Моё Пламя (СИ) - Герас Татьяна. Страница 74

Вот и всё, Машка, ты мало чем помогла, но с десяток гадов мы отправили к Вечному.

Обидно…

Я ждала следующего удара, чувствуя, что сила мне изменяет и жива я, похоже, лишь благодаря защите Игниса и моим спутникам. Кстати, даже проверить, в каком они состоянии не было возможности. Я с тоской посмотрела на край пропасти, понимая, что живой этим тварям сдаваться нельзя, нас с синами разделяло два десятка шагов, и как только они поймут, что сопротивляться больше некому, их преодолеть труда не составит.

Закусила губу до крови, разгоняя туман перед глазами. Ну же, давай, сконцентрируйся, ты сможешь создать эти чары — руны Имплозии. Ты ведь хотела дорого продать свою жизнь, так самое время!

Стихия откликнулась на отчаянный призыв, послушно застывая на кончиках подрагивающих пальцев.

Вот теперь давайте! Я жду вас, ребята, уже можно идти проверять, как ваши игрушки справились. А тут вас и ждет сюрприз! Только поспешите, а то ведьма вам попалась несколько измотанная, может и не удержать подарок до встречи.

Секунды тянулись вечностью, по щекам текли слезы. А в ушах ещё звенело. Но только через этот шум пробились иные звуки — крики и грохот битвы.

Вот только сражаться было вроде некому… Или?

От неожиданности я даже приподнялась на локте, продолжая удерживать подвешенные руны. Концентрация давалась тяжело, но я не сдавалась.

Впереди определенно что-то происходило, но между нами и врагами висел плотных дым, что оставили заклинания Огня и, похоже развеивать его никто не спешил. Магия вновь бушевала, всполохи поднимались выше завесы, я видела лишь мелькающие тени, а крики и лязг оружия не оставляли сомнений — это подоспели горцы Предела! Стражи нашли тех, кто вторгся без спроса на их землю.

Чья-то тень дернулась в нашу сторону и вот по тропе уже спешил кто-то, из-за дыма я не видела друг это или враг. Скинула Имплозию и быстро сплела крупный файербол, держа его в ладони, словно мяч. Для одного урода должно хватить!

— Манюнь, не смей меня убивать! По крайней мере, пока я не всыпал тебе за плохое поведение за все прошедшие десять лет. Потом можешь, искорка, заслужил!

Я смотрела шальными глазами на Юстума, что застыл в паре шагов от нас, и тщетно пыталась понять смысл его слов.

— Ну же, Машка, брось каку! Только, мелкая, давай не в меня! — улыбается он напряженно.

А я рассеянно скидываю заклинание с пальцев, и качаю головой, пытаясь избавиться от наваждения. Кажется меня приложило сильнее, чем думала, раз такие галлюцинации.

— Вась? — произношу со страхом, сама не веря своему вопросу, а точнее той глупой надежде, что в нем звучит, — Боже, ну как же это?

— Всё потом! Иди ко мне!

И тут же меня поднимают с земли, и я попадаю в крепкие объятия.

— Вась, ожерелье! — испуганно дергаюсь.

— Не бойся, Машка, магия умнее нас и стихия знает, кто я для тебя — не обидит! — он целует мой лоб, стирая снова откуда-то появившиеся слезы и притягивая ближе, — Всё-всё, малыш! — шепчет куда-то в макушку, прижимая к себе подрагивающими от волнения руками. — Всё, моя храбрая сестренка, больше ни одна сволочь к тебе не приблизится! Жизнью клянусь!

Глава 44

Ожидала ли я, что вновь окажусь в уже знакомом гостевом доме на перевале, где когда-то я беседовала с Ганной, недоумевая куда исчез колдун, заявивший на меня некие права, а вредный маг Юстум, что прожигал меня взглядом, тихо напивался за соседним столом?

Точно не при таких обстоятельствах.

Нынче камин пылал так же жарко, но в обеденном зале не было никого из посторонних — только стражи из отряда, что преследовал синов. Ну и проворная прислуга да сам хозяин заведения, суетящийся за стойкой, стараясь угодить «Благородному тысячнику» и его людям, которые несколько часов назад избавили этот кордон от нападения ангейцев, успев спасти своим появлением немало жизней мирного населения, прятавшегося за спинами уже выдохшегося гарнизона, что держал оборону из последних сил. Но маги и стражи моего брата успели отбить вероломную атаку и потом погнались за отступающими врагами.

Те, как мы знаем, ушли, потому что сины очень старались затеряться в горах, пряча следы. Ну, а наша стычка у хижины стала решающей в их обнаружении — не почувствовать такое количество магии, находясь неподалеку, было невозможно.

Всё это Васька поведал мне ещё по пути сюда. Брат буквально не выпускал меня из рук, усадив в седло на свою лошадь. На нас украдкой поглядывали его люди, но все молчали, привычно соблюдая строгую субординацию. Но удивление и даже неодобрение порой прорывалось на лица.

Ещё бы! Представляю, как это выглядело со стороны! Но нам пока дела не было до того, что думают окружающие.

Ехать в Волантес я отказалась наотрез, на что брат со скрипом, но согласился, да и раненые требовали скорейшей помощи. Ерот точно не дожил бы даже до Изайлума, а в небольшом гарнизоне высокогорной заставы был свой хороший лекарь. Ну и ведьма находилась на грани, попав под удар неизвестным оружием.

Когда раненые по прибытию были осмотрены, то старый врач сказал, что будет чудом, если Верховная придет в себя в ближайшую десятину, а Мароне выложился досуха, и получил ожоги семидесяти процентов тела, ведь он первый встал на пути той дряни, что по нам запустили. Его шансы выжить почти нулевые, но они всё же есть.

Васька, который просил меня называть его по-прежнему Юстумом, особенно при посторонних, сначала вообще предлагал бросить мага в хижине, влив лошадиную дозу опиума, зло говоря, что Мароне в любом случае не жилец, потому что предал Предел. Но я ещё помнила вспыльчивую натуру брата. И за эти годы он в этом плане не изменился, так что сумела его успокоить, и настояла на том, чтобы Ероту всё же помогли, рассказав, что мужчина вместе с ведьмой действительно прикрыл меня, фактически пожертвовав собой. Да и вообще вел себя не худшим образом.

— Ох, Маш, — покачал головой мой самый близкий человек, — Ну давай, продли его агонию, совестливая моя! Это приграничье! Здесь такое не прощают.

— У всех должен быть шанс исправить ошибки, — упрямо вскинула я подбородок.

Брат вздохнул, но приказал обращаться с раненым аккуратно.

И вот, спустя пару часов суеты и дороги, устроив раненых, своих людей и лошадей, а также отправив сообщения в Волантес, мы с Васькой сидели вдвоем в той самой комнате, что я когда-то занимала с Игнисом.

За окном давно рассвело и солнце золотило вершины гор, обещая в скором времени окончательно отогреть этих великанов, подарив несколько месяцев настоящего жаркого лета. Говорят, здесь в это время года не хуже, чем в долине Тандем.

На столе дымились ещё не тронутые плошки с обильной снедью и кружки с ягодным взваром. Стояла бутылка вина, к которой я не собиралась притрагиваться. Но, несмотря на голод, еда пока в меня не лезла. Обычно на нервах я мечу в себя всё, что не приколочено, но похоже, сегодня я побила какой-то свой личный рекорд по количеству волнений, и просто смотрела на Юстума-Василия, до сих пор до конца не веря, что это действительно мой пропавший почти десять лет назад брат.

Мы скинули ставшие ненужными плащи и уставились друг на друга, словно видели впервые. Хотя в чем-то так и было…

Как же многого не замечаешь, когда не знаешь на что глядеть! Вот сейчас вижу, как Юс (чужая внешность все же накладывает отпечаток, и я понимаю брата, что просил так его называть почти всегда) в задумчивости пощипывает мочку уха — знакомый до боли жест. Да в общем-то и прищур тот же, и улыбка…

Наверное, он тоже ищет в этой яркой девушке прежнюю меня.

— Ну, рассказывай! — произносим мы одновременно и не сговариваясь.

И тут же смеемся, немного нервно.

— Маш, давай ты первая! Иначе, я ведь тебя знаю, вопросами замучаешь, а я подозреваю, что у нас не так много времени, — Брат потянулся к кружке и еде, всем видом давая понять, что готов слушать с комфортом.

Я фыркнула. Вот уж у кого аппетит отбить было почти нереально!