Избранник Башни VIII: Война. Том Первый (СИ) - Агафонов Антон Романович "Dragon2055". Страница 21

— Врата Тьмы… — прохрипел я, пытаясь все-таки призвать способность.

Нет ответа. Вместе с левой рукой я лишился и татуировки. Я ощущал их, где-то там, но призвать не получалось.

Это все он! Этот ублюдок мешает!

Мое энергетическое тело в данный момент словно было на пороге распада. Длани Света повелевают Светом, это же так очевидно, а мое тело, как у бога, и состоит из него. Захоти он по-настоящему, и я вообще рассыпался бы в пыль.

Надо было использовать Врата сразу. Ещё на подлете, но я боялся, надеялся, что обойдусь без них. А теперь Анни при смерти, и я не знаю что с Фией. Она ранена или мертва…

Я слаб… Слишком слаб, чтобы тягаться с подобным противником….

— Лиамара просила не убивать тебя. Сказала, что ты можешь быть полезен. Я считаю иначе. Ты угроза, Дитя Пустоты. И поэтому я скажу тебе это лишь раз: не мешай мне. Мы пришли за драконом, и если ты вновь встанешь на нашем пути, ты лишишься куда большего, чем рук и ног.

Глава 14. Не сломленные

— Опять я тут… — тихо пробормотал я, смотря на пустынный мир. Где-то вдали по-прежнему вращался огненный смерч.

— Решила, что нам нужно поговорить, — Лиамара возникла буквально из воздуха. Вначале она была скорее образом, состоящим из пламени, которое стремительно обрело плоть.

— У тебя все ещё её лицо, — поморщился я, обращая внимание на лицо женщины, копирующей каждую деталь лица Катрины.

— Ты сам мне его дал, — напомнила она. — Ты хотел, чтобы я выглядела так.

— А теперь не хочу.

Лиамара виновато опустила глаза, но не проронила ни слова.

Мне тяжело было находиться рядом с ней. Находясь там, в Башне, в окружении друзей Лиамара воспринималась врагом и только врагом, но оказываясь рядом с ней, просыпалась другая часть меня, та, которая провела с этой женщиной много лет.

В этот раз должно было быть точно так же. Я должен был испытывать желание, но вместо этого чувствовал злость. Те «чужие» чувства все ещё теплились где-то внутри, но они были подобны потухшим огонькам.

Несущие Свет — Враги!

Лиамара — Враг!

Аннигиляция чуть не погибла. Фия… я не знаю, что с ней… Возможно, и её уже нет…

От одной этой мысли кулаки сжимались сами собой.

— Зачем вам драконы? — прямо спросил я, и она, наконец, оторвала свои золотисто-зеленые глаза от пола и посмотрела на меня. Но не ответила.

— Зачем вам драконы? — повторил ей. — Одного вы получили раньше, ещё одного откопали на Калуме. Третьего собираетесь заполучить в этом мире. Так что я спрашиваю: зачем вам драконы?

— Не лезь в это, Максимилиан, — попросила она, и в её голосе слышалась неподдельная тревога. Она и впрямь переживала из-за меня. — Тарувион так или иначе получит то, что хочет, и ты не в силах ему помешать. А я не в силах тебя защитить. Я не пойду против Истинного Пламени даже ради тебя.

— Значит, ты меня не любишь.

— Не говори так! — вспылила она. Порыв её эмоций был настолько ярким и яростным, что она вспыхнула золотым пламенем, растеряв на какие-то секунды человеческую форму. Я невольно отступил, ощутив жар, а она, осознав, что слишком бурно отреагировала, вернула себе внешность Катрины. — Извини… Я… не хотела…

— Знаешь, то ли у меня проблема с женщинами, то ли это ты пытаешься быть слишком на неё похожей. «Я не пойду против… даже ради тебя». Катрина когда-то давно говорила так же. Что не пойдет ради меня против своих убеждений.

— И она? — Лиамара казалась заинтересованной, и меня это немного пугало. Она словно пыталась заменить мне супругу. Стать ей.

— Она переросла это, — это не было ложью, скорее полуправдой. Катрине не пришлось идти против своих убеждений, просто сами её убеждения изменились. Я стал частью её мира, перестав противопоставляться ему. — Раньше она думала только о Трилоре, теперь она думает обо всем мире. О том, что если мы проиграем, то у нашего сына нет будущего.

— Сына…. — её голос дрогнул, и я тут же пожалел о сказанном. — Да, у вас есть сын. Маленький Люциус. Не волнуйся, я не… собираюсь причинить ему вред. Просто… кажется, я начала понимать одну вещь, которая вечно меня ускользала.

— Какую?

Она мотнула головой, не собираясь мне говорить.

— Я люблю тебя, Максимилиан. По-настоящему люблю. И с каждой нашей встречей это полыхающее чувство в груди только становится сильнее! Мне кажется, я не могу любить тебя сильнее, но это происходит! — на её глазах наворачивались настоящие слезы. — И то, как ты смотришь на меня сейчас, это… это так больно. Я не хочу быть твоим врагом, Максимилиан.

— Тогда скажи, зачем вам драконы! Что вы задумали? Я видел силу твоего братца, и она ужасает. Если бы он на своей посудине прибыл в Башню, мы бы ничего не смогли ему противопоставить! К чему весь творящийся фарс?! Вы словно и не пытаетесь покорить Башню Богов, просто делаете вид, что вам она интересна! И другое дело драконы. Самолично Длань пришел за одним из них. Он бы мог размазать мизинцем и меня, и всех моих друзей, но его интересует только гребаный дракон!

— Прости… Я не могу сказать… Драконы важны, они входят в наш план… Но я не могу сказать. Это будет предательством Истинного Пламени!

— В таком случае, как только я выберусь отсюда, то отправлюсь по следу за твоим братцем-Дланью.

— Он тебя убьет, и я не смогу тебя воскресить! Раньше я думала, что смогу, но… Твою душу пожрет Пустота! Она уже прорастает в тебе, словно семя дерева в почве.

— И плевать. Лучше сдохнуть за правое дело, приложив все силы, чтобы помешать вам, чем не делать вообще ничего и смотреть, как вы уродуете мир.

— Мы его спасаем! Мы приносим в него порядок!

— Вы его убиваете и даже сами этого не понимаете, — мне было её даже жалко. Чем больше я думал о Мире Света, тем большее омерзение испытывал. Это мертвый мир. Люди там живы, они бессмертны, но их жизнь пуста и бессмысленна. Застывшее во времени утопическое общество, у которого нет ни прошлого, ни будущего. Не такого мира я хочу для своего ребенка. — Я ухожу.

— Нет! Я не позволю тебе уйти! — воскликнула Лиамара. Мои руки и ноги опутали сияющие цепи. — Ты останешься тут, со мной, в этом мире, пока Тарувион не захватит дракона. Это для твоего же…

Цепи распались россыпью искр, а я развернулся к Лиамаре, держа в руке матово-черный клинок. Я понятия не имел, откуда он взялся, просто появился.

Врата Тьмы!

Это были Врата Тьмы.

Я ощущал их голод и ледяное безразличие.

Откуда? Ведь я их не призывал, и эта форма… Не я её создавал, они явились уже в таком виде. Просто возникли у меня в руке.

Лиамара в ужасе отшатнулась, и это не было притворством. Она боялась, боялась оружия в моих руках.

Я же не могу убить её в этом месте.

Или… могу?

Я выставил клинок перед собой, и девушка попятилась назад, смотря только на него. Неужели я и впрямь могу её убить тут? Разве это не просто ментальная проекция или вроде того?

Огненный смерч стал стремительно разрастаться, становясь все больше. Лиамара сделала ещё несколько шагов назад, а затем, приняв огненную форму, растворилась в Истинном Пламени.

Я взмахнул клинком, таким легким и таким смертоносным. Казалось, что он одним своим присутствием заставляет трещать по швам саму реальность. Я встал в стойку, собираясь рассечь Истинное Пламя, но это был глупый и самонадеянный поступок. Человек, даже очень сильный, не способен противостоять стихии. Он может спрятаться, может убежать, но не может её остановить.

Вот и я не был физически способен сражаться с чем-то подобным. Истинное Пламя просто сдуло меня, как ветер сдувает листву. Я ощутил его жар всем телом, сжигающий и причиняющий огромную боль, за которой пришла спасительная мгла.

И вновь хреновое пробуждение. Вот почему я не могу просто проснуться где-нибудь в обед в теплых объятьях любящей супруги и не менее любящей любовницы? В голове царила настоящая каша, но я научился с этим справляться. Свет — решение любых проблем. Впитываешь его, грамотно распределяешь, и в голове тут же проясняется.