Моя чужая 2 (СИ) - Гринвэлл Ольга. Страница 28

Доха встретила меня сине-фиолетовыми огнями. Жизнь бурлила в столице самой богатой страны мира. Открыв окно в машине, наслаждался вечерним воздухом, напоенным солоноватым запахом Индийского океана.

В доме темно, только желтоватым светом подсвечивалась лестница. Я уже представлял как рухну в постель, на прохладные шелковые простыни, просплю по крайней мере часов десять, а утром отправлюсь в сад и, сидя в плетеном кресле, буду наслаждаться крепким кофе и читать давно отложенную на потом книгу.

Открыв дверь ключом, не включая света, прошел в гостиную. Я любил находиться в тёмном доме. Окна в пол давали ощущение, будто я на улице, но все же защищен от суеты и шума.

Стоял, уперев руки в бока, наслаждался покоем, когда тихие шаги позади насторожили и привели в тревожную готовность.

— Кто здесь? — резко повернулся.

— Нияз, — тихий нежный голос.

Надия?! Что она делает в моём доме?!

Она уже подошла ко мне вплотную, и я увидел, что она без одежды. Влип. Мой орган взбунтовался против здравого смысла и воспрял.

— Я спрашиваю, как ты попала сюда?

Глаза уже окончательно привыкли к темноте. Я отступил на пару шагов.

— Убиралась, стелила постель…

— Ок, а почему ты, хм, обнаженная?

— Было так жарко, я устала, а потом заснула.

— Ну и прекрасно, Надия, теперь одевайся и ступай домой. — Девушка решительно покачала головой. — Что еще?

— Ты мне нужен, Нияз.

Я хотел рассмеяться, но в этот момент Надия ринулась ко мне, обхватила обеими руками, прижалась к груди.

— Что… — слова застряли где-то посередине горла. Изголодавшееся по женской ласке тело завибрировало в ответ на прикосновения ловких рук. Член напрягся, как пушка перед залпом. От беспомощности я стиснул зубы.

Она уже опустилась передо мной на колени, подняла мою дишдашу и орудовала, освобождая мою плоть от остатков одежды.

— Надия! — еще мог протестовать, но уже слабо.

Горячими губами девушка обволокла член, насаживаясь до самого основания. Надия постанывала, рьяно вращая языком, облизывая, всасывая, нацеловывая мой орган, прекрасно зная, как доставить мужчине подобное удовольствие. В голове уже разносился гул, по телу побежали мурашки — предвестники скорого оргазма. Надия поняла, что я вот-вот кончу — еще сильнее заработала ртом, причмокивая и постанывая. Мои руки сами собой опустились на плечи девушки, сжали изо всех сил, из глотки вырвался рык, и я выплеснулся, вздрагивая всем телом от удовольствия.

Оно быстро прошло, едва осознал, что произошло. Эта юная куртизанка, все время волочившаяся за мной, теперь уж точно не оставит в покое.

— Спокойной ночи, — глухим голосом сказал, одергивая дишдашу.

— Ты выгоняешь меня, господин?

— Да, — был груб, но по-другому она не понимала. — Я хочу остаться один. Иди.

Поднявшись на цыпочки, она приникла влажными губами к моей щеке:

— До завтра.

Я был зол. На нее, на себя, на законы этой страны. Уже предчувствовал, что наша с Надией связь, пусть и против моей воли, добром не кончится.

В сердцах стукнув кулаком по стене, отправился в душ. Хотелось смыть с себя присутствие этой женщины, следы ее губ, ее прикосновения.

Глава 30

Она так и не отстала от меня. Теперь я то и дело ловил на себе ее взгляды. Куда бы ни пошел, Надия всегда попадалась на пути, будто ненароком прикасалась ко мне, улыбаясь одними глазами. Конечно, не заметить это постороннему было невозможно, и уже спустя некоторое время я стал ловить на себе заинтересованные взгляды Заид-аль-Заки.

Когда он неожиданно вызвал меня к себе, я знал тому причину.

— Салям Аллейкум, Нияз, — он, дружелюбно улыбаясь, пригласил меня пройти и сесть напротив. Слуга уже нес поднос с чаем. — Расскажи мне, что ты думаешь о своей работе, что чувствуешь?

Я рассказывал и старался тянуть рассказ как можно дольше. Почему-то казалось, что вот-вот катарец упомянет Надию. Так оно и случилось.

— Вижу, что ты хорошо справляешься со всем, но мне кажется, что тебя нечто тревожит. Может, ты несчастен? Твоему сердцу и телу не хватает любви и заботы?..

Внутри все оборвалось — мысленно в панике замотал головой, снаружи оставаясь спокойным.

— …У меня есть для тебя прекрасный подарок… — продолжал Заид-аль-Заки.

Нет! Нет!

— …Я отдаю тебе в жёны прекрасный восточный цветок, который подарит тебе счастье. Она будет тебе верной спутницей, султаншей твоей души, целительницей твоего тела… Этот дар, Нияз, ты заслужил по праву.

Заид-аль-Заки три раза хлопнул в ладони, боковая дверь распахнулась, и в залу мотыльком впорхнула счастливо улыбавшаяся девушка.

Я готов был провалиться сквозь землю прямо вместе с подушкой, на которой сидел. Черт, как же мне не хватало Майкла Эверса с его виски или коньяком! В знак признательности прижав руки к груди, я поклонился Заид-аль-Заки за бесценный дар. Надия стояла перед нами, покорно опустив глаза. Скромная невинная девушка, почти ребенок, с опытом извращённой куртизанки. Если бы не то, что я знал о ее несчастной судьбе — такой же, как и многих девочек из ее страны, я бы возненавидел ее. Сейчас только одна мысль крутилась в моём мозгу — как выкрутиться из этой ситуации?

Первым делом я позвонил в головной офис и попросил срочно соединить меня с Кевином Эверсом — отцом Майкла и моим непосредственным боссом. Тот долго не брал трубку, я слышал какие-то разговоры на заднем плане. Наконец, услышал резкое:

— На связи.

Узнав мой голос, он смягчился, даже немного посетовал на плохое настроение из-за размолвки с сыном. Вкратце обрисовав ему ситуацию, я замолчал в ожидании совета.

— Ты здорово влип, Ник, — задумчиво произнес он. — Неужели не мог держать свои причиндалы в надёжном месте?

— Эта девица не давала мне проходу, — жалкое трусливое оправдание.

— Жди. Я что-нибудь придумаю.

Он отключился, оставив меня в подвешенном состоянии.

На всякий случай проверив замки в доме, я лег в постель и погрузился в тревожное подобие сна.

На то, чтобы разрешилась эта проблема, ушло больше месяца. За это время я успел несколько раз сгонять в различные горячие точки, вывезти десяток заложников и заслужить за это особую благодарность. Я с радостью ездил на задания — хоть так избегал ненужных мне контактов с Надией. Приезжая, старался уединиться у себя в доме, хотя она научилась проникать и туда.

Кевин Эверс сдержал своё обещание, вызвав меня обратно в Майами. Всё, что от меня требовалось — приехать туда вместе с Надией в статусе моей супруги, объяснив, что развестись с ней через пару лет будет гораздо проще в Штатах, и добавил, что, в этом случае я больше не смогу работать на Ближнем Востоке.

Мне было все равно. Больше всего на свете мне хотелось любой ценой избавиться от навязанного «подарка».

Свадьбу сыграли по местным традициям, хотя и не такую пышную. Впервые за все время я обратил внимание, что Надия очень красива. Раньше я боялся даже думать о том, чтобы разглядывать ее, но сейчас посчитал, что имею на это полное право. И если уж нам суждено находиться какое-то время в браке, то почему бы не воспользоваться тем, что предлагала моя юная, но такая искушенная жена?

Мама приехала встретить нас в аэропорт, несмотря на то, что я просил ее этого не делать. Я жалел, что рассказал ей о происшедшем между мной и Надией — просто накатило и захотелось выговориться. Мама была возмущена поведением девицы, разочарованна моим, сердита на Заид-аль-Заки. Даже встречала нас, не соизволив выйти из машины — так и сидела, скрываясь за солнечными очками.

Кивнув, я молча погрузил наши вещи в машину и, открыв дверцу для Надии, велел ей садиться. Сам сел рядом с мамой.

— Привет, — повернулся к ней, а она, наконец, соизволила снять очки. Мы не виделись долгих три года, и то, как она сейчас вела себя, свидетельствовало о крайней степени ее недовольства.