Безумный роман (ЛП) - Райли Мэгги. Страница 32

Но Джош поймал меня раньше, чем это случилось. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он поднялся на ноги, удерживая меня на месте. Когда я вернулась к реальности, когда комната вновь обрела четкие очертания, я увидела, что он стоит передо мной с довольной ухмылкой. С такой, которая, вероятно, походила на ту, что сейчас была на моем лице.

Я сделала огромный глоток воздуха, успокаивая себя, ожидая, что он подхватит меня на руки и бросит на кровать, последует за мной, его тело будет крепко прижиматься к моему. Но этого не случилось. Вместо этого он аккуратно расправил мое платье до колен и нежно поцеловал меня в лоб.

— Теперь ты видишь? — спросил он.

Я моргнула, глядя на него.

— Вижу что?

— Как сильно я тебя хочу? — он взял меня за подбородок и заглянул в мои глаза. — Тебя. Всю тебя.

Его глаза горели желанием и влечением. И я чувствовала себя сексуальной. Впервые в жизни я почувствовала себя сексуальной. Почему-то я кивнула. Я все еще ждала, когда он снимет с нас одежду, чтобы закончить начатое. И я уже снова жаждала этого. Жаждала его. Полностью.

Но этого не произошло. Вместо этого он поцеловал меня. И я чувствовала свой вкус на его губах, и задрожала в его объятиях. Потому что хотела его.

— Никогда не забывай, — пробормотал он. — Никогда не забывай, как ты сексуальна.

Мне хотелось схватить его, прижать к себе, повалить на кровать. Но я не могла оторвать рук от изголовья кровати, у меня дрожали колени. Это было уже слишком. Слишком много, слишком быстро. Потому что, хотя я и верила ему, хоть и хотела его, я все еще колебалась. Все еще нервничала. И все еще сомневалась.

И словно почувствовав это, он поцеловал меня, мягко, нежно.

— Спасибо за свидание, Риган Беннет, — сказал он. — Мне было очень приятно.

А потом он заправил прядь волос мне за ухо и ушел.

ДЖОШ

В ту ночь я спал лучше, чем за все предыдущие месяцы. Даже при том, что я все еще был возбужден и напряжен от неутоленного желания, от воспоминаний о том, как Риган рассыпалась в моих руках, как она отдавалась удовольствию, которое я ей дарил, всего этого было достаточно, чтобы погрузить меня в глубокий, удовлетворяющий сон.

Не то чтобы я не испытывал подобного раньше. Я считал себя внимательным сексуальным партнером, и женское удовольствие всегда было для меня в приоритете. Но с Риган все было по-другому. Более интенсивно. Видя, как она кончает, я испытал удовлетворение, которого ранее никогда не испытывал. Это давало мне чувство мужской гордости, которое в некотором смысле уже само по себе было освобождением.

Нет, я не хотел ограничиться этим. Черт возьми, я был тверд как скала, когда покидал квартиру Риган. Мне ничего не хотелось так сильно, как стащить платье через голову и бросить ее на кровать, глубоко погрузившись в нее.

Но прошлая ночь была посвящена ей.

Когда Риган убежала, вырвала свою руку из моей и бросилась обратно в свою квартиру, я не знал, что делать. Потому что подобного раньше со мной никогда не случалось. Я знал, что это была мысль высокомерного ублюдка, но обычно женщины не убегали от меня. Обычно все было наоборот. У меня было больше практики отгонять их, чем притягивать.

Но Риган была другой. С каждой нашей встречей это становилось все более и более очевидно. Было также очевидно, как сильно мне это нравилось. Мне нравилось, что она совсем другая. Она была честна и непритязательна, и в ней была определенная храбрость, которой я не мог не восхищаться.

Вот почему я не ушел. Почему не сдался. Я даже набрался храбрости у незапертой двери, надеялся, что это было какое-то бессознательное решение с ее стороны. Что если бы она действительно хотела, чтобы я ушел, то сделала бы все, чтобы держать меня подальше. Но она этого не сделала.

Но все же я понимал, что должен действовать осторожно. Надо было быть осторожнее. Потому что Риган, несмотря на свою храбрость, все еще была пугливой. Все еще переживала. И я мог бы это понять. Поэтому, когда я последовал за ней, когда я вошел в ее квартиру, вся речь была спланирована. Все эти спокойные, успокаивающие слова, которые я собирался ей сказать. Я собирался сказать ей, что мы могли бы сделать это медленно, что не было никакой спешки.

Но речь вылетела из моей головы в тот момент, когда я увидел ее. Когда она сбросила туфли, на лице снова были очки, волосы — в беспорядке, мой мозг полностью отключился, мое дыхание достигло высшей точки.

Она была великолепна. Эти большие карие глаза, увеличенные очками, и темные вьющиеся волосы вокруг плеч, — ее хотелось потрогать. Мне хотелось запустить руку в ее распущенные волосы, обхватить ладонью ее ладонь и убрать губами помаду с ее рта. Мне хотелось расстегнуть молнию на этом платье, прижавшись губами к ее спине, дюйм за дюймом обнажая бледную, кремовую кожу.

Поэтому моей речи не последовало. Я не стал говорить, что мы можем действовать медленно. Потому что в тот момент, последнее, чего мне хотелось, — медлить. Я хотел ее так, что едва мог объяснить, едва мог описать. Я хотел доказать ей, без сомнения, как сильно я ее хочу. Какой сексуальной я ее считал.

Я все еще чувствовал ее вкус. Вот почему мне было сложно сконцентрироваться, хотя я и проспал всю ночь. Я пробежал весь Центральный парк, заставляя себя работать сильнее, чем обычно, как будто мог убежать от похоти, которая, казалось, бушевала во мне. Потому что мне нужно было держать это дерьмо под контролем, когда я увижу ее в следующий раз. А если нет, то кто знает, что тогда случится?

Я бегал, пока не заболели мои бедра, пока не заболели легкие. Желание не утихало. Если уж на то пошло, я захотел Риган еще больше. Я не понимал, что происходит. Я не был неандертальцем. Я владел собой. Или нет?

Очевидно, так оно и было. Именно поэтому я смог уйти от нее прошлой ночью. Потому что я знал, что она еще не готова. Я чувствовал, как она дрожит в моих объятиях. То, как она колеблется. И я смогу подождать. Она стоит того, чтобы ждать.

Я уже выходил из душа, когда услышал, как зазвонил мой телефон. Надеясь, что это не Келли, которая продолжала звонить почти каждый день, я посмотрел на экран. Элли.

— Я думал, ты больше не позвонишь мне во время своего медового месяца, — сказал я вместо приветствия.

— Ну я и не звоню, — сказала она мне с юмором в голосе. — Ты забыл, что мы сегодня должны были вернуться в Нью-Йорк?

Я забыл.

— Думаю, это значит, что ты также забыл, что собирался встретиться со мной сегодня за ланчем, — поддразнила Элли. — Разве мы не собирались покупать мебель? Или ты придумаешь какое-то новое оправдание, почему не можешь этого сделать?

— Нет, — сказал я, оглядывая свою квартиру и снова видя пустошь вокруг. Я действительно не хотел приводить сюда Риган, пока это место выглядит настолько необитаемым. Хотя она согласилась помочь мне, не было никаких причин, по которым я не мог бы начать трансформацию с помощью моей сестры. — Покупка мебели? Что ж, я согласен.

— Правда? — спросила Элли с явным удивлением. — И ты не будешь спорить?

— Может, ты хочешь поспорить? — возразил я.

— Нет, нет, — быстро ответила она. — Я рада, что ты передумал. Когда ты хочешь встретиться?

Я посмотрел на свои часы. Еще рано, но у меня не было никаких планов.

— Мы можем пойти искать мебель прямо сейчас, — сказал я ей. — А потом ланч.

Последовало долгое молчание.

— Вау, — наконец произнесла Элли. — Ты ударился головой в мое отсутствие? Или подвергнулся какой-то личностной трансплантации?

Я закатил глаза, хотя и знал, что она меня не видит.

— Неужели? Ты собираешься критиковать меня за то, что я хочу походить по мебельным магазинам после того, как ты приставала ко мне насчет этого в течение нескольких месяцев. Может быть, мне просто надоело, что ты ворчишь по поводу моей квартиры.

— Ты врешь, но мне все равно, — сказала Элли. — К сожалению, я не могу пойти за покупками прямо сейчас. Я должна пойти в театр и встретиться с Риган и Джоанной. Сегодня у нас первая репетиция.