Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена. Страница 64

- Прячься, - рявкнула Дионара, прыгая перед Миландой и проведя рукой, выстроила перед собой щит. Миланда, изображаю полную неумеху, полезла под стол. Струя зелёной гадости наткнулась на преграду в виде щита, и, стекая поползла вниз, прожигая дырку в дорогущем чеширском паркете.

Дверь распахнулась и в комнату, расправляя крылья, забежали два охранника – демона, что были при входе.

- Уводи её, - крикнул один из стражников Титании. Титания, подскочив к столу, рванула крепкой рукой Миланду из-под стола. Монстр, увидев цель, за которой пришёл, стал усиленно пробивать для себя проход. Удары хвоста звучали всё чаще, сотрясая стены. Демоны атаковали с двух сторон. Однако им навстречу на этот раз вырвалось пламя. Огонь, попадая на едкое зеленое вещество, тут же воспламенялся, превращаясь в ревущее пламя. Однако это не помешало демонам метнуть в ящера длинные копья. Бушующий огонь нисколько не смутил трёх воинов. Дионария билась наравне с мужчинами – демонами. Обнажив мечи, они ринулись на торчащую из окна шею зверя. Двое огибали зверя с двух сторон, Дионария поднялась под потолок. Брошенные копья, отрекошетив, отлетели от ящера, не причинив ему большого вреда, тогда в ход пошли мечи. Титания тащила Миланду к выходу. Девушка, сидя под столом, нахваталась едкого дыма и закашливалась, но продолжала таращиться на разыгрывающийся перед глазами бой.

- Да пошли же быстрее, - разозлилась Титания, - а то он видит тебя и прёт напролом, не будет видеть и его напор ослабнет.

- Кто это? – выдохнула Миланда, после очередного приступа кашля. Дым, валивший от огня, был жутко раздражающим, и, казалось, раздирал горло, стоило его вдохнуть. Они пробирались к входу.

- Это еписхоп, древний ящер Гристании, считалось, что они вымерли, однако нет, вот он. Что его сюда-то привело? Они очень ядовиты, так что давай к лекарям сразу.

Преодолев последний завал из мебели и каких-то рухнувших с потолка кусков, постоянно осыпающихся оттуда от каждого удара, они выскочили в коридор, который тоже выглядел не лучшим образом. Они пробежали по коридору уже половину пути, как Миланда заметила, что коридоров стало два, что очень сильно удивило её. «Странно, - промелькнуло в голове, - как так? Только вчера коридор был один, а сейчас параллельно идёт второй». Потом пол поменялся местом с потолком, и она рухнула. «Опять!» - последнее, что отпечаталось в мозгу.

- Привет, - раздался голос в сероватой дымке, в которой она бродила, - давно тут бродишь?

- Не знаю, - ответила она, - но мне тут нравиться, здесь хорошо, спокойно. Как будто я уже когда-то тут была.

- Была, - подтвердил голос, - ты паришь в астрале.

- В астрале? Но тут лишь туман?

- Тут нет тумана, - засмеялся голосок, - это у таких как ты в голове туман.

- Таких как я?

- Ну да, не определившихся.

- А ты кто? – спросила она, хотя ей было всё равно.

- Я? – удивился он. Все знают кто я.

- А я не знаю, - безразлично пожала плечами она, если даже не скажет, то ей было всё равно.

- Сказать? – спросил он.

- Ну, если хочешь, скажи, - чуть не добавила, что ей, в общем-то, без разницы, но решила сдержаться.

- Скажу. Почему не сказать? Я Астральный Проводник.

- Куда проводишь? – удивилась, наконец, она. Интересно, кто соглашается отсюда уйти, здесь так спокойно, тепло, и удобно. Никуда больше не хочется, зачем уходить?

- Провожу к чертогу, - голосок опять рассмеялся. – Ты смешная.

-К чертогу? – что-то шевельнулось в памяти, вызывая сожаление. – Я что, умерла?

- Ты? Нет пока. Висишь. Ни туда, ни сюда. Хочешь, покажу астральный мир.

- Хочу, - сказала она, и что-то коснулось её руки.

- Теперь лети, посмотри, гора там впереди. Это Сердце Гристании и Тритинопсиса, его называют и так, и так, мир - Тритинопсис, но если бы он был не захвачен. Посмотри, ты увидишь.

И Миланду выкинуло высоко в небе, среди белых, величественных облаков. Они громоздились друг на друга, строя замки, пирамиды, и горы. Девушка рассмеялась, тело было лёгким-лёгким, на душе светло, хотелось петь, она так соскучилась по полету.

- И-я-я-я, - закричала Миланда и, кувыркаясь в воздухе, полетела сквозь облака. Облака были мягкие, она врезалась в них как в большое пуховое одеяло, и, визжа от счастья, пролетела сквозь них. Наконец, она опустилась ниже и увидела под собой землю. Необыкновенной красоты леса стелились по ней, виднелись круглые голубые озёра различных форм, из которых втекали и вытекали крупные реки и небольшие речки, образуя причудливые узоры на местности. Вдалеке высились горы с белыми шапками снегов – величественные и прекрасные. Миланда не удержавшись, изменила зрение и замерла поражённая. Весь мир покрывали тончайшие золотые нити, образуя кружево очень тонкой работы, как будто выплывало оно из станка и оплетало весь мир, но все нити уходили в одну точку, в горы. К ним Миланда и рванула. Пролетая над одной из многочисленных полянок, она замедлилась, увидев парня, который в это время пересекал открытое пространство, чтобы через минуту вновь скрыться под густыми кронами деревьев. Высокий, стройный юноша, с волосами светлой весенней зелени, собранными сзади в хвост, гибким натренированным телом, одетый в странную, для Миланды, одежду - узкие тёмно- зелёные штаны и ярко-жёлтую рубаху, расшитую крупными белыми цветами, подвязанную зелёным поясом. Он быстро шёл, насвистывая песенку, а потом резко побежал. Миланда даже залюбовалась, глядя, как быстро и легко он бежит. И вдруг он подпрыгнул, схватив на лету птицу, остановился, осмотрел её, и, убедившись, что с птицей что-то не так, расположил над ней руку. От руки полился зеленоватый искристый свет. Через пару минут птица затрепетала на ладони и, вспорхнув, улетела. А парень побежал дальше. Он опять быстро бежал по одному ему ведомому маршруту, а Миланда сверху наблюдала за ним. Внезапно он вновь резко затормозил возле крупного, давно засохшего ствола дерева. От сильного ветра крупные верхние ветви давно обломились, и теперь высокий сухой ствол, когда-то могучего дерева, торчал из земли. Молодой мужчина обогнул его по кругу, нежно гладя мёртвую древесину. Затем вытащил из сумочки на поясе какой-то инструмент и начал обтёсывать кору. Миланда зависнув над ним в воздухе, заворожено следила за его работой. Он стянул с себя рубаху, аккуратно повесив её на ветку, и весь ушёл в работу. Сильные руки крепко держали инструмент и быстро двигались, каждое движение было выверенным и вскоре Миланде стало казаться, что из древесины пытается пробиться на свет юная девушка, тонкая, как лозинка с копной густых роскошных волос. Древесина под инструментом звонко пела, и из-под серой неприглядной коры пробивалась на свет золотистая суть чеширского дуба, очень редкого и ценного во всех мирах. Прошло не так много времени и вместо неприглядного погибшего ствола, стояла теперь посреди яркой зелени молоденькая фигурка девушки в коротеньком платьице, прижимая к груди букетик полевых цветов, а ветерок играл, как в живую, её золотистыми волосами. Парень с нежностью погладил её лицо, отошел и полюбовался, а потом присев на соседний пенёк и стал ждать. Миланда поднялась повыше в небо и стала просматривать округу. Вскоре она увидела девушку, бегущую к ним сквозь лес. Волосы какого-то необычайного золотисто-зелёного цвета развивались у неё за спиной, коротенькое платье обхватило стройную фигурку, и она легко бежала, иногда, раскидывая руки, словно подражала птицам и хотела взлететь. Добежав до парня, со смехом бросилась в объятия, ждущего её мужчины. Потом они любовались вместе золотой скульптурой, рождённой умелыми руками из мёртвой древесины, он что-то шептал ей на ушко, она мило краснела, а потом смеялась вместе с ним. Чуть позже он припал к её губам, лаская руками податливое гибкое тело, а Миланда, вздохнув о своём, решила оставить влюблённых наедине и полетела к горам, ощущая в душе смутную грусть и чуть-чуть зависть. Но это длилось недолго, через несколько минут, забыв обо всём, она неслась к сердцу Тритинопсиса, предчувствуя, что сейчас увидит что-то очень важное. Золотистые нити теперь практически не переплетались, а были натянуты, как струны. Они наливались силой и звенели какой-то едва уловимой мелодией, рождая в душе восторг. Снежные шапки приближались, стало ощутимо холоднее. Яркая лиственная зелень сменилась на удивительные по своей красоте деревья с иголками вместо листьев. Иголки были разных форм и размеров и отличались даже цветом от насыщенно зелёных до каких-то серебристо-голубых. Это всё рождало абсолютно разные, даже по форме деревья. Миланда с восторгом наблюдала за этим разнообразием зелени, и даже завизжала от восторга, что им не мешает снег. У себя она таких деревьев не видела и захотела, если сможет, привезти парочку себе.