Великан (ЛП) - Слейд Стюарт. Страница 19

— Объяснитесь, господа.

Троица переминалась с ноги на ногу и переглядывалась, пока один из них не взял на себя инициативу. Это несколько добавило ему очков в глазах Теодора.

— Сэр, всё было так. Группа F2G возвращалась с налёта. Один из них, «Головорез», был подбит. Повредили маслорадиатор, масло стало вытекать. Вы знаете, что там у всех «Корсаров» слабое место. Так или иначе, пилот знал, что до «Интрепида» ему не дотянуть, и нас отправили подобрать его. Примерно в двух милях от берега двигатель заклинило, ему пришлось садиться на вынужденную. Мы быстро посовещались и решили забрать его с суши. Два «Биркэта» расчистили нам путь, наша вертушка нашла пилота и всё. В общем, ничего особенного, сэр.

— Лейтенант Арчин… Мне хотелось бы напомнить вам, что вертолёты, которые у нас есть на борту, медленные и уязвимые. Немецкая счетверённая 20-мм зенитка снесёт его почти мгновенно. А новая спаренная 30-мм сделает это ещё быстрее. Таким образом, пересекая побережье, вы рискнули собственными жизнями, жизнями экипажа вертолета и жизнью пилота, которого вы пытались спасти. У нас есть команда «котиков», которая не занимается ничем другим, кроме высадки на берег и спасения людей. Именно поэтому вертолётам настрого запрещено приблизиться к побережью, не говоря уже о залетать туда.

— Со всем уважением, сэр, никак нет.

— Что?! — в этот миг те, кто отрицал возможность перевоплощения, были бы глубоко потрясены. Из подсознания адмирала Теодора всплыли кадры всевозможных телесных наказаний: килевание, заковывание в колодки, удушение, высадка на необитаемый остров и так далее. Во всех случаях у жертвы было лицо лейтенанта Арчина.

— Вы хотите сказать, что для вас не существует приказов? — вопрос прозвучал подобно мягкому шипению стилета, извлекаемого из ножен.

— Не совсем, сэр. Приказы, если так можно сказать, весьма предусмотрительны. «Вертолёт не должен приближаться или залетать на защищённое побережье». Но это побережье не было защищённым, сэр. Оно было совершенно доступным. Таким образом, приказ не подходил к обстановке.

— Оно было доступным, потому что вы уничтожили зенитки. И, могу добавить, оба ваших «Биркэта» по ходу дела потрепало.

— Так точно, сэр. Но мы были обязаны ответить огнём на обстрел зениток. Инструкции не просто позволяют, а требуют устранить угрозу нам и другому самолету поблизости. Мы так и сделали. Устранили угрозу, никаких зениток не осталось.

— Но если бы вы не нарушили приказ, приблизившись к побережью, они не стреляли бы в вас!

— Но, сэр, тогда они обстреляли бы вертолет, а как вы верно заметили, HO-3 не переносит повреждений.

Адмиралу показалось, что его затягивает в плывун. К счастью, в дверь постучали. Примчался посыльный от связистов, с сообщением. Теодор прочитал радиограмму, и внутри у него всё похолодело. Его лицо, должно быть, выдало чувства настолько, что лейтенант Арчин подошёл ближе. Адмирал видел своё лицо в зеркале, оно стало серо-белым.

— Сэр, вам нехорошо? Что-то не так?

— Это от TG57.2. Около часа назад их группа подверглась нападению немецких бомбардировщиков. «Шайло» подбит и там пожар. Нам приказали увеличить ход, чтобы присоединиться к ним. Наши вертолёты могут помочь в тушении и спасательных операциях.

В дежурке повисла тишина. Начиная с пожара на «Энтерпрайзе» в самом начале войны, огонь был самым большим страхом американских авианосцев. «Энтерпрайз» затонул вместе с немногими оставшимися в живых после того, как подводная лодка выпустила в него четыре торпеды.

— Что же, господа, теперь у нас есть более важные задачи. Считайте, что вам повезло. Командир 214-го дивизиона морской пехоты, некий Бойингтон, просил вас наградить. И, лейтенант.

— Сэр?

— У лейтенантов, которые склонны к мелким придиркам и крючкотворству, впереди долгая карьера.

— Так точно, сэр!

— Итак, лейтенанты. Идите к своему самолёту и проверьте его готовность. Зачем, узнаем позже. Свободны.

Адмирал Теодор вышел на крыло мостика. Отсюда было видно всю его оперативную группу. Собственно авианосец, два крейсера класса «Атланта» и шесть эсминцев «Флетчер». Небольшая группа, но любимая команда. Он знал, что сейчас закладывается основа для чего-то очень важного, чего-то намного большего, чем просто спасение пилотов. Насколько он знал историю военно-морского флота, до сих пор никто не формировал подобные группы боевых кораблей — изначально предназначенные для поиска и спасения оставшихся в живых.

Он видел, как набирают ход крейсера, как под ногами завибрировала палуба. «Киттихок» на испытаниях выдал тридцать два узла. И если пожар на «Шайло» столь же силён, как на «Энтерпрайзе», потребуется каждый из этих узлов. Адмирал осматривал горизонт, ожидая увидеть шапку чёрного дыма. Вместо этого он заметил нечто невиданное за все двадцать лет в море. Странное, сгущающееся белое облако тянулось у нему на большой высоте. Облако состояло из сотен широких лент, ползущих по небу от одного края горизонта к другому, прямо у него над головой. Сам не зная почему, он ощутил пугающее чувство неуверенности, как будто кто-то открыл двери ада, и это была первая волна, вырвавшаяся оттуда.

— Воздушная цель, сэр. Одиночный самолёт, приближается. Всплеск.

На палубе уже взлетали четыре «Биркэта», в то время как пара вертолётов HO-3 раскручивали винты. Они прибыли на место падения ещё до того, как подбитый самолёт утонул. Наверняка у него хороший экипаж. Возможно, тот самоуверенный лейтенант прав. В конце концов, обычай спасения несмотря ни на что может стать доброй традицией. Береговая охрана уже прошла этот путь. Теодор снова посмотрел на зловещее облако, ползущее по небу, и слегка вздрогнул. В мире что-то вот-вот должно было измениться.

ГЛАВА ШЕСТЬ. СУДЬБА НА ВОЛОСКЕ

Бискайский залив, «Арадо-234C» «Красный-2»

Лейтенант Вийнан понимал, что его удаче рано или поздно должен был прийти конец. Три года полётов на бомбардировщике для поддержки фронтовых частей всё-таки исчерпали её. Двигатели отказали — два разбиты вдребезги, два других отказали в неравной борьбе. Даже без тяги его «Арадо» был хорошим планером, но планеры летят в основном вниз. Шанса дотянуть до побережья не было. Катапульта вышла из строя. Он попытался выпрыгнуть сам, но эвакуационный люк наверху фюзеляжа заклинило. Рули едва отзывались. У него получилось чуть-чуть приподнять нос перед касанием. Что это даст, он ещё не знал, но скоро узнает. Море стремительно приближалось. Обе ноги на педали, ручку на себя… нос пошёл вверх. Отвратительный, выворачивающий внутренности удар, когда «Арадо» вспорол волну и заскакал по воде. Самолёт как будто били гигантскими дубинками. Наступила тишина. Бомбардировщик остановился и начал медленно тонуть. Носовое остекление осталось целым, но вода проникала через пробоины в днище, а воздух уходил через пробоины сверху.

Затем самолёт сотрясся от надвигающегося рёва и грохота над головой. Четыре тёмно-синих «Груммана» строем фронта. Чёртовы истребители наверняка хотят заявить его как сбитого. Вийнан продолжал дёргать ручку аварийного выхода, но она как будто примёрзла. «Арадо» задрожал. Над ним зависли два вертолёта амеров. Он никогда не видел их, но уже был наслышан. Послышалось два громких всплеск. Бомбы? Это было бы нелепо. В наполовину погрузившийся фонарь постучали два пловца в чёрных резиновых костюмах. Вийнан понял, что всплески были от них, а не от бомб. Один нетерпеливо и доходчиво махнул рукой: «Уберись от люка». Потом направил на остекление какой-то инструмент, и оно полностью осыпалось. Теперь «Арадо» стал быстро тонуть, но пловцы резво подхватили лейтенанта под руки и вытащили его.

Затем бешеная буксировка по морю. Сквозь брызги и шум Вийнан видел один из вертолётов, который тащил всех их троих в сторону от тонущего самолёта. Кем бы ни были эти парни, они знали, что делать. Потом картинка сошлась. Он слышал, что амеры создали службу для спасения севших на воду пилотов. Они приняли меня за своего? Попытавшись повернуться, он увидел ствол пистолета, прижатый к правому уху. Однако нет. Бултыхаясь в Северной Атлантике с пловцом ВМС США, который одной рукой держал его, а другой Кольт М1911 возле его уху, лейтенант решил, что самое время просто отдаться на волю потока.