Паутина любви... (СИ) - "Anyuta". Страница 65

38.

А было ли предательство? Были ли обещания? Была ли любовь? Нет. И этот ответ тебя возвращает в прошлое, перематывая его до этой минуты и повторяя снова и снова, пока до твоего израненного сердца и затуманенного мозга не дойдет необходимая информация. Ты слышишь стук внутри, но он больше ничего не означает, ведь чувства неподвластны ничему, ты продолжаешь любить. Ничего это не изменит. Нет никаких шагов до ненависти, это все говорят те, кто не любил. Она живет, продолжает существовать и обрекает тебя на одиночество. И ведь если бы ты любила себя больше, чем его, то сейчас не сидела бы в ресторане одна, не взяла бы телефон в руки и не нашла бы в его недрах номер, совершенно новый, незнакомый, но убийственный.

 – Да, – ответил женский голос.

– Диана, это Милана. – Никаких эмоций, только отрешенность в тебе, и это услышала собеседница.

– Знаешь, да? – после минутного молчания спросила она. Боль, ты где? Дай о себе знать, потому что ты необходима мне.

– Расскажи мне все, – попросила ты ее, чтобы хоть что-то еще шевельнулось в организме, кроме жизненных процессов.

– Я немного могу рассказать, – вздохнула обреченно девушка. – Антон и Макс поспорили, что ты напишешь письмо… любовное письмо, а  Антон прочтет его на свадьбе, как тогда… Но, Милан, все приняло какой-то дебильный оборот, понимаешь? Я сказала Максиму, что это идиотизм… Ведь Антон… он… не знаю… я видела, как он смотрит на тебя, и это… больше, чем только секс. Милан, это все было ребячество… ерунда… Сбивчивые объяснения тебя не трогают, даже уверения, что он, возможно, умеет чувствовать, тоже не приносят ничего нового. Ведь этот мужчина соткан изо лжи, он игрок без правил, доказывающий свое первенство постоянно. А ты? Кто ты? Никто. Потерянная и вновь сломленная им душа. Одна. Мгновение ты просто не дышишь, желая, чтобы темнота окутала тебя, забрала к себе и пригрела. Но твои глаза смотрят перед собой на пустой стул, и ты должна закричать, должна хоть что-то сказать. Ты просто прерываешь звонок и на автомате набираешь другого абонента.

– Милана? – встревоженный, но радостный голос заставил тебя вздохнуть.

 – Александр, как дела? – отстраненно спросила ты.

 – Плохо, без тебя плохо, – честно ответил он, и сейчас ты начинаешь дышать еще глубже, но не потому, что это то самое признание, которое оживило тебя. Ты просто осознаешь всю ситуацию и пытаешься не заплакать.

– Мне тоже плохо, – смочив пересохшие губы языком, подозвала официанта. – Виски, – заказала ты, чтобы алкоголь отравил твое тело, которое начинает отходить от шока.

 – Где ты? – ожила трубка.

– Александр, хочу попробовать сначала. Новую жизнь, чистую жизнь без всех, помоги мне. – Слеза скатилась по твоей щеке, ведь сейчас ты приняла верное решение для себя. Но верное ли оно для остальных? Тебе не узнать.

 – Господи, Милана, что случилось? – тихо спросил он.

– Ничего. – Все, ты очнулась от забытья и быстро моргаешь, губы растягиваются в отработанную улыбку, и ты уже мурчишь в трубку: – Приезжай ко мне, я в «Clos Maggiore». Ты отключаешься раньше, чем абонент отвечает, ведь ты все знаешь наперед. Приносят темную жидкость, и ты выпиваешь залпом. Огонь по венам заглушает чувство одиночества, ты заказываешь следующий. Твои пальцы вырывают шпильки из волос, и они струятся по плечам. Ощущение свободы, только внешне, а внутри ты заложница своих же фантазий. Ты пытаешься выстроить в голове план своей жизни, но ничего не получается, и только мотаешь головой. Плевать на людей. Ты предана. Брошена. И тебя использовали. Смешно, правда? Так посмейся! И ты прилетела, чтобы он написал письмо. Видимо, два идиота встретились рогами и решили, что умнее друг друга. Только кто выиграл? Он? Да. Он снова показал тебе, кто такой Антон Волков.  А в тебе нет сил для борьбы, одна пелена перед глазами. Ты поднимаешь голову, и твое сердце замирает, ведь между столиками с нервной и извиняющейся улыбкой на губах идет он. Где щелчок? Где истерика? Ничего. Холод. Кожа покрывается мурашками, и тебя передергивает от этого состояния.

 – Малышка, я рад, что ты дождалась меня… – Мужчина упал на стул и обратился к тебе. Но до тебя не долетает больше ничего, кроме того, что он ожидал такого стечения обстоятельств. Он был уверен в твоей преданности. Ты смотришь на него, волосы уже немного отросли, обещая в будущем завиться в кудри, как раньше. Красивое и ангельское лицо с пронзительными глазами. Такого мужчину сложно не заметить. Услышав раз, трудно забыть. А если испробовать его губы и услышать, как он стонет, когда кончает, то ты будешь представлять и искать его в каждом партнере. Любовь… низкий голос уверит тебя в этом чувстве, и ты будешь парить над землей от счастья. Герой фантазий любой женщины. И он об этом прекрасно знает, пользуется без устали и сожаления. «И как он может быть таким ублюдком?» – спрашиваешь ты себя, всматриваясь в ямочки на щеках, ведь сейчас он улыбается тебе.

 – Я ждала не тебя, – услышала свой до боли знакомый голос, только он спокойный и ровный. – Что? – переспросил он, и лицо разительно поменялось. Губы сжались в тонкую линию, плечи напряглись, и он подался вперед.

– Я уже ухожу, – с улыбкой ответила ты и, взяв в руки бокал виски, залпом выпила напиток. Новый огонь по крови и шум в голове. Ты открываешь глаза, и теперь все видится четче. Ты краем глаза замечаешь букет цветов, лежащий на стуле, и какой-то пакет рядом, но это уже не имеет значения. – Оплати, – бросила и поднялась, заметив другого человека. Ты же знала все, разыграла по нотам, но почему тогда музыка такая скорбящая?

– Милана? – Он возмущен и в полном непонимании, что сейчас произошло. Но тебе все равно, ты огибаешь столик и идешь с улыбкой навстречу мужчине, который расцветает при каждом твоем шаге.

– Александр, я рада, что ты приехал. Пойдем? Я тут все закончила, – уверила его тихим голосом и, взяв за руку, повела за собой.

 – Милана, там был Антон? – Тебя дернули за руку, и ты остановилась, потеряв равновесие, ведь ты надела самые красивые туфли. А они, как правило, неустойчивы.

– Да, он, – положив руки на сильную мужскую грудь, ответила ты. Без стеснения, без стыда. В тебе ничего нет.

– И как это понимать? – недовольно сжал губы Александр.

 – Никак, дорогой. Я же сказала – все закончила, – спокойно объяснила, погладив рукой кожу под тонкой рубашкой. – Ты же приехал за мной?

– Я не понимаю… что…

– И не надо, – положив его руки на талию, обняла за шею и притянула к своим губам. – Просто живи. Живи со мной, – выдохнула ты в его рот, который раскрылся в полном удивлении. Осторожное касание губ не отозвалось ни в одном уголке твоего тела. Чужие губы с робостью отвечали, но затем поняли, что им предложили, начав двигаться активней. Чужие руки прижали тебя теснее. А ты? Пуста. Ты кукла, неживая Барби.

 – Твою мать! Милана! Какого черта ты творишь! – заорал на всю улицу озлобленный брошенный кавалер и схватил за руку, оторвав от твоего занятия. Алкоголь еще больше затупил чувства, и даже его прикосновения не могут оживить тебя. Равнодушно посмотрела на него, облизнув губы, потому что знаешь, это ему нравится. Привычка, от нее никуда не деться. Как и от любви. Привычно его любить, ждать и страдать. Но не сейчас.

– Антон, отпусти ее, – угрожая, Александр подошел с другой стороны.

– Да ни хрена! Пошли домой, быстро. – Антон дернул за руку и потащил за собой.

– В клуб, – услышала свой голос, и мужчина остановился и обернулся, весь кипя от злости и ревности.

– Что? – выплюнул он слово.

 – Поезжай в клуб. А я поеду туда, куда сочту нужным, – без лишних движений освободила свою руку из его и с гордо поднятым подбородком посмотрела.

– Милан… ты не можешь. – До Антона наконец-то дошло, что он в проигрыше, но этого мало.

– Чего я не могу? Интересно. Спор окончен,Макс ждет тебя в клубе, чтобы передать документы на машину. Поздравляю, – достала из сумочки салфетку, на которой сама написала три слова: «Я тебя люблю». Вложила ему в руки. Строчка больше ничего не значила, она не имела силы и магии, потому что это сказано не от души, не от сердца. – Сойдет за любовное письмо? – с иронией спросила, а его глаза полны ужаса, и он закусил нижнюю губу. Нервничает. – Другого, прости, дать не могу. Вся фантазия иссякла. Можешь подсказать что-то еще, я впишу. Развернулась, чтобы уйти к спокойно ожидающему Александра но расслышала слова позади себя. Правда, больше никогда поверить не удастся: