Отвергнутая королева (СИ) - Вольная Мира. Страница 19

- Жиром, - усмехнулся я, - все, - сделал я ударение на этом слове, - о чем вы мне только что рассказали, всего лишь сплетни.

Посол расхохотался: добродушно и легко, объемный живот волновался, как море, под складками цветного халата.

- Верно, Крайдан, верно, - кивнул мужик, соглашаясь. – Но я мастер по этой части.

- Эта тварь… - стер я улыбку со своего лица, - на кого-то напала? Сарраш ночью почти такой же оживленный, как и днем…

- Нет. Говорят, не успела. Говорят, что ее убили до того, как она на кого-то бросилась. И это тоже странно, потому что нашли ее, по слухам, пусть и на окраине, но не у самой стены.

- Позвольте поинтересоваться, где? – подался Варрик вперед.

Жиром с ответом тянуть не стал, поставил на стол литкралл и провел над ним рукой, тут же над чашками и тарелками развернулась карта Сарраша. Посол указал на одну из улиц.

- Вот тут, Тканный переулок. А вот здесь, - ткнул пальцем Жиром в соседний извилистый росчерк, - и вот тут – улицы Пекарей и чайные, чуть дальше кузнецы и гончарные мастерские.

- И она ни на кого не напала? – переспросил я.

- И она ни на кого не напала, - утвердительно кивнул Жиром. – Даже не попыталась.

- Действительно странно, - откинулся я на спинку такого же огромного, как и у Жирома, кресла. – Увидеть бы труп твари.

- Любопытно, что господин Зайнаш вам его не показал, не находите? – хитро протянул теневой, сворачивая карту Сарраша.

- Очень, - кивнул, соглашаясь.

- А еще любопытно, что у повелителя Альяра все-таки есть новая любовница, и дочь его главного советника видела девушку у повелителя в кабинете... В достаточно двусмысленной ситуации…

- Полагаете, эта девушка и есть видящая, та самая предсказательница? Полагаете, все происходящее как-то связано?

- Пока не уверен, Крайдан, - покачал отрицательно головой посол, - пока я вообще ни в чем не уверен. В последнее время событий слишком уж много.

Я откинул голову на спинку кресла и сжал переносицу пальцами. Не верил я в совпадения, особенно когда их целый ворох за такой короткий срок. Особенно, когда в Сарраше столько теневых.

Интересно, чего наслушается Мартан, бродя по улицам города?

А Жиром продолжал говорить, продолжал посвящать нас во все слухи и сплетни немаленького дворца, посол собирал их с той же тщательностью и придирчивостью, с какой коллекционер собирает диковинные лампы или чашки: отбирал, осматривал и оставлял только самые интересные и ценные экземпляры.

Март вернулся ближе к ужину, подтвердил рассказ Жирома о нежити и буквально за несколько вдохов опустошил свою тарелку.

А уже ночью, когда, завернувшись в тени, мы выбрались за стены города, наконец-то рассказал о том, о чем не мог говорить при после: 

- Альяр и Хайдар требуют, чтобы Март и Крайдан безоговорочно подчинялись главному дознавателю, мы должны принести клятву перед Миротом, должны позволить им копаться у нас в мозгах. Только на этих условиях нам разрешат полностью участвовать в расследовании.

- Копаться в мозгах насколько глубоко? И что содержит клятва? – повернул я голову к другу, выплетая призыв ракшаса. Мы отошли достаточно далеко от городских стен, и уже не опасались, что фантомных псов кто-то заметит.

- Клятва почти стандартная – о не причинении вреда Шхассаду и Альяру, вся та муть, которую требуют обычно василиски. А вот в мозгах… лезть собираются глубоко.

Я задумался, прикидывая варианты. Всегда есть возможность обойти любую клятву и любой запрет, надо только найти лазейку. С другой стороны…

- Знаешь, - протянул я, - вариант с «просто наблюдателями» не настолько плох.

- Смеешься? – вскинул брови друг, а я закончил плетение и опустил руки, наблюдая за тем, как клубится передо мной серо-черный туман, собираясь и скручиваясь в тело ракшаса, как мерцает в его центре огненное сердце.

- Нет. Нам же меньше забот и больше времени на поиски Шайнилы. К тому же… рано или поздно Зайнаш все равно придет к нам.

- Ты не можешь быть уверен, - Март тоже завершил свое заклинание, стоял теперь повернувшись ко мне, сверлил взглядом.

- Могу, - пожал плечами. - Ты видел, что творилось сегодня в городе, и это после появления всего лишь одной твари, а мы с тобой оба знаем, что нежить поодиночке не ходит и не охотится. Будут еще проникновения. А ментальные маги… ну, так себе аргумент в борьбе с мертвыми. Сложно давить на то, чего нет.

- Допустим, - неохотно кивнул Март, - что мне ответить на вестника?

- Скажи, что на клятву мы согласны, на копание в мозгах – нет. Мартан и Крайден – старшие дознаватели, мало ли с какими делами им приходилось работать в Инивуре, мало ли какие тайны они хранят, отказ не будет выглядеть подозрительно. Заодно посмотрим на реакцию Альяра. Но вообще… требование более чем просто настораживающее.

- Надо придумать что-то на случай, если Зайнаш не поведется, - скрестил Март руки на груди. А я открыл пространственный мешок в поисках седла и уздечки, ракшас, переступая тонкими ногами по рыхлому песку, нюхал воздух, дергал ушами, но уже шел ко мне.

- Вот если не поведется - и будем думать, - пожал плечами. – Ты мне сегодня утром говорил, что нельзя все контролировать, а теперь сам пытаешься.

- Я просто прикидываю варианты, - невозмутимо хмыкнул Март, тоже доставая уздечку. А я пожалел о том, что секретаря пришлось оставить в доме посла, он помог бы избежать занудства Марта. Но с Варрика личина сползла как раз перед выходом, Основная выдохлась, а его Ночная была самой слабой, поэтому теневого мы с собой в итоге не взяли.

- Я не против, прикидывай. Вот только… скажи, если бы, - я принялся застегивать под ракшасом седло, - ты действительно получил бы такое требование от Альяра, если бы сейчас здесь были не мы с тобой, а реальные дознаватели Инивура, охотники, ты бы дал согласие? Я бы дал согласие? Если бы Сид все еще была охотником?

- Нет, - усмехнулся Март, - я бы послал и Зайнаша и его повелителя, отозвал бы теневых назад.

- Вот. Мы уже идем им на уступки, - я закончил с Праном и вскочил в седло, потрепав засидевшегося в межмирье ракшаса между ушей, - оставаясь в Сарраше. Что тебя тревожит?

- Такое пристальное к нам внимание, - ответил Март, следуя моему примеру, направляя своего ракшаса в пустыню. – Искать, - отдал он приказ Ночной, и та рванула следом за моей тенью. Смерть стражей была относительно недавней, если василиски не применяли очищающие плетения, след должен был остаться.

- Полагаешь, Альяра тревожит что-то кроме твари и мертвых стражей?

- Ты со мной не согласен? – вздернул брови Март.

- Согласен, меня поведение повелителя и его требования тоже настораживают. Ощущение, что за этим стоит что-то еще. Может, работа несуществующей пифии?

- Полагаешь, она шепчет ему на ухо, и змей просто ведется? Брось, василиски – не наги, они мозгами думают, а не членом.

Ракшас подо мной вдруг тонко и громко взвыл, подняв вытянутую морду к небу, и рванул вперед, к бархану, за которым скрылась моя ночная, поэтому ответить я ничего не успел. Василиски действительно не так зависимы от физиологии, и, в отличие от нагов, их сила не в стихиях, а в ментальной магии, со стихиями у пустынных змеев чаще всего все достаточно плохо. Максимум могут слышать и заклинать пески и песчаные бури, иногда свет и огонь.

Но слова Марта заставили задуматься, Альяр не станет слушать новую любовницу, даже если предположить, что она есть, не станет слепо идти на поводу у пифии. Но что тогда? Откуда это почти параноидальное недоверие к теневым? Чего он опасается? И рассудительный, и холодный обычно Зайнаш сегодня вел себя более чем просто необычно.

Все из-за той девчонки? Она его так вывела из себя?

В памяти возникли глаза нереального цвета, тихий, но твердый голос, запах… Гребаный запах… вот, что меня на самом деле дернуло и прошило. Он казался знакомым, мне казалось, что я его уже ощущал. Или что-то похожее…

В памяти всплыл образ совершенно другой девушки: неприметной, тихой, молчаливой. В ней никогда не было ничего особенного, самым большим ее достоинством я всегда считал ум и наблюдательность. Слабая теневая, слабый поисковик и я… первостатейный идиот. Воспоминание о собственной ошибке, как и в первый раз, как и много раз после плеснуло кислотой на самолюбие, ворочающуюся под кожей вину, беспомощность, растравило злость. Эти чувства сплелись в одно, склеились друг с другом так прочно и крепко, что превратились в чудовище. Оно впрыскивало свой яд мне в кровь с завидной регулярностью, делая меня растерянным мальчишкой в луже собственной крови, с потрепанным мешком страха в руках. И бросить не могу, и тащить уже невозможно.