Курс на жизнь (СИ) - Милоградская Галина. Страница 58

Крис откатился на живот, хрипло хватая воздух. Перед глазами всё плыло, по телу разливалась противная слабость, и встать удалось не с первого раза — пришлось опереться на стену. «Молодец, пробрался незаметно. Говорили же — сиди спокойно!» — пронеслось в голове. Кто знает, сколько их там ещё? Какой вообще был план — прийти и перестрелять всех, как Рембо? Коротко и зло выдохнув, Крис выпрямился и посмотрел на дверь, до которой не дошёл несколько шагов.

— Ну, чего ты там застыл, заходи! — раздался знакомый голос. Именно его обладатель звонил ему.

Уже представляя, что обнаружит, Крис толкнул дверь и невольно прищурился от света, после полумрака коридора показавшегося ослепительно ярким. Первое, что он увидел, когда привык, — глаза Лоры. Широко распахнутые, застывшие, они смотрели прямо на него, выделяясь на бескровном, посеревшем лице. На скуле виднелась ссадина, руки безвольно обвисли вдоль тела, повязка пропиталась кровью.

— Налюбовался? — протянул насмешливо Майк, стоящий за её спиной. Одна его рука лежала на плече Лоры, вторая держала пистолет. — Ты же видишь: ситуация патовая. Я убиваю девчонку, ты — меня. И все проиграли. Не наш расклад, верно?

Его взгляд скользнул по Крису, задержался на татуировке, видневшейся в прореху разорванной футболки. На короткий миг в глазах отразилось изумление, рука, держащая пистолет, дрогнула.

— Увидел красивый рисунок в салоне и решил украсить себя?

— Украсили, — холодно ответил Крис. — За заслуги.

— Гонишь.

— С чего? Хочешь посмотреть на подпись Архитектора?

Крис понимал, что идёт ва-банк: о кодексе в группировке знаменитого маньяка ходили легенды. Брат за брата глотку перегрызёт. Но то было в тюрьме, и едва ли соблюдалось на воле. Тем более при таких обстоятельствах. Однако Майк вдруг опустил руку с пистолетом и медленно задрал рукав футболки, оголяя схожую татуировку. Повисло молчание. Крис ждал, что будет дальше, переводя взгляд с Лоры на похитителя и обратно. Судя по лицу второго, внутри происходила какая-то серьёзная борьба между желанием заказчика и верностью Келли и памятью об Архитекторе и методах, которыми он вбивал полное и безоговорочное подчинение и верность. Брат не поднимет руку на брата, но Лаберт будет стрелять. Ради женщины. Будет неправ, но выстрелит, потому что у него есть причина. А он? Какая причина у него?

— Уходи, — глухо ответил Майк, толкая Лору. Она охнула и повалилась вперёд, инстинктивно выставляя руки. Раненое плечо тут же вспыхнуло болью, Лора рухнула на бок, теряя сознание. Крис, всё ещё не веря в удачу, стоял на месте, ожидая подвоха.

— Чего встал? Говорю: хватай бабу и вали! — взревел Майк, беря его на прицел. — Я долго ждать не стану. Ну же!

Два раза просить не пришлось: Крис опустился на колени рядом с Лорой, осторожно подсовывая руки под плечи и колени, и в следующую секунду мир разорвался звуками. Грохнула о стенку дверь, множество голосов заполнило пустой кабинет, кто-то оттащил от Лоры, швырнул на пол, сводя руки за спиной. Вся левая сторона лица взорвалась запоздалой болью от удара, Крис с трудом открыл глаза, глядя, как Лору осторожно укладывают на носилки.

Дэвида видно не было, а федералы с полицейскими, заполнившие кабинет, церемониться с ним не собирались — сейчас он был преступником, а тот, кто только что их отпустил и помиловал — его пособником. И если Дэвид не сможет ничего сделать, то следующие десять лет он снова проведёт в тюрьме.

23. Жестокая реальность

Сквозь плотно сомкнутые веки пробивался яркий свет. Тело окутывала лёгкость, в голове — приятная пустота, и только на грани сознания что-то настойчиво билось, звенело, заставляя вспоминать. Лора поморщилась — малейшее напряжение отдалось головной болью. Думать не хотелось. Хотелось просто лежать на мягкой подушке, чувствуя мерное пиканье, отбивавшее ритм чужого пульса. Если она проснётся, придётся вставать, идти на обход, окунаться в ежедневную рутину. А раз пока никто не позвал, значит, ничего серьёзного не случилось, и можно украсть ещё несколько минут сна в чужой палате.

Звон в ушах стал настойчивее, отдаваясь в висках. Обречённо вздохнув, Лора поняла, что сон прошёл окончательно, и лучше сделать кофе и расходиться, чем продолжать лежать. Она попыталась разлепить веки, но те словно склеили супер клеем. Первая же попытка поднять руку и потереть глаза отозвалась тянущей болью от плеча к шее, спине и затылку, заставив тихо застонать сквозь зубы. Голос тоже слушался с трудом, слишком слабый, дрожащий, он скорее походил на писк. Лора с усилием распахнула глаза и сощурилась — холодный свет больничных ламп обжёг, вызывая слёзы. Писк кардиомонитора стал сильнее, перед глазами заплясали чёрные точки, превращаясь в густой непроницаемый туман, и Лора отключилась.

Когда она пришла в себя в следующий раз, дневное освещение сменил мягкий приглушённый свет двух ламп над головой. Сумасшедшая поездка через страну, ранение, похищение, страх — она вспомнила всё и сразу. Сердце застучало быстрее, оповещая об этом хозяйку и всех врачей поблизости, и когда стеклянная дверь в палату распахнулась, пропуская немолодого седобородого врача в очках, Лора тихо прохрипела:

— Что с Крисом?

— Миссис Ридс, я доктор Маккнэхи. Как вы себя чувствуете?

— Где Крис? — повторила Лора, упрямо мотнув головой. Дежурный набор вопросов и фраз заранее раздражал — она знала, сейчас никто и слова не скажет о том, что случилось с Крисом.

— С ним всё в порядке, — мягко заверил врач и, просканировав взглядом монитор с показателями, склонился над забинтованной рукой. — Вам повезло — ещё сутки, и состояние стало бы критическим. У вас начался сепсис, но думаю, вы и так это знали.

Лора молча кивнула и облизнула губы — во рту было так сухо, словно она не пила несколько дней.

— Сейчас всё в порядке. Курс антибиотиков, и выйдете отсюда, как новенькая. А ещё, — он улыбнулся, и лукавые искры зажглись в его светло-голубых глазах, — мы зашили вас так, что останется лишь крохотный шрам-звёздочка. Сможете закрыть татуировкой и смело разгуливать по пляжу.

Лора нахмурилась — будто ей было дело до шрамов. Особенно сейчас, когда неизвестно: жив ли Крис и что случилось с флешкой. Может, именно этот добродушный врач этой же ночью сделает инъекцию, после которой она не проснётся. Хотя это, конечно, бред — хотели бы убить, не стали бы спасать.

— Зря вы так, — укоризненно покачал головой доктор Маккнэхи. — Когда увидите работу наших хирургов, скажете спасибо. Отмершей ткани вокруг ранения оказалось больше, чем мы думали, у вас могла остаться дыра величиной с Марианскую впадину.

— Спасибо, — прошелестела Лора, рассеянно подумав, что врачи в Вашингтоне либо крайне самолюбивы и обожают, когда их хвалят, либо же считают простую операцию верхом хирургического искусства. В любом случае думать о мелочах она сейчас просто не могла.

— Скажите, с кем я могу поговорить по поводу того, как сюда попала?

— Завтра к вам зайдёт агент Салливан, насколько я знаю, именно он доставил вас. Сможете задать все интересующие вопросы. Но только завтра. — Маккэнахи шутливо погрозил пальцем. — Сейчас вам надо отдыхать.

Едва за ним закрылась дверь, как Лора раздражённо фыркнула — он обращался с ней, как с напуганной девочкой. С глупой напуганной девочкой. Но резон в его словах определённо был — встать с кровати и бежать на помощь Крису Лора не могла, как бы ни хотела. Оставалось только ждать и гадать, кто такой агент Салливан, и главное: на чьей он стороне.

Утомлённый организм не позволил долго предаваться размышлениям: вскоре после ухода доктора Лора уснула, и проснулась только на утро. Обход, бодрый рапорт интерна о её состоянии — Лора машинально выслушала его и мысленно согласилась с назначенным лечением: сама сделала бы так же, — а потом снова одиночество и тишина. Кардиомонитор отключили, следить за её состоянием так пристально уже не было необходимости. Если бы не слабость, Лора давно бы встала и направилась на поиски регистратуры, чтобы попытаться позвонить… Кому? Номер Криса она наизусть не знала. Оставалось только ждать прихода таинственного агента Салливана и надеяться, что всё же у них получилось, и флешка нашла своего адресата.