Чужой выбор (СИ) - Кос Анни. Страница 24

— Недолгая погоня. Твоя лошадка оказалась довольно стойкой и сумела оторваться от преследователей на достаточное расстояние прежде, чем яд вошел в полную силу. Если бы не твое искусство наездницы, то вероятнее всего тебя даже убивать не пришлось бы, потому что ты сломала бы себе шею при падении или свалилась в какую-нибудь расселину. Но ты смогла соскочить вместо того, чтобы разбиться о камни, и даже отразила первую атаку. Однако вскоре ситуация ухудшилась, все-таки силы были неравны. Малкон не успевал прийти тебе на помощь, я отставал еще больше. Тебя ранили, счет пошел на минуты. И тут произошло нечто странное. Я как раз выехал на плечо горы и мчался в вашу сторону, когда впереди вспыхнуло, раздался глухой удар и до меня долетел отголосок выпущенной силы.

— Сырой, неоформленной силы, которую ты смогла пропустить через себя и направить в сторону противника, — раздался от входа голос Хальварда. — Наверное, сработали инстинкты и страх смерти высвободил поток магии. Удар вышел таким мощным, что нападающего разорвало вместе с его конем. А ты рухнула на землю, обессилев от потери крови и энергии. Я вообще удивлен, что ты осталась относительно цела — для владеющих Тьмой подобные вещи почти всегда смертельны.

— Милорд, — Йорунн склонила голову в приветствии, Черный Волк лишь неопределенно махнул рукой.

— Как себя чувствуешь?

— Немного слабая, но абсолютно точно умирать уже не собираюсь, — робко улыбнулась она.

— Уже неплохо, — правитель ощупывал ее внимательным взглядом, оценивая и изучая, но, похоже, гнева не испытывал. Наконец, чуть кивнул и Ульф продолжил.

— Мы наскоро обработали твою рану и отправили сюда под присмотром Малкона. А я остался на плато, хотел задать пару вопросов последнему выжившему. Рассказал он мало и почти ничего интересного, но этого хватило, для понимания — весь план изначально был направлен на то, чтобы убить тебя, лишив Хальварда поддержки. Присутствие леди Мейрам, предложение Сабира моей сестре и все пустые разговоры — просто отвлекающие маневры, дабы усыпить нашу бдительность и растянуть силы. С самого начала целью Ундеса была ты.

— А леди Мейрам не знала о происходящем?

— Очень похоже на это. По крайней мере нет ни одного даже косвенного доказательства, что она замешана в этой интриге.

— Что стало с тем пленником, которого ты допросил?

— А ты как думаешь? Он умер, — пожал плечами Ульф. — Я убил его, когда стало ясно, что больше от него не будет пользы. Ему так досталось при падении, что отчасти это было милосердием с моей стороны.

— Как советник? Где он сейчас?

Ответил ей уже Хальвард.

— Пытался покинуть Кинна-Тиате. Сразу, как только вы расстались у ворот, он направился к выходу из города, даже конюха своего бросил, посчитав разменной монетой. Однако мы ожидали чего-то подобного. Стража задержала Ундеса, а когда он оказал сопротивление — скрутила и доставила в подвал замка. У нас состоялась интересная беседа, крайне неприятная и болезненная для него.

— Теперь он тоже мертв?

Хальвард слегка удивленно качнул головой.

— Даже я не могу убить доверенное лицо императора, не предав его суду. Но видит небо, мне бы хотелось.

— Похвальная сдержанность, — перебил Черный Волк. — Но вообще-то это я тебя остановил. Иначе сейчас мы бы пытались придумать, как оправдаться перед императорским советом за смерть посла, основного и почти единственного выжившего свидетеля, кстати. Не считать же мальчишку-конюха серьезной величиной в подобной игре? Отвечаю на твой вопрос, милая моя степнячка: Ундес под охраной, а мы потратили два дня и одну ночь на то, чтобы выяснить все детали произошедшего и проверить всех слуг, свиту и остальных, приехавших из Дармсуда.

Йорунн кивнула, обдумывая услышанное. Грустно было признавать, но императору вовсе не нужен был мир с Недоре. Теперь у герцога есть все основания для того, чтобы обвинить сиятельного в вероломстве, организации покушения и попытке разжечь конфликт. Проглотить подобное оскорбление — означает проявить слабость. Если мстить — будет много крови. Что бы не решил Хальвард — это не так важно, все маски сорваны и притворяться дальше нет смысла. Тем, кто еще колеблется, чью сторону занимать, придется сделать выбор.

Второй раз в жизни девушка ощутила это мерзкое, гнетущее чувство приближающейся неотвратимой беды, и второй раз ей пришлось оказаться в ее центре.

— Винишь себя в произошедшем? — правитель точно угадал ее мысли.

— А разве не должна?

— Сложный вопрос, на который нет однозначного ответа. Но горевать о том, что уже случилось, бессмысленно.

— Правитель, — на лице девушки мелькнула тревога и сомнения, — Мне надо спросить у вас еще кое о чем. Это ведь вы занимались моей раной, когда меня доставили в храм?

— Именно, — Хальвард небрежно оперся плечом о стену.

— Я была в бреду?

— Можно и так сказать, — уклонился от прямого ответа правитель. — Почему ты спрашиваешь?

— Я видела что-то странное. Пустошь под багровым небом. Конечно, это может быть просто мираж, но, возможно, я уже бывала там раньше.

Хальвард заметно напрягся.

— Что значит — бывала? Поясни.

— Во сне. Незадолго до падения Витахольма. Я как будто бежала и спасалась от неведомой угрозы, искала кого-то, но не могла найти. Странное ощущение, словно все происходило наяву. Нам с братом обоим снилось что-то подобное, только в первый раз была не пустошь, а степь, которая крошилась и разваливалась под ногами. Лид говорил, что в его снах мир часто рушился и превращался в узкий мост над бездной.

— Он оставался на мосту или падал вниз?

— Вроде бы оставался, — растерялась Йорунн. — Это важно?

— Более чем.

— Значит, это не совсем сон?

— Нет, — правитель вздохнул. — Слишком сильный поток магии повредил целостность твоих каналов, что чуть не привело к смерти. Но Тьма, как ты помнишь, всегда стремиться выжить и вместо того, чтобы разорвать связь между телом и духом, она выбросила тебя в особое пространство. Его сложно описать, потому что оно не принадлежит нашему миру. В старых книгах о нем упоминают как о “мосте-между-мирами”, хотя все названия по отношению к нему бессмысленны. То, что ты попала туда — большая удача, я отыскал тебя и вернул в мир живых. Но то, что вы с братом видели его прежде, очень странно. Даже для опытных магов оно не всегда доступно.

Ульф решительно встал и обратился к правителю:

— Это все очень познавательно, но время и место для обсуждения вы выбрали не самое удачное. Если позволите, я бы предложил вернуться в замок. Все устали, Йорунн нет более необходимости находиться тут, да и Виала волнуется. Кроме того, я б сейчас полжизни отдал за постель и подушку.

Хальвард кивнул и повернулся к девушке:

— Ехать верхом сможешь?

— Думаю, что да, тут недалеко, — ответила та, прислушавшись к ощущениям в теле.

— Тогда пошли. Мне скоро понадобится твоя помощь, очень удачно, что ты быстро восстанавливаешься.

— Позавчера я умирала, а сегодня ощущаю себя почти здоровой. Так странно.

— Это как раз объяснимо. Во-первых, в храме Семиликой действительно умеют врачевать, а во-вторых, твоя связь с Огнем и Тьмой становится крепче с каждым днем, давая им возможность восстанавливать тело.

Хальвард подал Йорунн руку, провожая из комнаты.

— Что будет дальше? — тихо спросила Йорунн, когда все трое шли по пустым коридорам.

— Скоро узнаем.

23. У каждого свои слабости

Йорунн ворочалась в своей постели, не в силах заснуть. В голове было тесно от мыслей, на сердце тревожно. Кая, уходя вечером, оставила на столике в комнате успокаивающий отвар, но, судя по всему, он не очень помогал. Потратив два часа на бесцельное созерцание потолка и стен, девушка все-таки встала и переоделась. За окнами морозными огоньками вспыхивали звезды, тонкие, голые ветви деревьев застыли на фоне неба черными росчерками. Йорунн вздохнула и задвинула шторы.

В коридоре послышались тихие шаги. Кто-то еще не спал. Выглянув, Йорунн заметила, что дверь в покои правителя приоткрыта, и из нее на пол падает косой луч бледного света. Тихо ступая по коврам, девушка подошла к проему.