Выбор варианта (СИ) - Ром Полина. Страница 47
Я с трудом не заорала от хлынувших через край эмоций!
Вот так у меня и появилась третья забота.
Какая же я идиотка! С чего я взяла, что я тут — единственная попаданка? Возможно, где-то есть еще такие люди! Давным-давно нужно было сесть и подумать, а не обустраиваться на теплом месте! Хотя, как я могла подумать, если даже языка не знала и нужно было просто выжить? Ладно, возможно, что так даже лучше. Сейчас я хоть примерно понимала, как себя вести нужно и что спрашивать.
Начать я решила со старух в замке и городе. Сходила к Труде. Якобы — заказать новый воротник к платью. Уговорила попить чаю — пригласила к себе. Посплетничала про новые фасоны, выслушала про капризных гостей, рассказала про то, что на свадьбу обещано невиданное блюдо. И начала аккуратно расспрашивать про местные сказки и легенды.
— Так это, рава Лейна, не у меня спрашивать нужно. Конечно, я помню, бабки у нас в Лесной пуще детям рассказывали всякое. Как соберемся зимой у огня в общинном доме… Про огонь-птицу, что сама себя пожирает и сама себя же рожает, про говорящего черного лиса, что непременно обманет, как ни крутись. Да много сказок есть. В других странах — другие. Но, признаться-то — толком и не помню. Маленькая тогда была. Это уж потом мать в город замуж взял вдовец, меня тут и пристроили ученицей к швее.
— Труда, а здесь, в замке. Ну, есть же дети у прислуги?
— Мало здесь детных-то. Ежели горничная пузатая или там, прачка — в город отправляют, к мужу. С дитями только тем разрешено, кто в двох с женой работает в замке, да еще тем, кто с лацита тиргусом со старого места приехал. Но там больше возрастных, у них дети повырастали уже.
Так я ничего толком и не узнала.
Но все же мой статус «барыни», а не работницы, сыграл свою роль. Шалина, которая не могла не подслушать, о чем мы болтали за столом, вечером мне сказала:
— Вы бы, рава Лейна, и впрямь пригласили бы бабку-то. И я бы сказок-то послушала с вами!
— Шалина, кого тут пригласишь, если никто ничего не помнит? И женщин старых в замке нет.
— А вот в городе, сказывают, тетка Марефа есть. Даже и не очень старая. А ее приглашают по богатым домам, за малую денежку детей развлекать… Ну, конечно, не у всякого для развлечения граны-то лишние есть…
При этом смотрела на меня с такой надеждой, что я пригласила бы сказочницу, даже если бы мне было и не слишком нужно.
Мало здесь развлечений, очень мало. Так что возможность послушать сказки для местной прислуги — праздник.
Шалину я и послала в город за этой теткой. Брала она не так и дорого — пять гран за вечер.
Для сказок выбрали комнату, где поместится побольше народу. Пусть приходят свободные горничные, швеи и прочие — зато подозрений это не вызовет. Ну, собрались девушки прясть, шить-вышивать и сплетничать — что такого?
В самом деле, не могу же я взять и начать расспрашивать тетку о том, что она знает о порталах? О пришлых людях и прочих деталях? Пусть рассказывает, глядишь, какую-то сказку я и узнаю! Может быть и встречу землячку!
Так что на завтра я ждала гостью со сказками.
А проблему невиданного лакомства на свадьбу Сейда я решила очень просто. Первый в этом мире торт со взбитыми сливками, украшенный из кондитерского мешка, произвел на лацита тиргуса впечатление. Медные наконечники, оплаченные тиргусом, я отдала главному пирожнику на кухне. Солидный дядька, к которому подчиненные обращались фит Рамп, что можно перевести, как — мастер Рамп, учился со старательностью первоклассника. Конечно, бисквит выпечь было сложнее, чем дрожжевое тесто. Да и украшатель из меня так себе. Но обычную розочку я навертеть могла. А уж когда смазала мешок полосой густого джема из ярги, и розы начали появляться с красной каймой — восторгам повара не было предела! До свадьбы оставалось не так и много времени, но про необычную сладость гудел уже весь замок. Хотя видели торт в живую всего несколько человек, включая меня и лацита тиргуса — пятеро. Специально для тортов были заказаны огромные блюда и предполагалось, что утром я лично помогу украсить готовые коржи для высокого стола. Я не отказывалась. Мне не трудно, а гостям — диковинка.
Глава 48
Сегодня вечером первый раз пришла тетка Марефа.
Дома я не рискнула бы назвать ее теткой. Чуть больше тридцати женщине. Но — явно умна. Бабушка-сказочница должна быть старой и мудрой, тут уж положение обязывает. И Марефа явно старалась «накрутить» себе годков побольше. И чуть сутулилась, и платок повязан так, чтобы закрывать лоб и волосы, даже речь специально несколько стилизована. Уж не знаю, осознанно она это делала или получилось само собой в результате сценического образа. Похоже, была она полукровкой. Здесь народ больше светловолосый и голубоглазый. А она — смуглая кареглазка. Голос бархатный, без слащавости. Пусть и не всегда грамотно говорит, но чуть напевно и так образно, что слушать не надоедает. Очень интересная женщина, очень…
В комнате, на полу, на подушках и на стульях расселись молодые горничные и швеи. Даже Труда залюбопытствовала прийти.
А сами сказки, в первый день рассказанные, были интересны, забавны, даже поучительны. Но мне быстро надоели. Ну, уровень как для детей лет шести-семи, про животных. Про хитрого рыжего клача и туповатого, но сильного порго, про серого сильного и злого тейга и слабого длинноухого беля, который был всех умнее. Только что названия не привычные, а так — вполне обыденные поучающие сказки. Но надо отдать должное сказительнице — сложность композиции и сюжета возрастала, от примитивных сюжетов — к более богатым и событиями, и участниками.
Я не столько вслушивалась в сюжет, сколько просто отдыхала под звук ее голоса. А вот женщины и девушки были в восторге! Шалина даже рот приоткрыла и так и сидела…
Говорила Марефа долго, плела истории часа два с лишним, но закончила вполне ожидаемо:
— … а вот историю про красавицу-тиргу и злого напастника завтра расскажу, ежели пригласят…
Девушки зашевелились и начали вставать со своих мест. Вязальщицы собирали с пола убежавшие клубки, Труда вздохнула, как при пробуждении и заметила:
— Хорошо сказываешь, Марефа, век бы тебя слушала!
Я засмеялась нехитрой уловке сказочницы и сказала:
— Приходи завтра, Марефа, приходи. И деньгами не обидим и чайком напоим. Шалина, своди-ка гостьюшку нашу на кухню, да присмотри, чтобы угостили хорошо.
Денег я не пожалела, дала и сверху условленного, поэтому кланялась мне Марефа с улыбкой.
Так-то — вполне ожидаемо. Не станет она рассказывать лучшие сказки в первый день — ей это и невыгодно.
Второй день был посвящен крестьянским умницам-разумницам, которые выходили замуж за купца. Иногда героем, напротив, становился рыбак, который очаровывал дочь богатого торговца, а потом и тестя…
Третий день был посвящен красавицам, попавшим в беду, которых выручали могучие тирги и даже тиргусы, все, разумеется, кончались стандартным браком и неземным счастьем…
На третий вечер я заскучала совсем. Не того я ждала, совсем не того…
Зато четвертый вечер Марефа начала с необычных легенд. Это был местный героический эпос. Про Двухголовую Змею и тирга оседлавшего молнию, про невиданного зверя айлигулу, который мог летать и победившую его воительницу Джанг, про Странницу, которая появляется через Врата среди людей раз в двадцать лет и два года, всегда в новом обличии и совершает героические поступки женским умом и обаянием. Сюжет я чуть не пропустила в куче других сказок…
Когда девушки уже расходились, бурно обсуждая очередной сериал, я попросила Марефу задержаться.
— Шалина, будь добра, накрой нам чай в моем кабинете…
Туда я и утащила Марефу, собираясь допросить с пристрастием. Терпеливо дождалась, пока она выпьет чай и отдаст должное пирогам с кухни тиргуса…