Не дружи со мной (СИ) - Лавринович Ася. Страница 11

Уля жила в красивом новом одноподъездном доме-свечке. Насколько мне было известно от мамы, квартиру в городе купил Ульяне отец. Но жила Шацкая не одна, а с какой-то строгой теткой, которую подселили специально, чтобы та присматривала за Ульяной. Вот облом, да? Пуританское воспитание! Не удивлюсь, если от этой тетеньки Уле еще и за букет ирисов достанется…

Адрес Пашка пробил через свои достоверные источники… Пятьдесят девятая квартира, десятый этаж… Мы с Гошей молча поднялись на лифте и вышли на просторную площадку, где было шесть квартир. Вокруг царила тишина.

— Вот пятьдесят девятая! — шепотом проговорил Гошка, кивнув на черную массивную дверь.

— Ага! — зашипела я в ответ. — Сейчас поднимусь на пролет выше…

Я уже хотела взбежать по лестнице, но вдруг из-за двери квартиры Ульяны отчетливо послышался мужской бас. Мы с Гошей переглянулись.

— Отец? — одними губами спросил Гошка.

Я отрицательно помотала головой:

— Она с теткой живет…

Вообще-то у Ульяны еще был старший брат, но, по рассказам моей мамы, он жил в Канаде и приезжал на родину крайне редко. Да если бы и приехал, то в наш курортный городок к родителям, а не сюда…

— Пашка? — выдвинул новую версию сосед.

От этого предположения я готова была распластаться без чувств на полу… Хотя Пашка шустрый. С него не убудет… Но Шацкая так быстро не пустила бы Долгих за порог своего дома.

— Может, ремонтник какой? — предположила я.

Звонкий смех Шацкой.

— Хм! Что гадать? Короче, звони! — рассердилась я, направляясь к лестнице.

Гошка какое-то время нерешительно потоптался возле двери, а затем нажал на кнопку звонка. Я навострила уши. Уля долго не открывала, хотя, судя по доносившимся голосам, находилась от двери не очень-то и далеко, скорее всего, в прихожей… Наконец, замки брякнули, и я услышала приветливый голос Шацкой:

— Здравствуйте, вы ко мне?

— Здравствуйте! — почтенным голосом произнес Гошка. — К вам, Ульяна! У меня есть послание от вашего поклонника, который, по совместительству, является моим хорошим товарищем!

О-о-о, ну куда деваться! Гошка произнес это так важно, почему-то вдруг картавя… Наверняка, одну руку за спину спрятал, бабочку на шее поправил… Шацкая, конечно же, умилилась и растрогалась. Знала бы она, как он вещи мои за унитаз прятал и вокруг панциря бедной Изабеллы жестяную банку привязывал… Что Поля-младшая гремела ей по квартире, как машина с молодоженами.

Попутно Гошка отвесил Шацкой трогательный детский комплимент. Уля что-то негромко прощебетала в ответ, раздался шорох упаковочной бумаги, вздох умиления… Затем дверь хлопнула, и замки вновь кротко брякнули. Гошка взглянул на меня. Я сверху замаячила рукой, указывая на лифт. А если Уля в глазок наблюдает?

— Жди внизу! — одними губами проговорила я.

Гошка кивнул и нажал на кнопку вызова лифта. Когда он уехал вниз, я некоторое время раздумывала, с какого этажа спуститься мне… Подняться еще на пролет выше? Любопытство победило. Поэтому я на цыпочках пробралась к квартире Шацкой и, прислонив ухо к двери, прислушалась. Некоторое время там было тихо, а затем снова послышались приглушенные голоса. И один из них точно мужской! Черт возьми! Кто там? Точно не Пашка… Иначе зачем этот цирк с букетом? Все-таки кто-то из родственников? Или у Ульяны есть парень? Тогда для чего она приняла приглашение Долгих? Непонятно…

Замки соседней квартиры лязгнули, и я отпрянула от двери. Показалась седовласая голова в бигуди.

— Здравствуйте! — строго сказала голова.

— Здравствуйте! — тихо отозвалась я.

— Вы здесь живете? — поинтересовалась голова.

— Угу, — зачем-то соврала я. — Здесь. Вот… мусор ходила выкидывать…

Благо, наряд у меня для этого самый подходящий — домашние шорты и футболка.

— Из какой вы квартиры? — не отставала говорящая голова. Что она привязалась ко мне вообще? Я похожа на бандита?

— Вы верите в бога? — спросила я.

— Ой! Сектанты! — в ужасе пискнула голова. И тут же скрылась в своей квартире. Дверные замки снова противно лязгнули. А я припустила к лифту.

На улице мы с Гошей, не сговариваясь, почесали по двору. Меня не покидало ощущение, что из окна за нами кто-то наблюдает. Ульяна, ее таинственный гость или мнительные бигуди?

— Видел в коридоре мужскую обувь? — спросила я на ходу.

— Не-а! Кого там… Она дверь чуть приоткрыла. И, кстати, была явно напряженной…

— Да? Интересненько! — хмыкнула я. Зачем скрывать какого-нибудь ремонтника? Наверняка Шацкая решила, что это тетушка пожаловала, вот и спрятала ухажера… Ну, все! Зря Пашка на ирисы раскошелился! Не светит ему ничего с красавицей Ульянушкой… Зуб даю, накрылось медным тазом наше двойное свидание. Я счастливо заулыбалась.

— Ты чего щеришься? — покосился на меня Гошка.

Я вместо ответа потрепала его по белобрысой макушке и негромко запела:

— У меня появился друго-ой, у меня-я появи-ился друго-ой! А-ча-ча!

— Не позорь меня! — испугался Гошка. — На нас люди смотрят!

Ох, уж этот трудный возраст!

— У меня появи-ился друго-ой! — еще громче и фальшивей затянула я. — У меня-я появи-ился друго-ой!

— Достала! — злился Гошка. — Там есть другие слова?

— Наверное, есть! — засмеялась я. — Только их не помню!

— У Пашки твоего губа не дура! — в отместку за свой позор сказал мне Гоша. — Ульяна очень красивая!

— Много ты понимаешь! — фыркнула я. — Маленький еще на таких девиц заглядываться! И вообще она не его, как оказалось…

Гошка промолчал, важно вышагивая рядом со мной. Мы прошли мимо галдящей малышни, которые на каникулах торчали на улице с самого утра. Ребята вынесли из дома ведро, в котором развели шампунь и глицерин, и теперь при помощи конструкции из двух длинных палок и веревки выдували огромные мыльные пузыри. Из припаркованной неподалеку машины доносилась веселая летняя мелодия, а навстречу нам с Гошей летели большущие радужные шары. Я рот распахнула от восторга! Какая красота! А Гошка даже не взглянул в сторону пузырей… Ах, ну да. Он ведь уже большой мальчик!

— Как думаешь, если я скажу Пашке, что Ульяна козявками увлекается, он от нее отстанет? — спросила я.

— Ты такая дура, Поля! — доверительно сообщил мне двенадцатилетний Гошка. — Взрослей!

— Любовь, что тут поделаешь! — развела я руками. — Когда-нибудь и тебя так скрутит!

— Скрутит? — удивился Гоша.

— Ага, как от просроченной колбасы! — припугнула я.

— Неужели все так плохо? — огорчился сосед.

— Если безответная любовь, то да… Очень бодрит. Как внезапный сильный град. Холодно и твердыми льдинками больно бьет. А главное — к такому не подготовишься. Ты же не знаешь, где и когда град тебя застанет?

— А прогноз погоды?

Я только отмахнулась. Этот Гошка портил мне всю теорию.

— Зато если непогода утихнет… — продолжила я, представив на мгновение, что случится, когда мы с Пашей будем вместе… — Наступит такая благодать! Помнишь этот свежий воздух после дождя и града? А знаешь, как здорово целоваться? Правда, в первый раз непонятно, как и что произошло, но все равно ты счастлив до чертиков!

— Мне не нравятся такие разговоры! — Гошка, смутившись, покраснел до кончиков ушей.

— Эх, ты! Взрослый! — покачала я головой, оглядываясь на мыльные пузыри, которые остались позади.

Во дворе мы столкнулись с Долгих, который, по всей видимости, направлялся в нашу квартиру.

— Привет, малой! — Пашка пожал Гоше руку, совсем как взрослому. — Ну как все прошло? Передал?

— Передал! — кивнул светловолосой головой Гошка. — Все прошло отлично!

— С меня презент! — пообещал Паша, а потом взглянул в мою сторону. — Вы… вместе что ли ходили?

— Вот еще! — усмехнулась я. — Делать мне нечего? Сами только встретились во дворе! Привет, Гош!

Гоша укоризненно покачал головой и молча направился к крыльцу.

— Ковалева, а ты откуда в таком виде? — заинтересовался Паша. — На домашнем…

Сказать про мусор? Или поинтересоваться, верит ли Долгих в Бога? С ним ничего не прокатит…