Нарушая клятвы. Том 2 (СИ) - Шек Павел Александрович. Страница 45

Хорошую новость принёс под вечер сержант стражи Старого города. Он объезжал улицы и богатые поместья, чтобы оповестить всех об успехе целителей. Глава гильдии заявил, что они полностью справились с чумой, и горожанам больше не о чем беспокоиться. Грэсия на этот счёт имела своё мнение, которое цензурными словами выразить было бы сложно. Она считала, что они слишком торопятся и нужно ждать ещё минимум пару недель.

— Грэсия, можно вопрос? — спросил я.

Мы остались вдвоём в гостиной. Мама Иоланта с Александрой и Клаудией обсуждали что-то важное, Тали что-то писала, удобно устроившись в моём рабочем кабинете.

— Спрашивай, — Грэсия отвлеклась от чтения.

— Ваш отец был целителем?

— Был, — сказала она. — Талантливым целителем, работавшим в городском отделении, что рядом с рыночной площадью. У нас дома всегда было много книг и справочников. Вопрос о том, кем я стану, решился лет в десять, когда я прочитала их все. Отец с мамой переехали в столицу из провинции, через год после выпуска из академии. Гильдия требовала пройти практику, и только благодаря связям мамы их направили в наш родной город. Это на севере, на самой границе с землями Блэс. А когда целители оценили талант папы, то позвали его работать в столицу, где родилась я.

— А Ваш дом в провинции, там кто-то живёт?

— Младшая сестра отца. Ему нужны были деньги, чтобы жить в столице, поэтому он отдал дом сестре, в обмен на часть наследства. Там денег, — Грэсия рассмеялась, — и тысячи золотых монет не наберётся. Поэтому мы жили в пансионе, там же, недалеко от рынка. Родители копили золото, чтобы купить дом поближе к центру. А потом в провинции вспыхнула болотная чума и начала расползаться по городам, сея панику. Папа не должен был ехать, но гильдия думала иначе. Они решили пожертвовать группой целителей, которых было не жалко.

Грэсия качнула головой, ненадолго задумалась.

— Они собирались на площади: лошади, повозки, охрана и галдящая толпа горожан. От гильдии требовали как можно скорее разобраться с чумой, чтобы она не добралась до столицы. Находясь в этой толпе, я последний раз видела папу. Он говорил, что ничего не случится, так как он очень ответственный и не позволит себе заболеть. А чума, — она вздохнула, — она сама исчезла, когда несколько заражённых деревень окончательно обезлюдили. Поэтому я и не пошла работать в гильдию, но так как желание стать целителем никуда не делось, пришлось остаться работать в академии.

Мы ещё долго говорили и об академии, и о политике гильдии целителей. Отношения с ними у наставницы складывались сложные, но общий язык они находили. Я бы ещё с удовольствием послушал историю, как Грэсия познакомилась с герцогом Блэс, и как он уговорил её поехать в провинцию. Грэсия обещала, что обязательно расскажет, но в другой раз.

Следующим утром синяк на ноге заметно спал, а рана затянулась достаточно, чтобы не бояться осложнений. Грэс подтвердила, что если я не планирую бегать по городу, то ничего страшного не случится. Пока готовили завтрак и большая семья постепенно просыпалась, я заглянул в рабочий кабинет. Тали просила зайти с утра пораньше, и пока она просыпалась, на столе я нашёл десяток листов, исписанных незнакомыми символами, которые она обычно использовала. Наставник Ностром называл их «древним языком». Они стояли по одной или группами и совсем не походили на слова.

Послышался шорох песчинок, и на один из стульев опустилась сонная Наталия. Она успела надеть удобное домашнее платье, но не привела причёску в порядок, отчего казалась мне совой, которую разбудили средь белого дня.

— Не успела подшить страницы вчера, — она зевнула, кивком показала на обложку.

— По-моему, я видел корешок этой обложки в дальней секции библиотеки. Клаудия говорила, что покойный герцог любил стихи. Бедная книга.

— Глупая книга, — возразила Тали. — И стихи глупые. Они проживут и без обложки. Сегодня допишу ещё несколько страниц и вклею. Но для начала надо узнать, способен ли ты воспринимать письмена. Может тебя и учить бесполезно, как, — она снова зевнула, — дядю Зака.

— Что за дядя такой? Мы с ним знакомы?

— Как бы ты смог с ним познакомиться, если он умер триста лет назад? — Тали посмотрела на меня как на глупого ребёнка. — Просто у него был недостаток — он не мог отличить друг от друга близкие по форме символы и постоянно путал их значения. Лет пятьдесят отец пытался его научить читать, потом бросил это бесполезное занятие.

В кабинет вошла Рут с гребешком и мягкой щёткой.

— До завтрака почти час, — сказала Тали. — Достаточно времени, чтобы объяснить принципы письма. Эти символы называются «Простые истины», я выписала около трёхсот, к ним добавлю ещё столько же. Их нельзя бездумно выводить кровью и наделять силой. Для начала попробуйте запомнить первую строчку. Начинается она с символа «Дом».

Тали произнесла слово на незнакомом языке. Не уверен, что смогу запомнить его так легко, но пару раз про себя произнёс.

— А почему у квадрата в символе угол скошен? И почему сверху дуга, а не крыша в форме треугольника?

— Потому что это не детские каракули, — рассмеялась Тали.

— А что будет, если нарисовать квадрат ровным?

— Склеп, — Тали произнесла ещё одно слово. — Если ты напишешь символ дома на любой поверхности внутри замкнутого пространства, посторонний не сможет туда войти. Если он попытается, ты об этом узнаешь и потеряешь часть сил. И этот символ может убить тебя, если гость окажется сильным и упорным. Поэтому пока не будешь знать минимум тысячи слов «Мира» и хотя бы ста символов «Закона», не вздумай ничего писать. Так, следующее слово — «Семья».

— А сколько символов всего? — спросил я.

— Много, — терпеливо ответила Тали. — Тётя Карина говорила, что в общем счёте знает восемьдесят тысяч символов. Она старше Империи, было время выучить. Удивительно другое, её умение и талант складывать из этих символов чары и заклинания. Она умудрилась запереть само время в личных покоях, и даже Матео было не под силу сломать защиту. А если бы ей дали время, то и весь дом семьи Лиц…

Тали ненадолго замолчала.

— А раваны писали на этом языке книги? — спросил я. — Матео говорил, в вашей библиотеке было много всего интересного.

— Редко. Но они копились, и в библиотеке действительно было что почитать, — она улыбнулась. — Тётя Карина учила меня. Мне нравилось брать в руки старые книги и находить неизвестные символы. А один раз мне попалась книга, в которой я не смогла прочесть ни строчки. Книга из сундука Карины Лиц. Она была так зла на меня, что несколько лет не разговаривала. В этой книге было написано, как создать Сердце семьи.

Я запомнил первую строчку символов и протянул листок любопытной Рут, которая закончила расчёсывать волосы Тали. Взяв листок, девушка, смешно хмуря бровки, пыталась запомнить первые несколько символов.

Где-то через час мы спустились к завтраку, который прошёл удивительно тихо и неспешно, я бы даже сказал — сонно. Но когда добрались до десерта, Милания сообщила, что приехали асверы из гильдии. Я пригласил их в гостиную на первом этаже, как раз рассчитывая угостить чаем со сладкой выпечкой.

— Доброго утра, — я вошёл в гостиную, коротко кивнул Рикарде и Хальме. — Что-то случилось?

— Письма пришли, — сказала Рикарда, протягивая два письма. — От старой Вейги. Остальные письма забрали тас’хи. Я просила, чтобы их оставили в поселении где-нибудь недалеко от Холодного мыса, но не получилось. Думала, они сидят у тебя где-нибудь под замком, но с утра пораньше их в твоём поместье нет. Не скажешь, чем они сейчас занимаются?

— Я попросил их кое-что выяснить.

— Кое-что? — прищурилась Рикарда.

— Ну, кто-то пытался отравить Грэсию, и я отправил их узнать, кто это был.

— За Грэсией постоянно опытная пара следит, — сказала Рикарда. — Никто к ней с таким намерением не приближался. Или я чего-то не знаю?

Глава гильдии оглянулась на Хальму, но та отрицательно покачала головой.

— Это случилось на территории академии, — сказал я.