Встретимся в декабре (СИ) - Серж Олли. Страница 20

— Ты, наверно, чего-то не догоняешь, Кристина? — слышу щелчок зажигалки и паузу глубокой затяжки, — Ты НИ-ЧЕ-ГО не можешь сделать, пока он жив. Ни развестись, ни уехать, ни вывезти дочь, ни использовать наследство. Да ты даже ни с кем спать не можешь, без почётного статуса проститутки. Тебя все будут гнобить и осуждать. Такой жизни себе хочешь? На, вот полюбуйся, сегодня прислали запрос на дополнительную комиссию, — слышу шелест бумаги, — Читай тебе говорю! Чего на меня уставилась? Ещё лет пять будешь сострадать ему.

— Боречка, сделай что-нибудь, — истеричный шопот начинает смешиваться со всхлипами, — Я всю оставшуюся жизнь мучаться не собираюсь. Сволоч он! Оооо, — она начинает подвывать, — Правильный, положительный. И замуж я тебя беру, и ребёнка хочу, а давай с тобой все обсудим, мы же семья — тьфу! Аж блевать охото, как от варёной сгущёнки. Ненавижу его. Всю жизнь мне сломал, а теперь ещё и себя решил на шею повесить.

— Ты тянула, святую из себя корчила, а я должен все разрулить? Да мне то что? Пусть лежит. На Мальдивы найду с кем слетать, пока ты в Москве будешь приобрети все оттенки слоновой кости, — какой кошмарный человек этот Борис!

Я плотнее вжимаюсь в нишу возле кабинета и зажимаю рукой рот, чтобы случайно не выдать себя дыханием или звуком. Он же издевается над женщиной. Она практически ничего не соображает, а только делает глубокие вздохи со всхлипами. Просто изощренное психологическое насилие, упавшее на плодородную почву.

— Я все сделаю, как ты скажешь, — снова громкий умоляющий шопот, — Только я так больше не хочу…

— Саша? — в конце коридора раздаётся уставший голос Инги Ионовны, — Вы меня ищете? Я уже закончила, пойдёмте, надо взять Полину и отвести к папе.

— Да… — произношу одними губами, киваю и сокращаю расстояние между нами, замедляясь на последних шагах.

Паника! На меня накатывает удушающее, давящее чувство. Хочется уснуть, проснуться и понять, что последняя неделя оказалась остросюжетным сном. Я не могу на яву переварить всю свалившуюся на меня информацию, не подавившись. Все это для меня слишком! Слишком грязно, слишком больно, нереально, будто всю предыдущую жизнь я жила в раковине, в тут показала голову, решила вдохнуть воздуха, и все посыпалось. Сейчас я должна быть очень убедительной и рассказать матери Игната правду. Просто потому, что она имеет право знать.

— Вам плохо, Саша? — женщина смотрит на меня с беспокойством, — Хотя чему я удивляюсь, с непривычки, здесь любому станет плохо. Пойдёмте, на ресепшн есть чай, — она подхватывает меня под локоть и ведёт к лестнице.

— Постойте, — еле шевелю пересохшим языком, — Я сейчас скажу странные вещи, но вы…, - мы делаем шаг в коридор и нос к носу сталкиваемся с девушкой администратором.

— Ну слава Богу, — она взмахивает руками, — Девочка там ваша Полина обрыдалась вся. Вышла из детской и никак успокоиться не может.

Мы с Ингой Ионовной, не сговариваясь и не дослушивая девушку, срываемся по коридору. Я первой подбегаю к Полине, сидящей за стойкой.

— Поленька, что случилось? — ребёнок всхлипывает и откидывает со щек прилипшие от слез волосы, пока я ощупываю ее руки и ноги на наличие травмы. Замечает бабушку, спрыгивает со стула и прижимается к ней, зарываясь носиком в живот.

— Пойдём маленький, — женщина подхватывает ее на руки, — Пойдём присядем, — мы возвращаемся в детскую комнату, администратор приносит чай и печенье, — Расскажи, что тебя расстроило, — допытывается от Полины, но та упорно молчит и глотает слёзы.

Окидываю комнату взглядом и понимаю, что причина расстроившая малышку — самый обыкновенный советский мультик про снеговика, который нёс письмо Деду Морозу. Ну кто ж знал, что он так не впечатлит? Выключаю экран и сажусь рядом.

— Зайка, там все хорошо закончилось, ты же знаешь, — дотрагиваюсь ладонью до ее шёлковой макушки, а она поднимает на меня кристально-голубые глаза полные недоверия.

— К нам в садик вчера планетарий приезжал. Мы фильм про звёзды смотрели. Тетя сказала, что там, за облаками, нету никого кроме космических кораблей и других планет. А ты хорошая, но ненастоящая Снегурочка. Вдруг, мое письмо не дойдёт до настоящего Деда Мороза? Потеряется, его украдут? Кто тогда поможет папе? — мы с бабушкой Полины поражённо замираем и переглядываемся, не зная, что сказать, как успокоить ребёнка.

— Врачи, малыш, — говорит женщина с дрожью в голосе, — Твой папа спас столько человек, что его обязательно тоже вылечат, — девочка снова порывисто вжимается в ее объятия.

— Обещаешь?

— Ой, Поль, — реагирую я на умоляющий взгляд матери Игната, — Смотри, тебе конфеты и печенье принесли. Ты мне дашь попробовать?

— Да, — девочка вскакивает с колен, подбегает ко мне и берет за руку, пока я возношу благодарности быстро переключающейся детской психике, — Только сначала к папе.

Поднявшись по лестнице, мы понимаем, что в клинике происходит что-то из ряда вон выходящее. Весь второй этаж заполнен бегающими врачами и медсёстрами, стоит неестественный ропот и тревожный гул.

— Как такое могло произойти! — Борис орет на медсестру, которая вжала голову в плечи, дрожит, больше всего на свете мечтает рассыпаться на атомы и стечь в ближайшую канализацию, — Аппарат же был включён в бесперебойник!

— Я не знаю, — глотает слова в рыданиях, — Я зашла, когда кнопочка уже не горееела!

— Вам сюда нельзя, — увидев нас, врач перегораживает путь, а я замечаю боковым зрением, как Инга Ионовна бледнеет.

— Поленька, — неожиданно из палаты Игната выходит Кристина, — Пойдёмте вниз, пожалуйста. Пока пойдёмте, — она хватает девочку на руки и почти бегом начинает движение по коридору.

«Там что-то произошло!» кричит мое сердце, я хватаю за руку мать Игната.

— Нам надо к нему! — тащу ее сквозь толпу в белых халатах и вижу в конце коридора Дениса. Бросаю руку женщины, кидаясь к нему.

— Денис Витальевич! — он и ещё четверо мужчин двигаются быстро, я почти падаю ему на грудь, а он машинально приобнимает меня за плечи, — Где вы были? Что происходит? Что с Игнатом? — я хватаю его за лацканы халата и сжимаю ткань в кулаки.

— Тише, Саша, — он на секунду останавливается, — Теперь все будет хорошо, — шепчет и отодвигает меня с пути, — Кристина Сергеевна! Куда вы так спешите? Все ваши близкие здесь!

— Почему посторонние в отделении интенсивной терапии? — зло ревет Борис и кидается наперерез Денису, хватает его за грудки и встряхивает.

— Посторонних здесь двое, и ты — один из них. Официально ставлю в известность, что с сегодняшнего дня ты будешь уволен по статье. А в суде я сделаю все, чтобы следующим профессиональным пределом для тебя стали роды парнокопытных, — Денис перехватывает его кулаки и с силой открывает от себя, отряхиваясь, — Мразь! Какая же ты мразь! Плюнуть бы тебе в рожу, — в этот момент Кристину перехватывают двое мужчин, отдают Полину бабушке, а жену Игната подводят к Денису.

— Набегалась? — он с презрением оглядывает молодую женщину, — До чего ты докатилась, — понижает голос, — Про тебя я промолчу только из-за Полинки, — ещё пять минут назад лощеная женщина сдувается, как воздушный шар, черты лица становятся более острыми, и куда-то разом уходит вся привлекательность. Глаза загораются странным, нездоровым блеском, и она оседает на диванчик, закрывая лицо руками. Слышу, как один из мужчин, пришедших с Денисом, отдает медсёстрам распоряжение увести ребёнка в процедурную.

— Что ты несёшь? — уже не так борзо, как раньше цедит Борис и зло усмехается, — Пока вы тут корочками этих ряженых клоунов машете, Игнат завис между аппаратами вентиляции лёгких, — я вижу, как Инга Ионовна хватается за сердце.

— Денис, пусть он замолчит, — кидаюсь к женщине, не давая упасть, и к ней тут же спешат две медсестры.

— Хорошо, Боря, тогда пусть знают все. Ведь это ты подстроил аварию Игната по личным причинам, заметь мое великодушие, их не раскрываю. Наш друг попал в больницу без сознания, ты не ожидал, что он выживет и запаниковал. Может, ты сам расскажешь, как месяц держал его на барбитуратах, как специально ввёл в кому, чтобы отключить питание и избавиться? Слишком сложно? Но ты же хотел ещё и гениальным врачом остаться, чтобы все говорили, как ты боролся за жизнь друга. Я ждал, что ты начнешь совершать ошибки, увидев письмо комиссии. Но ты оказался даже гаже, чем я предполагал. А ты, Кристина, — Денис подходит к девушке и вырывает у неё из рук сумочку, — Зачем тебе это? — достаёт из сумочки электрошокер и демонстрирует всем, — Уж не для того ли, чтобы закоротить аппарат, из-за которого вы все так переполошились? Я давно заподозрил, что что-то не так. Все стало на свои места, когда я запретил медсёстрам подходить к больному, пока Борис отсутствовал, отменил все назначения, а сегодня ночью Игнат пришёл в себя, — я вижу, как Бориса начинает трясти, как тон лица ровняется с цветом халата и покрывается красными пятнами, — Аппарат вентиляции лёгких стал сегодня бутафорией. Игнат просто спит, — бывший врач с безумным криком срывается с места и кидается на Дениса, нанося тяжёлые удары кулаками. Его оттаскивают двое мужчин.