Виски в Коле и Кровавая Мэри на грани фола (СИ) - Еленина Юлия. Страница 2

— Какого черта? — рявкает Коля. — Предупреждать надо о питомцах.

— Она вольная птица, а не питомец, — спокойно отвечаю, дав Тиане ее любимый дозатор из-под текилы.

— Мало того, что бешеная, так еще и алкоголичка.

Тиана замирает и подает звук обиды.

— Этот плохой дядя не хотел обидеть мою малышку, — поворачиваюсь к ней и успокаиваю.

Она снова засовывает в рот дозатор, но все еще недружелюбно поглядывает на Колю. А я уже увидела все, что надо было. Его движения четкие, ничего лишнего, все как по учебнику. Реакция молниеносная. А такие мышцы натренировать…

Коля возвращается за стойку и залпом опрокидывает в себя вискарь, тут же попросив:

— Еще.

— Да ты алкоголик.

— У меня стресс. Держи подальше от меня своего примата, пока я его не… — осекается, но быстро находит слова: — Пока я ему шею не свернул.

Тиана снова достает дозатор изо рта и швыряет в Колю. Целится прямиком в лоб, но не попадает. После примерно трехсот грамм виски мой новый знакомый реагирует мгновенно — ловит дозатор прямо возле своего лица. Тиана, почуяв настрой Коли, тут же ныряет под барную стойку и виснет на моей ноге.

Не нравится он моей обезьянке. Да вот и мне теперь тоже.

Откуда же тебя, Коля, занесло? А главное — зачем?

Глава 3 Коля

Стоило мне обидеть это блохастое существо, как Маня смотрит так, будто сейчас из моего рта полетят не слова, а зубы. А я еще слишком молод, чтобы хранить челюсть в стакане на прикроватной тумбочке.

Хотя чего только с моей челюстью не случалось за годы тренировок. Но это совсем другая история.

— Если ты прикоснешься к Тиане, — говорит Маня, поигрывая ножом для фруктов, — то я вскрою тебе яйца, отрежу член и буду медленно, миллиметр за миллиметром снимать с тебя кожу.

Судя по тому, что я о ней слышал, это не пустые слова. Но делаю удивленное лицо и спрашиваю:

— Этому учат на курсах барменов?

— Точно, — кивает Маня и смотрит вниз. — Вылезай, крошка, этот дядя тебя больше не обидит.

Тут же из-под стойки показывается противная морда и, кажется, удовлетворенно скалится. Ну, погоди, мартышка, мы с тобой еще сведем счеты. Я обид не прощаю.

— Плесни-ка мне еще виски, — прошу я.

Маня качает головой, но смотрит уже без такого подозрения, как было сразу. Образ дурачка-алкоголика играет мне на руку, хотя я и понимаю, что прокололся. Надо было позволить мерзкому примату зарядить мне дозатором в лоб. Но уже поздно пить «Боржоми», когда начал пить вискарь.

— Так что, Коля, — усмехается Маня, — остаешься или решил двигаться дальше?

Так это была проверка обезьяной? Что ж, я такого навидался, что мерзкой мартышкой меня не испугаешь.

— Остаюсь, — подмигиваю и снова делаю большой глоток виски. — У тебя, как я посмотрю, не особо людно, а большое скопление народа я не люблю.

— Останавливаются иногда, но не больше чем на одну ночь. То путешествующие своим ходом, то дальнобойщики.

— Дальнобойщики? — недоверчиво переспрашиваю. — А они здесь водятся?

— Они водятся повсеместно.

— А пожрать-то у тебя что есть, Маня?

Она снова морщится от моего обращения и косится под стойку. Обезьяны там уже нет, так что точно на ствол, если, конечно, там не припрятан сочный стейк, от которого я бы не отказался.

— За отдельную плату, продукты привозят раз в неделю, но готовишь сам.

— Как скажешь, — снова расплываюсь в идиотской улыбке. — А твоя мартышка не будет меня по ночам домогаться?

— Ты не в ее вкусе, — серьезно отвечает Маня. — Но, кажется, во вкусе Натали, — смотрит с умилением на стойку.

Еще одна, мать ее за ногу, обезьяна?

О, лучше бы она… Честно, я не брезглив, да и животных люблю побольше людей, но это уже перебор. По стойке прямо к моему стакану ползет большой, волосатый и жутко отвратительный… Тарантул? Увы, я не арахнолог, так что в разновидностях этих восьмилапых не разбираюсь. И судя по тому, что я вижу, во вкусе этого чудовища не я, а вискарь.

— Охренеть, — только и вырывается у меня.

Реагирую я уже не так, как на мартышку, но вспоминаю случай, когда Маня в Чикаго пытала двое суток одного неугодного парня ядами. Причем не синтетическими. Надеюсь, у этой Натали она его тоже откачала, если это ядовитый экземпляр.

— Еще виски? — глядя на меня, хихикает Маня.

— Не помешает, — стараясь не делать резких движений, отвечаю, не отводя взгляда от Натали. — Вот в точности моя бывшая Наташка, — решаю пошутить. — Волосатая и ядовитая. А ты, я смотрю, подружками обзавелась, чтобы не скучать здесь в одиночестве?

Маня усмехается и, достав банку, накрывает паука.

А я тем временем продолжаю:

— Кто у тебя еще здесь? Змеи, скорпионы, гекконы, мутировавшие жуки?

— Я впервые вижу этого паука, — усмехается Маня. — Но они иногда сюда забредают. Это, кажется, бразильский странствующий. Его яд может вызывать у мужчин длительную болезненную эрекцию. Можем, кстати, провести эксперимент, — она тянется убрать банку, но я хватаю Маню за запястье и больно сжимаю.

— Хорошо в ядах разбираешься?

— Я много читаю.

Очень смешно. Как будто я в это поверю.

Руку не убираю, и мы сверлим друг друга взглядами. Понимаю, что выпадаю временами из образа, но эта мадам полна сюрпризов. Умеет импровизировать, однако. Пять баллов за находчивость.

Кажется, она понимает, зачем я здесь, но в то же время ее понимание понимаю и я. А вот понимает ли она, что я понимаю? Ну и полная хрень получается.

Но одно я знаю точно: это задание запомню надолго.

Что ж, Маня, хочешь повеселиться? Считаешь себя сильно остроумной? Я тоже так умею, возможно, даже лучше.

И тут скорее не только задание, сколько дает о себе знать здоровая профессиональная конкуренция. Хотя мы, конечно, больше похожи на гинеколога и психиатра, пытающихся соревноваться в нейрохирургии. Вроде оба врачи, но каждый в своей области.

Ладно, Маня, поиграем. Если ты не сбежишь этой же ночью. Правда, от меня еще никто не сбегал, но охоту я тоже люблю.

Глава 4 Маня

С пауком я, кажется, перебарщиваю. Я к ним отношусь спокойно, да и за полгода в Мексике привыкла к разнообразию, но лучше встречаться с ними, конечно, в лабораторных условиях. А с настоящей Натали Коле еще предстоит познакомиться.

Ствол под стойкой так и манит, как будто говорит: «Возьми меня… Передерни… И пусти пулю в башку этому придурку».

Останавливает меня только то, что придется закрыть бар ради уборки. Нет, если знать, куда стрелять, крови будет немного, но потом с трупом разбирайся, машину его отгоняй, следы заметай. Отвыкла я от этой мороки. Хотя раствор дихромата калия и концентрированной серной кислоты по привычке в запасе имеется.

— Маня, ты на меня так смотришь, будто собираешься ставить опыты. Учти, я старый алкоголик, могу быстро кони двинуть, — снова включает дурачка Коля, но руку с моего запястья так и не убирает.

Переломать ему, что ли, пальцы, чтобы девушек не хватал? А вискарь можно и через трубочку глотать.

Надеюсь, страховку Коля оформил перед поездкой в Мексику. А то мало ли, страна травмоопасная, может и ядовитый паук в постели оказаться, можно и гадость какую съесть случайно, а можно и конечности переломать. Ну, и, конечно, пристрелить здесь могут на любом углу, особенно в таких богом забытых местах, как это. Видимо, не смотрел человек фильм «От заката до рассвета», поэтому и спокойно разъезжает по Мексике. А зря, классику кинематографа надо знать.

— Коля, если ты сейчас же не уберешь руку, то кони двинешь гораздо раньше, — стараюсь говорить так, чтобы это выглядело пустой угрозой.

Хотя, как по мне, притворяться уже бессмысленно. Я понимаю, зачем он здесь, а Коля, кажется, понимает, что я понимаю. Сразу вспомнился и шлягер Макса Леонидова «Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я…»

— Злючка ты, — и снова улыбка олигофрена.