Год тигра - Хиггинс Джек. Страница 28

Она положила руку ему на колено и тихо произнесла:

– Пол, бегите без нас. Доктор – старый, больной человек, а отсюда до границы, по меньшей мере, миль сто сорок. Добираться придется по бездорожью. Он этого не выдержит.

– Во дворе стоит джип с полным баком бензина, – ответил Шавасс. – Отсюда до Рутога мы поедем на машине, а у подножия Пангонг-Цо ее оставим. Так что пешком нам придется идти всего две-три мили.

– Но его сердце на такой высоте не выдержит, – возразила Катя.

Хоффнер приподнял девушку и взял ее за плечи.

– Катя, пойми, я должен ехать, – сказал он. – И больше всего хочу, чтобы ты поехала с нами.

Шавасс застегнул пуговицы на стеганом кителе и поднялся с кресла.

– Хочу напомнить, что у нас мало времени, – произнес он. – В течение ближайшего получаса мое исчезновение будет обнаружено.

Катя помотала головой.

– Но почему вы так настаиваете на бегстве доктора? Это что, так важно? – спросила она.

Хоффнер, вопросительно выгнув бровь, посмотрел на англичанина. Тот в ответ молча кивнул, и старик, глядя в глаза девушке, мягко произнес:

– Дорогая, мы были с тобой не до конца откровенны. Видишь ли, я сделал одно открытие, которое является важным вкладом в математику.

– Доктор, вы явно скромничаете, – заметил Шавасс.

Хоффнер, не обратив внимания на слова англичанина, продолжил:

– Это мое открытие полезно не только для моей страны, но и для всего западного мира.

Лицо Кати оставалось абсолютно спокойным.

– Но почему вы мне об этом раньше не сказали? Вы мне не доверяли? Неужели я для вас так мало значила? – с обидой в голосе спросила она и повернулась к Шавассу: – И для вас тоже?

– Но если мое открытие используют против Советского Союза, то вы уже не сможете вернуться на родину, – заметил Хоффнер.

Катя взяла руку старика и прижалась к ней щекой.

– Вы – моя родина. Вы – мой народ, – тихо сказала она и посмотрела на Шавасса. – Да, вы и Пол. Кроме вас, у меня никого нет.

Шавасс обнял и поцеловал ее. Лицо Кати было мокрым от слез. Она подняла на англичанина заплаканные глаза и радостно улыбнулась.

Неожиданно из прихожей потянуло холодом, и у Шавасса по спине пробежали мурашки. Он оттолкнул Катю, медленно повернулся и увидел в дверях капитана Цена. Рядом стоял молодой китаец с автоматическим пистолетом в руке, прислуживавший в доме Хоффнера.

Цен, оскалив зубы, радостно улыбался.

– Итак, мистер Шавасс, мы узнали о вас все, – сказал он. – Как видите, мы вас все же обхитрили. Все, спектакль окончен.

Неожиданно вперед вышел доктор Хоффнер и, отодвинув рукой Шавасса в сторону, обратился к Цену:

– Послушайте, капитан...

– Доктор, прошу вас, оставайтесь на месте, – сухо прервал его Цен.

Слуга, не сводивший глаз с англичанина, перевел взгляд на Хоффнера. Шавасс только этого и ждал. Оттолкнув от себя Катю, он бросился к массивному креслу и спрятался за его высокой спинкой.

Китаец вскинул пистолет, Катя с криком «Пол, нет!» кинулась вперед. Прогремело несколько выстрелов подряд, и девушка, пошатнувшись, упала на пол. Из раны на ее лбу на ковер струйкой потекла кровь. Шавасс припал к полу и выглянул из-за кресла.

Слуга и Цен все еще стояли в дверях, а доктор Хоффнер, опустившись на колени, осматривал Катю.

– Шавасс, тебе не уйти! – крикнул капитан. – Сдавайся!

Англичанин прополз на животе за большой старинный диван и стянул с журнального столика китайскую статуэтку.

– Я теряю терпение! – угрожающе прокричал капитан.

Шавасс швырнул статуэтку в дальний угол комнаты. Слуга-китаец машинально повернулся на звон разбившегося фарфора и дважды выстрелил в темный угол. Англичанин выскочил из своего укрытия и в три прыжка подскочил к нему. Ударив ребром ладони по его шее, он выхватил у него пистолет. Китаец, медленно осев, завалился на пол.

Цен успел вытащить из кобуры свой револьвер, но в спешке уронил его. Шавасс подобрал оружие капитана с пола и сунул его себе в карман.

– Не бойся, убивать не стану, – пообещал Шавасс. – Ты мне еще понадобишься. Сними ремень и встань ко мне спиной.

Цен, испуганно посмотрев на англичанина, подчинился его приказу. Шавасс завел ему руки назад, связал их ремнем и толкнул капитана в кресло.

Затем он подошел к склонившемуся над Катей Хоффнеру.

– Как она?

– Ей крупно повезло, – ответил старик. – Пуля слегка оцарапала лоб. Некоторое время она полежит без сознания, а когда придет в себя, будет в шоке.

– Она сможет ехать? Это очень важно.

Хоффнер в ответ молча пожал плечами и стал бинтовать Кате голову.

– Ей все равно придется ехать, – сказал он. – После случившегося оставлять ее здесь нельзя.

Шавасс положил автоматический пистолет на пол рядом с доктором.

– Я пока соберу необходимые вещи, – сказал он. – Оставляю вам оружие. Это на случай, если капитан вдруг вздумает сопротивляться.

Через пять минут англичанин, держа в руках овечьи тулупы и стеганые телогрейки, вернулся в гостиную. Хоффнер, уже закончив перевязывать Катю, делал ей укол.

Закрыв свою черную сумку с медикаментами, доктор поднялся.

– Теперь с ней будет все в порядке, – сказал он. – Так что можем трогаться.

Шавасс аккуратно приподнял девушку с пола, а Хоффнер принялся просовывать ее руки в рукава телогрейки. Затем он надел на нее овечью шубу и осторожно натянул на ее голову меховой капюшон.

Англичанин отнес Катю в джип, а когда вернулся, Хоффнер уже был готов. Доктор, стоя посередине гостиной в длинном тулупе, меховой шапке и с пистолетом в руке, выглядел нелепо и смешно. Лицо его было хмурым. Неожиданно оно просветлело. Быстро подойдя к шкафу, Хоффнер достал из него потрепанный атташе-кейс.

– Чуть было не забыл, – виновато произнес он.

– Это ваши бумаги?

Старик в ответ кивнул.

– Что-нибудь еще? – спросил его Шавасс.

Доктор печальным взглядом окинул комнату и тяжело вздохнул.

– Сколько же лет я провел в этом доме, – сказал он и уныло покачал головой. – Хотелось бы, чтобы все здесь осталось, как было. Никогда не рассчитывал на монумент в свою честь, а воздвигать его уже поздно.

Капитан Цен, сидевший со связанными руками в глубоком кресле, злобно посмотрел на него.

– Все равно вы из города не выедете, – сверкая глазами, произнес он.

– Нет, непременно выедем, – поднимая его на ноги, – сказал Шавасс. – Потому что через ворота мы проедем с тобой.

У капитана сделалось такое лицо, будто его внезапно затошнило. Англичанин, вспомнив, что китайцы сделали с Йоро, жалости к Цену не испытал. Он бесцеремонно вытолкнул его в прихожую и пошел следом.

Подойдя к джипу, доктор устроился на заднем сиденье рядом с Катей, а Шавасс, посадив капитана спереди, сел за руль.

На улицах Чангу было пустынно. На подъезде к городским воротам англичанин достал из кармана автоматический пистолет и положил его себе на колени.

– Если скажешь чего-нибудь не то, пристрелю, – пообещал он Цену.

Сторожевой будки на выезде из Чангу не было, и китаец-охранник, нещадно поливаемый дождем, жался у закрытых ворот под фонарем.

Шавасс сбросил скорость. Солдат, сверкнув стволом винтовки, шагнул навстречу джипу. Цен, высунувшись из машины, крикнул ему:

– Олух, живо открывай ворота! Не видишь, что я спешу?

У часового отвисла челюсть. Он быстро развернулся и поднял тяжелую задвижку. Широко распахнув ворота, китаец отошел в сторону.

Шавасс, пряча от него лицо, низко опустил голову с надвинутой на лоб фуражкой и нажал на газ. Проехав мимо часового, он обернулся и увидел, что ворота за ними начали медленно закрываться. Шавасс включил максимальную скорость, джип взревел и, сопровождаемый лаем пастушьих собак, помчался по ночной дороге.

Когда они достигли вершины холма, англичанин еще раз обернулся и в последний раз увидел внизу спящий городок.

Через минуту Шавасс остановил машину.

– Вылезай! – скомандовал он Цену.

– А мои руки? – плаксиво протянул тот.