Забавы Небес (СИ) - Гринь Анна Геннадьевна. Страница 7

Все грифоны были выше Миры, даже женщины, но дриада не могла не признать, что этот отдельно взятый представитель данного племени хорошо сложен и достаточно приятен внешне.

«Я смогу», — решила она, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

— Здесь всегда так холодно? — пытаясь найти тему для беседы, спросила дриада. — Ветер ледяной.

Ей на самом деле было холодно и неуютно. Наряд, в который ее облачили, совершенно не защищал от ветра, и девушке все больше казалось, что она или замерзнет в ледышку, или взлетит от следующего порыва.

Грифон не ответил, он лишь подошел еще ближе. От неожиданности Мира чуть напряглась, хотя внутренне тут же приняла решение не возмущаться, чтобы Хок ни сделал. Но Грифон так и не подошел вплотную, остановившись на вполне приличном расстоянии. Дриада непонимающе посмотрела на него, пытаясь разобраться в происходящем, а потом, откуда ни возьмись, появились широкие серые крылья. Мира не успела и глазом моргнуть, как оказалась закрыта от ветра со всех сторон. Обернувшись вокруг своей оси, девушка удивленно тронула плотные серые перья соединившихся между собой крыльев и обернулась к грифону.

— Спасибо, — внезапно смутившись, прошептала она.

— Не за что, — ответил молодой грифон. — Обычно церемонии подобного типа здесь не проводят в это время года, наверное, именно поэтому вам не подобрали что-то потеплее. Забыли.

Мира понимающе кивнула и умолкла, не зная, что еще сказать. В лесу всех дриад она знала с младых корней и никогда не задавалась проблемой тем для беседы. С местными ей так же было несложно, ведь до этого девушка сталкивалась лишь с грифоницами, которые и сами были не прочь поболтать. С женихом все было сложнее, и он даже не думал ей помогать.

— А… а что значат цвета нарядов? — наконец нашлась Мира. — Если, конечно, они что-то символизируют. Я ничего не знаю о местных традициях. Надо было расспросить Арро подробнее, но я не подумала об этом.

Хок несколько секунд помолчал, почему-то пристально разглядывая дриаду, а потом вдруг извлек откуда-то что-то, завернутое в плотные, чуть выцветшие виноградные листья. Удивленно нахмурившись, Мира приняла сверток и осторожно его раскрыла, обнаружив внутри небольшую ароматную лепешку с орешками и семечками.

— Терпеть не могу старые традиции, — улыбнувшись, сказал Хок и вытащил из кармана еще один сверток. — Некоторые вещи давно стоило бы изменить. Даже брат согласен, но горные жрецы падают в обморок, стоит кому-нибудь заговорить об отмене многолетних ритуалов.

Несколько секунд Мира просто смотрела то на лепешку, то на грифона, а потом не выдержала и широко улыбнулась.

На этот раз улыбка дриады была искренней. Она почти рассмеялась над его словами, и Хок позволил себе широко улыбнуться в ответ. Он отломил кусочек от лепешки и сунул в рот, наклонившись так, чтобы скрыть лицо за собственными крыльями. Девушка немного понаблюдала за ним, а потом тоже откусила от своей лепешки, посматривая по сторонам, хотя ее никто не мог увидеть.

— Традиции здесь очень крепки, — прожевав, сказал грифон. — Особенно среди тех, кто никогда не покидал Грифоньих гор, а это большая часть женщин, все старшее поколение и горные жрецы — большая часть тех, кто здесь имеют право голоса.

— Право голоса? — переспросила дриада.

— Грифоньими горами правит мой брат, но он должен прислушиваться к мнению жрецов и стариков, — пояснил Хок. — Это не обязательное правило, иначе они могли бы навязать ему любое свое решение. Но иногда они используют свое влияние, чтобы продавить какую-то идею.

— Почему мне кажется, что это относится ко мне? — спросила девушка, чуть прищурившись. — Точнее, к дриадам.

— Так и есть, — усмехнулся грифон.

Мира склонила голову на бок, задумавшись над словами Хока, а потом медленно сказала:

— Если я не ошибаюсь, Дрирр никогда не заключал союзов с Грифоньими горами. Не было никакой договоренности, по которой кто-то из дриад временно или постоянно жил здесь.

— Верно, — кивнул грифон. — А ведь попытки заключить союз были. Несколько раз. Но дриады всегда отказывали.

— Дриады не любят горы, — пояснила девушка. — Если я правильно помню, именно так мне объясняли в детстве. И… брак… — Мира замялась.

— Да, считается, что такой брак будет бесплодным, — договорил за девушку Хок, — но вот только я не нашел упоминаний хотя бы одного брака, на основании которого был сделан такой вывод.

— И ваши жрецы решили использовать сложную ситуацию в свою пользу? — спросила дриада.

— Да, — ответил грифон, наблюдая за девушкой. Он ждал обиду, горечь, злость, но Мира была спокойна и сосредоточена. — Они решили, что на этот раз все получится. Поэтому настаивали, и мой брат принял их доводы.

— Но зачем вам дриады? — с удивлением спросила Мира. — Что за цель?

Хок вздохнул, взглянул на небо, начавшее розоветь на востоке.

— У грифонов есть легенда. Горные жрецы считают ее настоящим фрагментом нашего прошлого. По этой легенде очень и очень давно грифоны и дриады жили рядом друг с другом, но дриады правили землей внизу, всеми долинами и реками, а грифоны — небом и горами. И этот союз был настолько прочным и сильным, что, казалось бы, ничто не могло его разрушить, пока по неведомой причине сама земля не восстала и не разделила два народа, проложив между горами и лесами целые лиги степей и несущуюся по ним буйную реку.

Мира удивленно охнула:

— Это про реку Семихвостку?

— Да. Грифоны решили, что во всем виноваты дриады, что это они за что-то ополчились на них, — продолжил рассказ Хок.

— Мы такое не умеем, — надула губы девушка. — Дриады, конечно, могут очень многое, но всех сил обитателей Дрирра не хватит, чтобы сдвинуть землю!

— В тот момент грифоны об этом не знали, — примирительно сказал принц. — И по легенде они заставили само небо обрушиться на дриад, то выжигая их поля солнцем, то поливая их леса дождями. Но мы, надо сказать, такого тоже не умеем. В конечном итоге по легенде дриады настолько обозлились на грифонов, что лишили Грифоньи горы той плодородности, которая была при соседстве двух народов. Сразу грифоны этого не заметили, но потом с каждым годом стало происходить что-то странное: то посевы погибнут, то на прежде прекрасных лугах даже трава не вырастет, то пожар уничтожит сады. С каждым годом горные жрецы все пристальней и пристальней присматривались, что к урожаям, что к дождям, что к палящему солнцу. И придумали, что исправить ситуацию может лишь присутствие дриад. С тех пор этой идеей они донимали каждого следующего правителя.

Мира хмыкнула и заметила:

— На легенду не очень похоже.

— Я рассказал попроще, на самом деле в оригинале там очень высокопарно и иносказательно, с «первыми ростками на скале после многих лет засухи» и «долгими годами процветания под одним небом».

Девушка не удержалась и хихикнула, видя то, с какой серьезностью попытался объяснить все грифон.

— У нас легенды попроще, — призналась дриада. — И о вражде с грифонами ничего нет. Может… мы это просто забыли?

— Или ничего не было, — озвучил более реальную версию Хок.

— У нас большая часть легенд о создании мира, о Небесах.

— Наверное, у каждого народа есть своя легенда о том, как был создан этот мир. Я бывал на севере, в Волчьих горах, и слушал их сказки, сидя у костра поздней ночью. Волки верят, что когда-то давно ничего не было, небо было черно, а на земле жили два волка. Они были неразлучны, охотились и просто бродили вместе, но потом случился пожар, и волки оказались разделены полосой горящего леса. Когда огонь угас, волки не смогли найти друг друга. Волк рыскал повсюду, а волчица сидела на высокой скале и выла, надеясь, что волк услышит ее. Но они были слишком далеко, а тьма не позволяла им передвигаться быстро. Они могли бы сотни лет искать друг друга, но небо сжалилось над ними: однажды над горизонтом поднялось солнце, осветив землю. Волки увидели все кругом и с новыми силами кинулись искать друг друга. И вскоре волки встретились. Они были так смелы и настойчивы, что небо сжалилось над ними еще раз, подарив луну и звезды, чтобы даже ночью волки могли найти друг друга в лунном свете. У нас рассказывают другие истории. Говорят, что когда-то не было ничего, лишь два великих странника. Они любили друг друга и парили вместе в пространстве, но однажды налетел сильный шторм, и девушка упала на землю. Она столь сильно ударилась, что безвозвратно повредила крылья и больше не могла сопровождать своего спутника в их вечном полете. Он мог бы улететь один, но он остался, лишь из редка поднимаясь ввысь, чтобы насладиться видом. Но чем дальше они находились на одном месте, тем больше тосковали, ведь рождены были для полета и блужданий. И тогда крылатый придумал, как продолжить их странствия. Он цветок за цветком срывал бледные голубые бутоны и поднимал их на небо, пока то не посветлело и не стало похоже на бескрайний луг, усеянный голубыми и синими цветами. Ночью цветы закрывались и небо темнело. Крылатый срывал светящиеся золотистые цветы, сиявшие даже ночью, и с их помощью указывал своей спутнице дорогу. Не в силах дать своей возлюбленной новые крылья, крылатый перенес на небо землю. С тех пор они так и путешествуют по небесной земле среди полей голубых цветов.