Опричник (СИ) - Теплова Арина. Страница 61
Призрак остановился у подножья его кровати и опять загробным голосом прохрипел:
— Ты все равно не добудешь ее!
— Добуду. Осталось все две части, — отозвался Мирон.
— Если не остановишься, то умрешь! — с угрозой вымолвил призрак.
— Это мы еще посмотрим! — ответил с вызовом Мирон.
И в следующий миг призрак вытянул руку к Мирону, и молодой человек ощутил, как некое железное кольцо сковало его горло. Он тут же попытался схватиться за горло, но на его коже ничего не было, а некая невидимая душащая удавка сковывала его шею. Понимая, что призрак воздействовал на него энергией, Мирон, сосредоточившись и собрав немногие силы, которые у него были, начал ставить энергетическую защиту на свое тело. Но спустя миг он осознал, что ему это не удается из-за его немощи от ран и слабости. Сабуров ощущал, как темный призрак неумолимо давит на него своей темной энергией, и душит его. Именно в этот миг, хватая ртом воздух, молодой человек вдруг яростно осознал, что этот призрак и есть тот самый Темный Повелитель, про которого не раз упоминала нечисть из “тайного схорона”. Мирон не понимал, откуда он это знает, но теперь отчетливо своим разумом осознавал, что это так. И видимо, этот Темный Повелитель пришел угрожать ему, видя, как они приближались к заветной цели. И темная нечисть явно стала опасаться того, что у молодых людей все получится, и они соберут все части древней Чаши…
Воздуха не было уже совсем, а темный призрак так и не отпускал свою неумолимую душащую руку. И тут Мирон прикрыл глаза, и начал сосредоточенно искать остатки энергии по своему телу. Именно этому учил его старец Светослав в критической ситуации. Быстро собирая энергию с оконечностей рук и ног, где она еще была, Сабуров начал стремительно перемещать ее к своему горлу, все же пытаясь поставить защиту. Спустя мгновения он вдруг ощутил, что удавка призрака стала ослабевать и Мирон начал жадно глотать ртом воздух, продолжая энергетически наращивать защитный кокон, вокруг своего горла и головы. Уже спустя несколько минут, призрак медленно опустил свою прозрачную руку, поняв, что ему не совладать и не удушить энергетической удавкой человека.
— Тебя мне не взять… Ибо ты совсем не боишься, — вымолвил призрак и глухо добавил. — Но есть еще зеленоокая девка, — он чуть помолчал. — Я могу истязать ее…
— Не смей ее трогать! — выпалил в ужасе Мирон, свободно дыша и резко садясь на постели. Его голова закружилась, но он не обратил на это внимания, ибо боязнь за Людмилу тетерь завладела всем его существом.
— Отступись от Чаши, и девка будет цела! — прохрипел условие загробным голосом призрак и вдруг стал быстро удаляться и уже через миг растворился в стене.
Отчаянным взором, уставившись на то место, где исчез призрак, Мирон ощущал, как все его тело бьет дикий озноб от страха. И страха не за себя, а безумного страха за монахиню. Этот призрак мог теперь напасть на Людмилу, и она явно не смогла бы справиться с его энергетическими удавками, даже если бы не испугалась этого зловещего Темного Повелителя.
Так и сидя на постели, Мирон дико закричал:
— Людмила! Василий!
На его жуткий хриплый крик, уже спустя минуту вбежала Людмила и, приблизившись к постели больного, выдохнула:
— Что случилось, Мирон?
— С тобой все в порядке? — прошептал он дрогнувшим болезненным голосом.
— Да. Я белье вешала. Отчего ты так кричишь?
Сведя брови к переносице, Мирон лихорадочным взором смотрел на прелестное лицо девушки и не знал, как ей рассказать о призраке, который угрожал ему и, видимо, мог в любой момент появиться и рядом с нею. Сабуров не хотел пугать ее теперь и оттого тихо вымолвил:
— Сегодня ты спишь с нами в нашей горнице.
— Зачем? — удивилась Людмила. — Моя же изба рядом…
— Я так сказал, — твердо заявил Мирон, сверкая на нее глазами. Все-таки девушка под его присмотром была гораздо более защищена, нежели когда он не видел ее. Невольно удивленно распахнув глаза от его приказного тона, она через миг вымолвила:
— Извини меня, Мирон, но все же я останусь в своей избе на ночь, мне так удобнее, пойми. Я не могу с вами в одной горнице…
— Ты что споришь со мной? — опешил он, уже заводясь и чувствуя, что готов уже напугать ее до смерти рассказом о Темном Повелителе, только чтобы она выполнила его повеление.
— Да, — твердо ответила девушка.
— Я велел тебе, Людмила! Неси свои вещи сюда. Ты спишь здесь отныне.
— У тебя видимо опять жар поднялся, раз ты так груб, — ответила она обиженно и направилась обратно к двери.
— Ты куда? — выдохнул Мирон.
— На двор, дела закончу.
— Ты слышала, что я велел тебе?
Она мрачно посмотрела на него, и он увидел в ее глазах непокорство.
— Мирон, не надо так со мной говорить, мне это не по душе. А тебе надобно поспать. Ты весь дрожишь, у тебя опять жар...
Она быстро развернулась и пошла прочь из горницы.
— Людмила! — выпалил ей в след Сабуров, но девушка даже не обернулась.
Через миг Мирон грохнулся на подушку, и прикрыл глаза. Лихорадочное состояние, которые владело его телом, дико ноющие раны, энергетическая борьба с призраком, и словесная горячая перепалка с девушкой, вконец доконали его и он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, ибо его жизненная энергия была на исходе.
Так и произошло. Спустя несколько минут, Сабуров провалился вновь в беспамятство, и ему чудилось будто крымские янычары, с головами зверей и окровавленными зубами, нападают на него и пытаются перегрызть ему горло…
Быстро перемещаясь по темноте к своей избе, в которой жила одна, Людмила вошла внутрь темного дома и еще из сеней увидела неяркое свечение, идущее из горницы. Она резко распахнула дверь, проворно войдя внутрь и, устремив взор вперед, тихо вымолвила:
— Ты уже здесь…
Захлопнув за собой дверь, она обреченно уставилась на слюдяное окно, через которое проникали бледные лучи полной луны, и устало облокотилась о деревянный сруб стены, зная, что ей вновь надо все выдержать…
Около трех часов ночи, Мирон неожиданно пришел в себя. Он чуть приподнялся на локтях и отразил, что Василий лежит на лавке у другой стены и спокойно похрапывает во сне. Людмилы в избе не было. Мирон тут же прохрипел имя брата, и Василий, встав, подошел к нему.
— Что раны?
— Нет, — ответил Мирон, — Людмила где?
— В избе своей, где ж ей быть?
— Приведи ее, братец, — выпалил Мирон.
— Ты что сбрендил? Ночь на дворе. Она спит. Чего это я пойду к ней? — ответил невольно Василий, нахмурившись.
— Ей угрожает опасность. Темный призрак хотел удушить меня сегодня…
Кратко Мирон рассказал обо всем, и Василий уже спустя некоторое время быстро направился к соседней избе. Однако, спустя полчаса, старший Сабуров вернулся без Людмилы.
— Мирон ее нет нигде, — сказал мрачно Василий. — Я всю округу обыскал, а изба ее пуста.
Приподнявшись на локтях, Мирон начал слезать с кровати, и Василий тут же удержал его.
— Ты это куда собрался, Мирон?
— Пойду сам ее искать, раз ты ее не можешь привести, — вымолвил глухо младший Сабуров, и попытался встать на ноги. Вмиг его голова закружилась, и он едва не упал. Василий удержал его сильными руками и выпалил:
— Мирон, ляг! У тебя жар!
— Чую что-то неладное случилось с ней, — отозвался Мирон.
— Да нет, — ответил Василий. — Не может того быть. Я сейчас снова пойду, еще по всему кремлю пройдусь, да на реку сбегаю. Ты только ложись, братец, — увещевательно попросил он.
— Убери руки, я все равно пойду…
— И что ты такой упрямец? Ложись, говорю!
— Я же ей велел прийти вечером и ночевать с нами.
— И она тебе обещалась в том? — поднял брови Василий.
— Нет. Оттого я пойду ее искать. Не могу я покойным быть.
— Да угомонись! — уже властно сказал Василий.
После бессонной ночи, Людмила, едва стоя на ногах, приблизилась к своей избе. Она удивленно вскинула глаза на высокую фигуру Мирона, стоящего у крыльца и подпирающего плечом столб. Едва увидев девушку, Сабуров чуть выпрямился и его взор прямо стал испепелять ее.