Бизнес, кофе и ничего личного (СИ) - Тур Тереза. Страница 25

— Божественно, — я закатила глаза, Джим скривился. — Ты ведь…

— Да, — кивнула Мадлен, не дав мне договорить. — Мы из одного мира. Где ты жила?

— В Москве.

— Ого! Не, я… подальше. Чем ты занималась?

— Кофейный бизнес. А вы?

— Да тем же самым.

— Кофе?

— Колдовство, — отрезала Мадлен, дав понять, что не готова откровенничать. — Что, по-твоему, здесь случилось, мальчик? — обратилась она к Джиму, сделав последний глоток.

— Жрун, — уверенно заявил юнга.

— Сказки, — отмахнулась ведьма. — Никогда я о таком не слышала. В море магической живности не счесть — это я знаю. Только она почти вся ушла. Это и хорошо, и плохо.

— Почему хорошо? — я затаила дыхание — тот чёртик, что оставил мне жемчужину, не вылезал из головы и не давал покоя.

— Потому что среди них есть такие… Сожрут и не заметят!

— А почему плохо?

— Магия. Магия мира зависит, в том числе и от магических существ, в нём живущих. Обмен энергиями. Они его питают волшебством. И если их мало, или они ушли — сама понимаешь.

— Поэтому… попаданки? — спросила я тихо.

— Верно.

— А почему магия есть у нас?

— Переход из одного мира в другой, — нехотя, но всё же пояснила Мадлен. — Магия может спать в одном мире и расцвести в другом. Тоже касается разного рода колдовства, — ведьма посмотрела на Джима. — Откуда ты взял все эти бредни про жруна?

— Слышал. Моряки о колдовстве знают больше местных.

— Это правда, — не стала спорить Мадлен, признав правоту собеседника с той же лёгкостью, с какой минуту назад пыталась спорить.

Дальше Джим рассказал про бутылку и горсть земли. Я эту чушь уже слышала, и честно говоря, была на стороне ведьмы — ерунда какая-то! Однако Мадлен слушала очень внимательно. Затем она принялась ходить по дому, подсвечивать золотом пыль, шептаться с пауками по углам. Кот всё время ходил следом и они с хозяйкой то и дело… Молча переговаривались.

Всё было вполне себе загадочно, в лучших так сказать магических традициях надувательства клиентов.

— Что? — с надеждой уставились мы с Джимом на ведьму.

— Ничего, — нахмурилась та. — Вообще ничего! — Мадлен даже ногой от злости топнула, но вдруг ей в голову пришла какая-то мысль. — Свари-ка Керри ещё кофейку, да покрепче!

Сказано — сделано. Правда. Зёрен почти не осталось, но кок же обещал помочь, так что… Да и Грега можно попросить. Я вспомнила вчерашний вечер. Море в подводных огнях, песню русалок. Ах, как бы мне хотелось увидеть русалку! Настоящую! Жаль, что они ушли… Та раковина теперь у меня в комнате — песню можно слушать, сколько хочешь. Я улыбалась, а кофе шипел.

Мадлен же всё это время гремела ящиками комода, что-то ворча себе под нос. Наконец вместе с Джимом она нашла, что искала. Джим принёс ступку. Из огромных, бездонных карманов плаща ведьма доставала какие-то травки и долго, долго что-то перетирала. Затем всё это смешала с очень крепким кофе — от аромата у меня закружилась голова — перец, корица, мускатный орех…

— Мадлен, — прошептала я. — Что это?

— Потом объясню, — проворчала она, обхватив чашечку руками и что-то нашёптывая. — Здесь множество специй, Керри. Всё, что есть на земле, существует и здесь. Миры настолько похожи, что… Думаю — этот мир просто отражение нашего. Чья-то романтическая пиратская фантазия.

— Чья?

— Какого-нибудь Бога, наверное…

С этими словами ведьма принялась поить женщину. Мы с Джимом, затаив дыхание, не сводили глаз с рыжеволосой хозяйки таверны. Сначала ничего не происходило. Потом… Чашки и блюдца задребезжали. Сначала едва слышно, затем всё громче и громче. Пыль поднялась, вихрем понеслась по залу, мама Джима закричала — вихрь вместе с чёрным котом полетел наружу!

— Чёрт! — крикнула ведьма и понеслась вслед за своим питомцем — во двор.

Мы с Джимом переглянулись и бросились следом. Кот довольно долго вихрем носился вокруг таверны, Мадлен что-то бормотала, раскачиваясь из стороны в сторону. Наконец зверь с диким урчанием принялся копать, раскидывая лапами землю — крот, а не кот, честное слово!

Чуть правее крыльца, на дне довольно глубокой ямы что-то блеснуло. Джим наклонился и протянул руку.

— Куда! — рявкнула ведьма. — Жить надоело? Руки убрал!

Ведьма щёлкнула пальцами и из ямы, раскидывая комья земли во все стороны, медленно стало что-то подниматься…

Кот зашипел, мы с Джимом на всякий случай сделали шаг назад. Затем Мадлен достала из кармана платок и, пошептав в чёрный шёлк, осторожно взяла бутылку за горлышко.

Внутри, за стеклом и вправду была точная крошечная копия таверны на клочке земли… Вокруг вился зеленоватый дымок.

— А вы не верили! — юнга торжествующе посмотрел на Мадлен, затем на меня.

Мы с ведьмой переглянулись.

— Что это? — спросила я.

— Жрун, — ответил Джим, пытаясь ткнуть пальцем в бутылку.

Ведьма вовремя отдёрнула руку и выразительно посмотрела на юнгу, что уже второй раз пытался прикоснуться к этой гадости. Высоты, значит, боится. А этой жути колдовской — нет? Странный он мальчишка, честное слово!

— Не похож, — с сомнением проговорила я. — Если жрун — должен быть зубастый… Хотя бы рот у него должен же быть? Пасть…

— Это дух, — пояснила ведьма. — Дух разрушения.

— Вот этот вот зелёненький дымок? — усомнилась я.

— Какой дымок? — нахмурился Джим. — Ты же видишь — он грызёт зубами дом! Видишь?

— Для меня он выглядит так, что я вам даже рассказывать не буду, — покачала головой Мадлен. — Злые духи если захотят — выглядят для каждого по-разному. И это очень… Очень плохо.

— Почему? — пока мы разговаривали, я наблюдала за котом, который продолжал рыться в земле, раскидывая лапами землю во все стороны.

Как собака… Остановился бы уже — дом и так еле стоит!

— Потому что чтобы справиться с этим — первое, что необходимо — кровь, — ведьма поджала губы, раздумывая.

— Возьмите мою! — Джим закатал рукав. — Мы должны спасти маму, — мальчишка с надеждой посмотрел на меня. — Керри?

— Кровь того, кто это сделал, — вздохнула Мадлен. — Если бы помогла любая, дала бы свою — кровь чёрной ведьмы посильнее твоей будет, малыш…

— Я не малыш! Я поймал ведьму, и вы должны…

— Ты слишком много в детстве читал сказок, дорогой, — отмахнулась Мадлен.

Ведьма думала. Рассматривала бутылку пристально, внимательно, явно размышляя над тем, что нам с Джимом осознать не дано. Я это понимала, и старалась ей не мешать, но Джим…

— Мама читала мне сказки. В детстве. А теперь… Теперь она сидит и смотрит в одну точку. Не спит. Не ест. За сестрой не смотрит.

— Мама твоя связана с таверной, — ведьма осторожно крутила бутылку.

— Её тоже … грызёт жрун? — прошептала я.

— В каком-то смысле. Единственно, что мне не понятно… — ведьма принялась рыться в карманах — что-то звякнуло, хрустнуло, наконец она вытащила какую-то ниточку, что-то прошептала и опустила её внутрь бутылки.

Хлопок — и лицо Мадлен стало синим, точь-в-точь как та самая нитка, но лишь на мгновение — мы с Джимом даже испугаться не успели, как обычный цвет лица колдуньи вернулся, правда, выражение на том лице красовалось то ещё.

— Идиот! — прошипела ведьма сквозь зубы. — Сила есть — ума не надо.

— Кто? — спросила я.

— Тот, кто это сделал, конечно! — колдунья закатила глаза, поражаясь моей беспросветной тупости.

Ну, извините… Не разбираюсь я в жрунах!

— Так вы сможете расколдовать маму?

— Маму без таверны — нет. Таверну без мамы — тоже. Говорю же, они связаны!

— А остановить разрушение хотя бы на время можно? — поинтересовалась я. — Жить же невозможно! Хозяйку я буду поить кофе каждый день. Так какое-то время справимся, а там…

— Не выйдет, — отрезала Мадлен. — Надо найти того, кто это сделал.

— Джим? Кто там, говоришь, хотел таверну купить? Или на маме жениться и всё себе забрать? — меня вдруг осенило — я вспомнила, как юнга рассказывал о том, что его маму хотели выдать замуж.

Знаю я этот мир! Сама сбежала из пансиона. Мужики здесь… Хлебом не корми — дай поживиться за счёт слабого прекрасного пола. Хотя, чему я удивляюсь? Можно подумать, в моём мире это не так…