Между нами только +18 (СИ) - Бельская Анастасия. Страница 2

Глава 2

Настена

Прощание с Аленой на пороге квартиры затягивается слишком надолго.

Вроде все, как обычно — пара шуток про наши «старческие тусы», ее звонок мужу, что она скоро, и мое напутствие быть осторожной. Ничего нового — но я все равно мысленно пританцовываю в прихожей, и всеми силами стараюсь участвовать в разговоре.

Еще немного. Совсем чуть-чуть, и я смогу, отодвинув реальность, полностью погрузиться в устройство.

— А кстати. Где живет-то твой бородатый?

Я морщусь, потому что бородой там и не пахнет. Все гладко выбрито, лишь легкая, но заметная щетина по краю резко очерченного подбородка. Я не знала до этого, нравится ли мне подобное — но ему, надо признать, так шло.

— В Москве.

Алена присвистывает, удивленно приподнимая брови. Знаю-знаю, что ей хочется сказать — за каким фигом тебе этот мужик, если вы даже потрахаться не сможете? Но я лишь дергаю плечом, показывая, что дальше лезть не стоит, и на прощание чмокаюсь с подругой в щечку, закрывая на два оборота замок.

Выдыхаю, натыкаясь взглядом на большое овальное зеркало, и сдуваю прядь волос с лица. Зачем мне нужен именно этот мужчина? Чтобы ответить на этот вопрос — нужно открыть нашу переписку, и пролистать от начала до конца.

А потом понять, что это полное сумасшествие, и как-то жить с этим дальше.

Я вскидываю подбородок, напоминая себе, что уже разведена, и делаю все, что хочу. А именно сейчас мне хочется только его букв на голубоватом светящемся фоне.

И моих тягостно сжимающихся вокруг одеяла коленей…

Я быстро иду на кухню, но по пути привычно торможу, заглядывая в детскую комнату. Маруся спит, целиком и полностью сбив одеяло под собой, и для надежности придавив его своим животом. Мне стоит огромного труда удержаться, и не начать распутывать этот комок — все равно бесполезно. Через четверть часа все будет, как раньше, а потому можно просто прикрыть дверь, и наконец схватить телефон в руки.

Без паники, Настя. Просто, черт, дыши, и…

На меня буквально выпрыгивает текст, но я мотаю пальцем назад — чтобы освежить переписку и понять, на чем мы вообще остановились. А еще совсем немного потянуть удовольствие — просто потому, что мне нравится предвкушать его фразы.

Настя: В душе — клево) Особенно для оральных ласк. Ведь идеально самолично сперва вымыть друг друга, а после — вылизать!

Божеее. Мы действительно общаемся только три дня?!

Я вспыхиваю, усаживаясь прямо за неприбранный стол, и подтягиваю к себе колени. Одной рукой беру кусочек горького шоколада, и не осознаю, что рассеянно вожу им по губам.

Максим: А еще в душе совершенно особенная прелюдия — мыть партнера. Это КАК БЫ не секс, и вообще не прелюдия, но все всё понимает, и эта двойственность очень крута.

Настя: Ну да

Настя: Ведь да же!

Настя: Я же выше написала)))

Максим: Я просто долго писал, Ангелочек. И не успел.

Максим: Я люблю куни, малышка.

Черт. Я помню, как меня тряхнуло на этой фразе, хотя вроде бы, ну чего особенного… Но скольким вообще повезет встретить мужчин, которые вот так невзначай просто обмолвятся об этом?

Лично у меня это — первый и единственный.

Настя: А ты знаешь, что мужчины совершенно не умеют его делать?

О святые, я действительно так написала?! И это — мое последнее сообщение ему?! Мамочки, что же он подумал…

Я прикусываю шоколад, и впиваюсь взглядом дальше, в его продолжащийся монолог.

Максим: эх

Максим: НАСЛЫШАН

Максим: Есть у меня мысли на сей счет. Дело все в том, что ты никогда не знаешь, приятно девушке или нет. Как идиот, ориентируешься по стонам — а вот тут правильно, а ну если здесь нажать? И, в общем-то, не всегда понятно, умирает она от наслаждения, или просто попискивает от щекотки

Максим: (при том что тебе в этот момент просто хочется яростно целовать ее промежность)

Я прерываюсь, ощущая, как пульсирует все ниже пупка, и тянет до боли там, где этому Похабнику хочется все расцеловать. Господи боже, что мне ему на это ответить?! И что там написано дальше?

Запиваю шоколад кипяченой водой, и иду в постель, по пути скидывая серые домашние штаны с сердечками, и оставаясь в гетрах и трусиках. Почему-то кажется, что Максу бы такое понравилось — хоть и знаю, что обычно мужчины предпочитают чулки и кружева.

Но, может, мой Аномалия особенный и в этом?

Я ложусь в кровать, закутываясь со всех сторон, и даже накрывая голову. Снова снимаю с телефона блокировку — и яркий свет сперва бьет по глазам, заставляя сощуриться.

Максим: Ну и, в общем-то, ты права. Не многие понимают, как доставить женщине удовольствие. А еще меньший процент девушек сами решаться рассказать, как им нравится.

Я зажмуриваюсь, думая, что рассказала бы ему все. Любой нюанс, момент или движение — что угодно в обмен на «яростный поцелуй» там.

Максим: Вот, кстати, ссылка на мою статью — ты просила. Это мое любимое — здесь что-то вроде пародии на типичные научные новости.

Черт, точно, статья! Как вовремя, чтобы остыть, и хоть немного взять себя в руки. Я быстро пишу ответ, что начинаю читать, и прошу после не забыть вернуться к теме куни. Не знаю, откуда такая смелость, честно. Просто здесь, в нашей переписке, я каждый раз открываю в себе новые грани дозволенного, и расширяю собственные рамки «можно».

Я смотрю на заголовок «Мангусты сделали лягушек с острова Амамиосима трусливее» и мысленно морщусь. Черт, я тоже пишу, но мои оригинальные открыточки, задания для детей и помощники будущим мамам и рядом не стоят вот с этим. Интересно, если я честно скажу Аномалии, что мне вот такое скучно — он поймет или обидится? Почему-то мне казалось, что первое.

Со вздохом я открываю текст, и следующие пятнадцать минут тупо наслаждаюсь исследованием в издевательско-ироничной манере, где юмор тесно переплетен с фактами и научными терминами, большинство из которых приходится гуглить.

До чего же он… Умный. Написать такое — как вообще? А ведь статья его, полностью, вот и подпись внизу есть «научный журналист ведущего политехнического музея Максим Аллаев».

Что?..

Настя: Когда ты говорил, что работаешь в музее — это звучало не так круто, как звучит на самом деле.

Максим: )) Считаешь, требуется уточнять?

Настя: Не знаю. Но я представила себе охранника, или какого-нибудь дедулю-экскурсовода…

Максим: О, женщина

Максим: То есть ты три дня вела интимную переписку с дедулей? Мне уже страшно спрашивать, какие там у тебя фетиши…

Я смеюсь, во все глаза следя, как появляется и гаснет слово «печатает» под диалоговым окном. Это так, просто невероятно приятно — видеть, как он быстро набирает ответ, явно не отвлекаясь ни на кого другого.

Максим: Кстати, о ласках… Не хочу хвастаться, но у меня здорово получается подключать к языку пальцы. По крайней мере, меня не раз просили «поделать так еще».

Господи.

Настя: Скинь фото своих пальцев.

Не проходит и минуты, как он присылает два фото своей руки с обеих сторон. На первом — широкая чуть грубоватая ладонь по запястье, с виднеющимися просветами венок у самого края фото.

А вторая…

Я прикрываю глаза, и снова открываю, не в силах поверить в свое счастье. Эти пальцы… Боже, эти шикарные длинные пальцы с аккуратно обстриженными под ноль ногтями. Не женские и тонкие, а именно как «нужно» — с широкими фалангами, потрясающей длины и формы, а на внешней стороне ладони размашистое белое пятнышко в форме бабочки.

Настя: Витилиго*? А еще где-нибудь есть?

Максим: Рад, что ты «в теме». Здесь, и еще в одном месте.

Настя: Где?

Максим: О, ну вот это при встрече)

Я натурально краснею, почему-то сразу представляя все самые пошлые места, и снова открываю фото с пальцами. Боже, боже, боже. Это просто невероятно — обладать такими руками. И как мне теперь с этим спать?!