Невероятные приключения циников в Скайриме (СИ) - Пасынкова Юлия Александровна. Страница 21

Свист Джулса тогда прервал его мысли и дал сигнал, что к их засаде приближается повозка, доверху груженная разным скарбом. Рядом с ней ехал один конник для охраны. Управлял повозкой тщедушный старик в черном балахоне, а рядом жалась женская фигура — Бишоп разглядел всех троих задолго до того, как охранник почуял неладное. Стрела рейнджера угодила ему в плечо, и выбила мужика из седла. Зацепившись за стремя, тот пропахал несколько футов за испуганной лошадью, обильно орошая дорожные плиты собственной кровью. Старик, быстро сообразив что к чему, хлестнул пегую кобылу. Они понеслись прямиком в приготовленную ловушку — Бишоп убрал лук на спину и достал кинжал. Один удар по веревке, удерживающей крышку, и бревна посыпались на дорогу, перекрывая путь. А дальше началась рутина.

Бишоп перерезал горло раненому охраннику, пока остальные парни снимали старика с девкой и потрошили мешки с сундуками.

— Ты посмотри на эту мордашку, — присвистнул один из ребят, беря девку за подбородок и разворачивая ее лицом к рейнджеру, — а, Биш? Как тебе?

Он стряхнул кровь с кинжала и бросил оценивающий взгляд на пленницу. Та не рыдала и не просила пощады — как они обычно это делали — в ее глазах рейнджер не заметил страха, скорее… бешенство. Девка была в ярости. Тогда Бишоп впервые почувствовал неладное, но задавил тревогу в зародыше.

— Неплохо-неплохо. Как тебя зовут, красотка? — он ласково, как ему казалось, улыбнулся, но девка оскалилась.

— Будь ты проклят, червь. Ты не знаешь, с кем связался!

Интонация, с которой пленница выплюнула эти слова, заставила Бишопа задуматься. Женщина вела себя надменно, не выказывая страха. Прямая спина, взгляд полный желчи и высокомерия — похоже, они поймали дорогую добычу.

— Старика прирежьте, мешки и девку в лагерь. Девку не трогать, — рейнджер отдал короткие приказы и уже развернулся уйти, как один из парней вдруг выругался.

— Эта тварь меня укусила! — мужик тряс рукой. Не сдержавшись, он отвесил пленнице звонкую оплеуху.

— Я сказал, девку не трогать, — рыкнул Бишоп.

Он собрался сам заняться женщиной, как вдруг та выкинула руки вперед, рявкнула короткое заклинание, и труп охранника зашевелился. Синие лучи магии кольцами обвили мёртвое тело, приподняв его над землей. Кто-то закричал «некромант», а девка, воспользовавшись суматохой, вырвалась из ослабшей хватки бандита и бросилась бежать, прижав руки к груди. Реакция Бишопа была мгновенной: в одно мгновение он вскинул лук, и женщина-некромант вскрикнула от боли — под коленом торчала стрела, пробившая ногу насквозь. Пока парни расправлялись с восставшим зомби и стариком, Бишоп догнал хромающую беглянку.

Он схватил ее за волосы и зацокал языком.

— Что же ты убегаешь, красотка. Я тебе не понравился?

— Ты сдохнешь, ничтожество. Мой господин найдет тебя, и ты будешь молить его о смерти!

Она как-то странно прижимала руки к груди, и Бишоп усмехнулся собственной догадке:

— Эй, ты что-то там прячешь? Не хочешь со мной поделиться?

— Нет! Не-ет! — впервые за их короткое знакомство, в ее голосе послышался страх, а сильные руки рейнджера уже вытаскивали из-под свободного балахона припрятанный сверток.

Одной рукой Бишоп держал беглянку за волосы, второй поудобнее перехватил поклажу, когда к нему подбежали двое из банды. Рейнджер отвлекся от свертка и передал пленницу мужикам.

— Что же ты так, м? Я хотел оказать тебе теплый прием, а ты что устроила? — Бишоп весело подкинул на ладони увесистый сверток, — придется тебя наказать…

Парни начали улюлюкать, хватать девку за грудь и ноги, но рейнджер остановил их:

— Отведите ее в лагерь, но не трогайте.

— Опять все веселье хочешь оставить себе, Биш? — недовольно пробурчал один из бандитов.

— После вашего «веселья» их только пускать в расход, — нахмурился рейнджер, — а она нужна живой и здоровой. Девка, похоже, из богатой семьи — за нее дадут неплохой выкуп.

Парни начали ворчать, но Бишоп велел заткнуть всем рты (некромантке в том числе) и выполнять приказы, а сам взялся за веревку свертка. Любопытство оказалось сильнее заглушенного чутья. Ради чего девка рисковала жизнью? Под несколькими слоями тряпок оказалась всего лишь книга в черном переплете из неизвестной кожи, на обложке которой была выдавлена рожа какого-то чудовища.

— И это все? — разочарованно протянул Бишоп.

Женщина уже связанная и с кляпом во рту смотрела на него широко раскрытыми глазами, начала дергаться сильнее, что-то мыча сквозь тряпку.

— Тебе дорога эта книга? — рейнджер изучающе уставился на пленницу, — что же в ней такого?

Он подцепил край обложки одним пальцем. Осторожно приподнял, не сводя глаз с женщины, а та вдруг крепко зажмурилась и попыталась отвернуться.

— Любопытно… — протянул Бишоп. — Ты боишься самой книги…

Он уже собрался закрыть ее и убрать подальше, как пленница забилась в руках бандитов выброшенной на берег рыбой — отчаяние придало ей недюжинную силу, и женщина высвободив одну руку метнулась к рейнджеру. Тонкие пальцы вцепились в запястье рейнджера, он инстинктивно дернулся, и книга раскрылась…

Бишоп почувствовал, как его руки сами собой вцепились в проклятый фолиант. Страницы начали быстро перелистываться, пока не остановились на одном лишь им известном месте — рейнджер не мог отвести взгляда от странных письмён, заполонивших листы. Вдруг черные значки оторвались от страниц. Закручиваясь по спирали, строки текста, словно змеи, обвили руки рейнджера — Бишоп выругался, но не услышал собственного голоса, лишь далекий женский смех, который шел словно отовсюду. Лес, дорога, пленница, парни из его банды — всё исчезло в черной пляске букв. Листы книги расширялись все больше, чернила сгущались, сливались воедино, пока не образовали гигантскую воронку, из которой — Бишоп не поверил своим глазам — вырвались гигантские черные щупальца. Они метнулись к нему и впились в лицо, руки, обвили грудь… Бишопу показалось, что он умирает…

Когда он очнулся, кругом стояла темнота и отовсюду доносился тихий шелест, словно от сотен крыльев летучих мышей. Бишоп слепо нашарил лук, чудом оказавшийся на спине, пальцы привычно метнулись к колчану и огладили оперения стрел.

— Проклятье… — прошептал еле слышно рейнджер, — всего десять стрел.

Он медленно поднялся, слепо водя руками перед собой. Осторожно щупая почву под ногами и держа оружие наготове, Бишоп, не спеша, двинулся вперед. Откуда-то доносился запах пыли и бумаги, словно рейнджер оказался в библиотеке. Он втянул воздух, прислушался к звукам, как вдруг совсем рядом показался крошечный огонек света, и Бишоп тут же устремился по его следу. Маленький светлячок неторопливо плыл в воздухе, когда рейнджер, настигнув его, ахнул от удивления — места страннее он еще не встречал в своей жизни.

Бишоп ступал по ажурной решетке, нависающей над черной живой бездной. Как лужа дегтя, она поблескивала в свете шарика, скрывая в себе нечто. Иногда оно двигалось, и Бишоп замечал на поверхности бездны толстые, словно бревна, щупальца. Рейнджер попятился в страхе, пока не уперся спиной в стену, состоявшую из одних лишь книг. Бишоп обернулся, словно ужаленный. Он задрал голову, стараясь рассмотреть конец уходящей ввысь стены, но все попытки оказались тщетными — гигантские непрерывные стопки книг уходили далеко вверх, в темноту.

— Яйца Шора, что это за место?.. — прошептал Бишоп.

Он замер, озираясь по сторонам, но крошечный светлячок не стал его дожидаться и поплыл дальше. Рейнджеру ничего не оставалось делать, как двигаться вслед за ним.

Бишоп не знал, сколько времени он уже бродил среди нескончаемых коридоров из книг (слишком много или, наоборот, только начал), но его пальцы затекли, удерживая стрелу наготове; ноги, тренированные за время многодневных переходов, уже устали, а в горле пересохло. Бишопа начинала мучить жажда. Один раз он попытался приблизиться к краю помоста, и из бездны тут же взметнулись щупальца в его сторону — рейнджер едва успел отскочить.