Украденный дом (СИ) - Легер Дмитрий Витальевич. Страница 7

Команду выполнили – факелы погасили.

Начался сущий бардак. Люди, не успевшие привыкнуть к темноте, после яркого света огня, натыкались друг на друга в кромешной тьме. Не отличая своих от чужих, с испугу били любого, кто оказывался рядом. Те, кто поумнее – пустились наутек. Лаи несколько раз толкнули, несильно задели ударом дубинки и под конец сбили с ног.

– Где староста? – раздалось злое шипение Трицы над самым ухом, сидящего на земле, Аргилая.

– Меня ранили, – испуганно пожаловался тот, ощупывая рану на лбу. – Помоги!

– Идти можешь? – спросила женщина.

– Могу, – ответил Лаи. – Только голова слегка кружится.

– Давай руку. – потребовала Трицитиана, помогая парню подняться. – Побежали! – приказала она и потащила Аргилая за собой, не отпуская его руки, чтобы не потерялся в темноте.

На большой поляне посреди леса, расположилось несколько приземистых домиков. Перекошенные бревенчатые стены облепил мох, на дырявых крышах кое-где отсутствовала солома. От загона, собранного на скорую руку из плохо отесанных сосновых стволов, доносилось ржание. Лошадей плотно напихали в леваду, как соленых огурцов в бочку. Животные заметно нервничали и толкались в узком пространстве. На поляне звучали голоса. Между домами метались факелы. Разбойники спешно собирались покинуть свое логово.

– Кровь не останавливается. – пожаловался Аргилай.

– Оторви штанину и перевяжи голову. – посоветовала Трицитиана.

Рыжая женщина и парень с голым торсом притаились под раскидистой елкой на краю поляны. Трица внимательно осматривалась по сторонам, тщательно продумывая план действий. Лаи, воспользовавшись ценным советом, оторвал несколько лоскутков от правой штанины и старательно накручивал куски ткани на голову.

– Зачем мы здесь? – закончив перевязку, рискнул спросить юноша.

– Табун, – коротко ответила рыжая. – Я должна вернуть его.

– Одна? – удивился Лаи. – Надо было дождаться парней Копыто.

– Копыто хороший человек, но труден на подъем. – посетовала Трица. – После того винегрета, что произошел на дороге – долго собирались будет. Табун упустим. И я не одна. – она взглянула на спутника своими холодными глазами, цвета весеннего льда.

– Но почему я? – не понял юноша. – Взяла бы кого из мужиков. У меня и оружия нет. Кроме твоего ножа.

– Взяла, кто под руку попался. – ответила женщина и отвернулась в сторону поляны. – Короче слушай: твоя задача открыть загон с лошадьми, когда подам знак. Понял?

– А какой знак? – уточнил Аргилай.

– Сообразишь. – отрезала Трицитиана и качнула рыжей головой. – За мной.

Учитывая непроглядную темень и то, что разбойники ожидали появления людей Копыто только со стороны дороги, добраться до левады со стороны леса не составило большого труда. Скользнув под ограду загона, Трица быстро затерялась среди лоснящихся лошадиных тел. Лаи последовал за ней.

– Туда. – указала женщина, задавая направление напарнику в сторону, где под охраной одного из разбойников, находились самодельные ворота левады. – Открывай по моей команде.

«Легко сказать – открывай.» – проворчал про себя юноша, пробираясь между толкающихся тяжелых тел, норовящих оттоптать копытами босые ноги. «Там сторож, вооруженный и с факелом.»

Лаи уже почти добрался до ворот левады, когда жеребенок, ростом с юношу, хорошенько тяпнул того за плечо желтоватыми большими зубами. Аргилай вскрикнул и выругался.

От неожиданности сторож вздрогнул и повернулся. Разбойник поднял над головой факел и всмотрелся в гущу толкающихся животных, силясь разглядеть, кто там ругался.

– Ты кто? – удивленно спросил бандит, заметив среди лошадей окровавленного полуголого юношу с перевязанной головой. Разглядеть незнакомца и понять свой это или чужой – сильно мешали бурые куски ткани, свисающие на перепачканное кровью лицо.

На счастье, Аргилая перед ним стоял не Сивый и не Хрип. Сторож даже не стал сходу поднимать тревогу. Стоило рискнуть и попробовать обмануть бандита.

– Там, на дороге, – прохрипел Лаи, изображая слабеющий голос. – Мужики табунщика и его рыжая баба. Всех наших покоцали. Насилу лесом ушел.

– В загон накой влез? – спросил сторож, щурясь и пытаясь понять, кто перед ним.

Где-то поблизости раздалось уханье совы. Совсем рядом. Вероятно, прямо в леваде. Лаи понял, что это знак и, оттолкнув чей-то хвост, протиснулся между крепких крупов к воротам.

– Да так… – отмахнулся он, пытаясь поднять плохо очищенный ствол сосны, заменяющий планку ворот. – Что смотришь? Помоги.

– Ты подлезь. – посоветовал сторож.

– Мог бы – уже подлез. – пожаловался Аргилай. – Мне по спине знаешь, как саданули – согнуться мочи нет.

– Ладно, погоди. – ответил бандит и, положив факел на землю, подсел под тяжелую жердь. – Толкни слегка. – попросил он.

– Это я могу. – заверил Лаи и со всей силы толкнул ствол сосны, скидывая тот за землю, вместе с разбойником. – Открыто! – заорал юноша.

Табун заволновался еще сильнее. Лошади испуганно ржали и двигались, расступаясь перед огромным жеребцом гнедой масти. На неоседланном скакуне восседала рыжая женщина. В руке Трицитиана держала копье.

– Еще дольше не мог? – проворчала наездница.

Сторож вылез из-под тяжелой жерди, вскочил на ноги и заорал:

– Тревога! Коней крадут!

– Залезай. – велела Трица, подавая Аргилаю руку и помогая забраться на круп коня, позади нее. – Держись! – крикнула она и ударила скакуна пятками.

Тот рванул с места галопом, сбив могучей грудью и отшвырнув в сторону незадачливого разбойника. Лаи чуть не слетел на землю, но вовремя спохватился и крепко прижался к наезднице. Та сидела верхом уверенно, держась за покатые бока коня ногами. Левой рукой женщина вцепилась в густую гриву, а правую подняла, готовя оружия для удара. Но этого не понадобилось. Табун устремился за своим вожаком, быстро набирая скорость. Рыжая воинственно свистела и улюлюкала, подгоняя своего скакуна. Никто из бандитов не хотел оказаться затоптанным десятками копты и не рискнул вставать на пути несущейся массы животных.

Когда лес по обочинам дороги закончился, и в предрассветных сумерках вокруг потянулись туманные поля, Трица, наконец, замедлила темп. Табун перешел на рысь, а Лаи с облегчением смог ослабить хватку. Пальцы, которыми он вцепился, в кожаную куртку женщины, чтобы не упасть с коня, затекли и почти онемели.

– Наездник из тебя так себе. – заметила рыжая.

– Конь у тебя больно здоровый, – посетовал юноша. – А ноги у меня короткие. Не могу удержаться.

Трица повернула голову и в недоумении смерила собеседника взглядом:

– Короткие? Ты всего на пол головы ниже меня.

– Размер имеет значение. – усмехнулся Аргилай, старательно растирая ладони.

Женщина презрительно фыркнула и, отвернувшись, ответила:

– Размер сети значения не имеет, коли, в озере рыбы нет. А конь не мой. Мой там. – она кивнула в сторону. – Вороная кобыла с белой гривой. Кличка – Луна.

Лаи завертел головой, осматривая табун, бегущий позади них. Найти черную кобылу с желтоватой гривой не составило большего труда. Мускулистая и поджарая, как и ее хозяйка, лошадка, резво бежала по цветущему полю, затянутому густым туманом. Однако кобыла сильно уступал в размерах гнедому жеребцу-великану, легко несущем, сейчас, двух всадников на своей могучей спине.

– Мелковата. – оценил юноша.

– Дубина ты, – обиделась женщина. – Для путешественника горец ценнее любого иноходца. Ест, что попало. Выносливее тяжеловоза. А самое главное – не нуждается в подковах.

– Уяснил. – кивнул Аргилай и тут же попытался ухватиться за возможность узнать больше о своей спутнице. – Часто путешествуешь?

– Часто. – усмехнулась Трица. – Меня ноги кормят. Особенность работы. – пояснила она.

– Охрана и перегонка табунов? – предположил юноша.

– И это тоже. – уклончиво ответила женщина и, помолчав, добавила. – Берусь за любую работу. Если хорошо платят, и не считаю ее грязной.