! Вот это наглость! — я даже разозлилась, но внезапно поймала эмоцию Лорана.

Некромант боялся. Когда я сказала про наглость, от него резко полыхнуло отчаянием. Несмотря на то, что Лоран действовал, как хам, он боялся моей реакции, и еще действительно переживал за меня. Оказалось, я не готова к чтению чувств другого человека. Мне не хотелось обижать Лорана, я видела, что он волновался за меня, а не желал самоутвердиться с помощью такого поведения. К тому же, некромант был теплым, а я и, правда, замерзла.

От Лорана повеяло смесью надежды и удивления, а потом все затмила радость. Он понял, что я не буду его отталкивать, снова подсел ближе и аккуратно обнял за плечи.

— Да я — нахал, — согласился некромант, — а еще и хам. Что ты хочешь от того, кто родился простолюдином?