Гарем для попаданки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна. Страница 35

— Люблю тебя, Девлин!

— Ничто не может доставить мне такого удовольствия, как слышать это из ваших уст, драгоценная ари, — пробормотал он. — Я испытываю к вам то же чувство искренней привязанности и счастлив видеть вас каждую секунду моей жизни!

— Девлин! Просто скажи «люблю»!

— Я не посмею, ари Анна!

— А ты посмей! — рассмеялась я тихонько. Потом обратилась к ним троим: — Если вы останетесь такими же милыми и внимательными ко мне, смейте высказывать свои чувства! Смейте высказывать свои мысли! Смейте быть моими мужьями, а не наложниками гарема!

Я провела чудесный вечер, как и всегда. Но в этот раз, когда Тиль обнимал меня и ласкал, я чувствовала не только его руки, не только его губы, но и ласки Стефана. И это было странно, потому что Стефан спал. Видимо, он видел сон, в котором мы занимались любовью… Ощущение оказалось странным, но очень приятным.

А когда мы, утомлённые страстными скачками, улеглись рядом с драконом — я в серединке, Тиль уткнулся носом в мои волосы и прошептал на ухо:

— Я люблю вас, ари Анна…

— И я люблю тебя, Тиль, — ответила, неслышно лаская его гладкое, влажное от пота плечо. Захотелось заплакать от умиления, но я сдержалась, улыбаясь куда-то в подушку.

А утром меня разбудило тихое поскрёбывание и опасливый голос:

— Милостивая ари… Милостивая, просыпайтесь! Кяари Девлин велел вас звать безотлагательно!

Недовольно разлепив глаза, я потёрла их кулаками и попыталась сфокусировать взгляд на кяри, прячущемся за пологом балдахина. Парень явно боялся гнева разбуженной госпожи, поэтому был бледным, как стена, и мелко дрожал. Я привстала, опираясь на локоть. Тиля уже не было — белый день на дворе, давно пора Кристалл заряжать, а вот Стефан ещё спал. Разметавшись по постели, он легонько похрапывал и присвистывал. Его чёрные кудри на подушке и тени, залегшие под глазами, были мне милее всего нсвете… Улыбнувшись такому зрелищу, я повернулась к слуге:

— Что опять случилось?

— Дикие коты, милостивая ари.

Захотелось шлёпнуть себя по лбу и спросить голосом Джигарханяна: «Шо, опять?» но я сдержалась и только спросила:

— Разбудить дракона?

— Я так понял, милостивая, что эти звери… Ну, коты, то есть… Пришли с миром!

— Ну ещё бы, — проворчала, поднимаясь с постели. — Вчера их впечатлил наш дракон, теперь они хотят вести переговоры!

— С вашего позволения, милостивая, я помогу вам облачиться, — кяри протянул на вытянутых руках длинную сорочку, и я вздохнула:

— Ладно, пошли смотреть, что им надо.

— Куда это мы собрались без меня? — услышала из подушек ленивый голос. Стефан сел в постели и прищурился: — К котикам в гости? Одна?

— Скорее всего, придётся угощать котиков мяском и спрашивать, почёсывая за ушком, зачем припёрлися, — фыркнула я. Стефан вскочил и живо оделся — гораздо быстрее, чем я, а потом сказал воодушевлённо:

— Не думаю, что ты будешь кого-нибудь угощать!

— Почему это?

— Кто тебя подпустит к диким зверям?

— Ой, как это мило-о-о, — протянула я с усмешкой. — Но пока что в этом городе командую я. Так что, если хочешь со мной — умойся и почисти зубы.

— Кутятами своими командуй! — буркнул Стефан, но умыться пошёл.

Вместе мы поспешили к воротам на выходе из города, где вчера дракон эффектно летал и пугал котиков. У ворот уже собралась толпа, но при виде меня люди почтительно расступились. У смотрового окна стоял Девлин. Обернувшись, он коротко поклонился и сказал:

— Группа из трёх диких котов, драгоценная ари. Других не видно. Эти сидят тут с самого рассвета.

— И зачем они тут сидят? — спросила, разглядывая поистине огромного — с волка размерами — серого кота с длиннющими усами и пушистым хвостом. Рядом с ним сидели два кота поменьше. Сразу пришло в голову сравнение с боссом и телохранителями.

Девлин пожал плечами:

— Я не знаю. К сожалению, я не говорю по-кошачьи.

Я скосила глаза на него. С ума сойти! Девлин умеет шутить! Так у нас быстро пойдут дела к лучшему!

— Ладно. Откройте ворота.

— Зачем?! — тут же всполошился кяари. Я положила ладонь на его руку:

— Спокойно! Я пойду на контакт. Думаю, они хотят поговорить. В смысле… Я не знаю как, но они хотят поговорить.

— Дикие коты не умеют говорить, они мяукают, шипят и орут по весне! — предостерегающим голосом сказал Девлин. — Вы не пойдёте за ворота. Если нужно лечь костьми, я лягу, но вы никуда не пойдёте!

— Прекрати меня опекать, как наседка. Со мной пойдёт Стефан, он будет моим телохранителем.

— И Дайго! — немедленно выдвинул встречное предложение Девлин. Махнул рукой куда-то, и рядом со мной тут же материализовался мой второй муж. Что ж, это разумно. У кота двое охранников, у меня тоже должно быть двое. Я уже не сомневалась, что перед воротами сидит кошачий шеф. И не сомневалась, за чем именно он пришёл.

— Открывай ворота! — громко скомандовал Девлин. Створки отворились со скрежетом, и я вдруг испугалась. Не того, что меня съедят, нет! Чего-то гораздо большего и страшного…

Ступив на дорогу вне города, я смотрела прямо в глаза коту. Я знаю, что нельзя смотреть в глаза собаке, потому что она воспримет это как агрессию, а коту? Коту можно? Ладно, будем надеяться, что он не бросится на меня без предупреждения… Хотя… Это дикий зверь! Разве можно доверять дикому зверю? И вообще, что я здесь делаю, господи? Иду вести переговоры с котом! Я сошла с ума, не иначе…

Остановившись в нескольких шагах от парламентёров, я неловко присела в книксене, как видела в фильмах, и сказала:

— Добрый день. Приветствую вас, уважаемые коты, у ворот города Фегра. Хотелось бы знать, чего вам надо и почему вы тут сидите… Если, конечно, вы умеете разговаривать… Что я несу…

Главный кот встал, встопорщив внушительные усы, а потом вдруг поднялся на задние лапы. Сейчас он был ростом с гнома Арека, и мне показалось, что кот растёт. Это невозможно, и однако кот рос. Увеличиваясь в размерах, он стремительно терял кошачий вид и приобретал всё больше человеческих черт. Я смотрела, раскрыв рот, на эту метаморфозу, так непохожую на обращение дракона, и не могла оторваться.

Кот-оборотень, не верю своим глазам!

Два его товарища тоже обернулись наполовину людьми. Я с жадностью первооткрывателя разглядывала их: от лохматой головы и волосатой груди до заросшего шерстью паха и кошачьих задних лап. Чудо чудное! Интересно, а говорить они могут?

Главкот тут же развеял мои сомнения, произнёс неуверенно, странным мяукающим голосом:

— Я альфа клана Меден. Ты убить моя жена. Ты забрать мой сын! Я требовать мой сын обратно!

— Это не я, — растерянно открестилась я. — Это охотник!

— Убить в лес охота. Кошка проиграла, кошка мертва, — лицо кота исказилось гримасой боли, но он мужественно продолжил: — Мой сын не раб!

— Поверь… те… поверь, что я не держу твоего сына в рабстве! — возмущённо ответила я. — Это маленький котёнок, которому нужно молоко, а ещё ласка и внимание!

— Отобрали! Держишь! Место котёнка в семье!

— Я не отказываюсь отдать его!

Отступив на шаг назад, постаралась взять себя в руки. Очевидно, что малышу не причинят вреда в стае… Но как я без него? Разве можно расстаться с Шаком, которого я кормлю из рожка, тискаю вечерами и слушаю мурчание, когда мне грустно? Я спасла его, разве я не могу оставить котёнка себе? И Кристалл от него сияет так задорно и ярко…

— Мой сын — наследник, — мяукнул альфа-кот. — Я требую вернуть его в клан!

Вздохнув, я ответила:

— Хорошо. Прошу вас быть моими гостями.

И широким жестом пригласила котов к воротам. Альфа фыркнул так, будто хотел избавиться от комка шерсти:

— Ты убить меня, оставить котёнка себе!

— Обещаю, что в моём городе с тобой ничего не случится, — твёрдо ответила я, глядя ему прямо в глаза — в прекрасные круглые кошачьи глаза с вертикальным зрачком, такие же, как у Шака, медово-жёлтые.

— Самка альфа в городе? — усомнился кот, обменявшись взглядами со своими телохранителями. — Самка не может быть альфа, это против природы.